_ Сир, я всегда говорил, - что нужно держать свой дом на запоре; а день начинать - с чтения утренних газет.

_ Что-то я тебя не пойму... _ начал было Светослав; но вдруг вспомнил о сапоге Фанфарона, который он неизвестно зачем кинул вверх и который почему-то не возвращался обратно... Мысли Светослава оборвались. Он заворожено смотрел в небо, ничего не понимая...

_ Сир, _ раздался голос Фанфарона с другой стороны облака, _ почему вы замолчали?.. вы, наверное, смотрите в небо?.. что вы видите, сир?..

_ Я вижу над собой как бы солнце, но почему-то переливающееся разными цветами...

_ Вот именно, сир, _ проговорил Фанфарон. _ А теперь, если вы спросите меня: что вижу я над своей головой? - то я вам отвечу вот что... надо мной висит ещё одно Солнце - но уже обычное; и ещё какой-то матово-серый шар... я думаю, сир - что это луна... В общем, если смотреть на мир с моей стороны - то мы находимся на нашей земле, - правда, у которой хозяин вышел из дома - но забыл выключить свет... А если смотреть на мир с вашей стороны, - то, судя по всему, сам хозяин - дома; но больше, кроме него, в доме никого нет... то-есть, я хотел сказать, - что у него - не все дома.

_ Что ты имеешь ввиду? _ спросил Светослав.

_ Как строгий стилист, сир, _ проговорил Фанфарон, _ я бы переформулировал вопрос: не "что" - а "кто"... родительского падежа... Хотя, и здесь я бы заменил его - на обвинительный падеж; присовокупив к нему - "кем" именно мы с вами, сир, не довольны... Я имею ввиду Автора, сир... который, скорее всего, опять что-то перепутал. Я не знаю, сир, какой он, между нами говоря, родитель - но налицо все факты для составления на него обвинительного протокола.

_ Да нет, Ферапонт, _ проговорил задумчиво Светослав, перелезая на сторону Фанфарона, _ кажется, я начинаю догадываться - что произошло.

_ Как вы меня назвали, сир? _ озабоченно глядя на Светослава, проговорил Фанфарон. _ Потому что, если окажется - что и у вас не все дома, - то это напрямую может коснуться меня. Нового Автора нам с вами ещё найти можно... да и этому, я думаю, много не дадут... а то и вовсе, - пожурят, как никому не известного автора - да и отпустят... а вот нового герцога мне уже не найти - так как вы, сир, отменили все титулы... всё-таки, один можно было оставить... для меня... Впрочем, сир... кажется, я тоже начинаю понимать... Вы что же, хотите сказать - что с нами и с нашим миром что-то произошло, в наше отсутствие?

_ Да, мой друг, _ проговорил Светослав, _ произошло то, что и должно было произойти. И если я правильно угадываю замысел Автора - то мир разделился. И то, что ты принял за луну - есть наш прежний мир, точнее, его худшая часть; а то, что теперь под нами и переливается всеми цветами радуги - есть лучшая часть нашего прежнего мира. И это Автор отдаёт нам с тобой; и тем, кто пострадал от режима Антипатра... Впрочем, мы можем посещать и старый мир... в качестве странников... и даже жить там, - я - в качестве настоятеля, а ты - в качестве ключаря той самой Церкви, о которой говорил Автор.

_ Вы что же, сир, _ озабоченно проговорил Фанфарон, _ считаете, что мы так теперь и будем странниками... до конца жизни?.. вечной...

_ Я же уже, кажется, тебе всё объяснил, _ терпеливо (но не слишком) повторил Светослав. _ Странниками мы будем проявляться только в своём старом мире, так как странничество наиболее полно отвечает нашей сущности в мире зла. Кстати, возможно, там нам придётся иногда менять имена. Поэтому я тебе и даю производные от твоего имени, - чтобы нам небыло наказания за отказ от своего пути; ибо путь человека - в его имени. И чтобы ты знал - твоё полное имя звучит буквально: Фанфарафонтий, или Фанферапонт, - что означает - "слуга света". Поэтому, сам видишь, производные от твоего имени можно целый день перечислять - от Фени до Фанарясия. Что же касается меня: то мне, скорее всего, придётся менять не только имена - но и обличия. Впрочем, отчасти это придётся - и тебе... Но в своём новом мире: мире добра - мы будем сами собой. И там у нас будут другие имена: у тебя - Тимофей; а у меня - Серафим... и другие обличия... Впрочем, это уже не там - а здесь... поскольку мы с тобой находимся на границе двух новых миров... Ну что, _ заключил объяснения Светослав, _ куда мы летим сначала: к себе - или к ним?

_ Сир, _ подумав, проговорил Фанфарон, _ я думаю, что там сейчас не до нас. Там сейчас Павел - живое воплощение бога... знать бы только - какого... А мы с вами - кто? Сима с Тимой?.. Вот когда он наречёт себя "вождём народа", а попросту: "Архелаем" - тогда и нам будет работа.

_ Ну, тогда полетели к своим, _ согласился Светослав. _ Только тут одна проблема. На всякий случай давай прыгнем с этой стороны. У меня такое ощущение: что если прыгнуть со старой стороны облака - то мы улетим на старую землю.

_ А мы сейчас это проверим, _ проговорил Фанфарон, и полез на другую сторону облака. _ Нужно же вернуть казённые вещи. И если они полетят к старой земле, то вы правы.

Он подтащил по очереди стол и кресла к краю облака и столкнул их. Герцог оказался прав.

_ Сир, вы почти как всегда правы, _ проговорил он, перелезая обратно, _ если к этому присовокупить - что мой сапог с этой стороны полетел в противоположном направлении.

_ Ну, тогда - в путь, _ подошёл Светослав к краю облака и первым прыгнул; за ним прыгнул и Фанфарон, зажмурившись и перекрестившись...

Круг 23.

Дуга 81.

Магдалина была права, когда предупреждала герцога Светослава о том, что среди жителей Души было много сторонников Антипатра. Но и она не могла догадываться - что все желания и чувства, и мысли людей уже взвешены на весах Суда Божьего. И в тот момент, когда вся Душа вскрикнула и ужаснулась происшедшему с ней и с герцогом Светославом в Зале Заседания Академии; и почти сразу отключились видеокамеры, и наступило всеобщее оцепенение, - мир Души разделился на две части - Верхний и Нижний. Причём, это произошло так - что оставшимся в Нижнем мире Души могло показаться, что всё осталось по-прежнему. Только вдруг возросло число несчастных случаев и внезапных приступов болезней, которые почти всегда заканчивались смертельными исходами. Причём, самое поразительное было в том - что часты были случаи, когда от неизвестной (или известной) болезни или от несчастного случая умирали или погибали иногда целыми семьями. Другие умирали или гибли по одиночке или парами, в иных семьях умирали или погибали только дети или кто-либо из детей.

Всё это происходило достаточно долго - в течение сорока дней; и, естественно, вызвало ужас и панику в людях. Одни проклинали герцога, - считая, что эти многочисленные смертные случаи - есть следствие свержения им Антипатра. Другие проклинали друг друга, - считая виновниками смерти близких - своих недругов. Были даже такие - которые поднимали свой голос против Бога.

Казалось, вот-вот начнётся безпредел. Ибо уже были случаи - что люди начинали убивать друг друга: из мести за смерть близких или из желания захватить чужое добро.

Хотя, по-прежнему, дни сменяли ночи (в эти сорок дней), - но небыло в эти дни - ни Солнца, ни Луны; а были одни сплошные сумерки.

Люди толпами собирались на улицах, боясь оставаться дома. Одни молились, другие каялись, третьи плакали или угрожали кому-то...

Если бы Фанфарон знал, что его суд над Антипатром происходил в ином слое (то-есть, на небе Души) и что он спроецируется на земле Души в сорок дней - и что там будет твориться, - он бы (наверное) сократил свои претензии к Антипатру. Но, видно, Фанфарон настолько устал от постоянной потребности скрывать свои (и герцога) мысли от Антипатра и "его ушей" - что теперь решил отдохнуть на нём, и не спешил. Впрочем, суд над Антипатром был судом Фанфарона только по видимости; на самом же деле - это был Суд Божий, - поэтому Фанфарон ничего и не мог изменить в порядке и продолжительности его.