— Вот и база. — Указал Тарик. — На двадцать километров восточнее такая же у имперцев, западнее республиканцы, дальше Содружество, ну и ещё несколько мелких приемных пунктов.

Пилот осторожно проник за барьер и посадил флаер посреди двора. Навстречу вышел краснокожий гигант — копия Йодаранката. Хотя нет, роба с красными вставками — значит мастер. Да и темные полосы на лице отличаются от рисунка на щеках наставника.

Даран легко спрыгнул на песок. Балоры положили руки на плечи друг другу и слегка соприкоснулись лбами.

— Здравствуй старый друг.

— Здравствуй.

— Пошли в дом, а то что-то жарит сегодня немилосердно. — Мастер Радомитир покосился на светило.

Мор припомнил информацию о балорах. При воспламенении бумаги им как на пляже. Шутит значит, или заботится о людях изнывающих от жары. Трико оруженосца, отлично защищало от перепада температур, а вот открытые участки тела начинало неприятно припекать.

Обстановка внутри оказалась спартанская. Стол да пара стульев. Тарик вынул из шкафа графин с освежающим напитком.

— Новый ученик? — Мастер ткнул в грудь Мора когтистым пальцем. — Мелковат.

Радомитир. В детстве значит: Радом, сейчас: Домит, а после смерти: Митир. Вспомнилось оруженосцу.

— Месяц обучения. Уже угрохал легата. — Гордо заявил Даран.

— Подкалываешь?

— Оформил паспорт за двадцать минут и заплатил пятьсот кредитов. — Добавил Тарик.

— Ну, в это я точно не поверю. — Усомнился Домит и смерил Мора подозрительным взглядом. — Про легата ещё куда не шло, но про двадцать минут — враньё.

— Лучше расскажи, что произошло. — Вмешался наставник.

— Глупейшая ситуация. — Мастер опрокинул стакан напитка. — Один из кланов повадился таскать к нам фрит целым караваном, раз в неделю. От остальных пустынников это не укрылось. У них же там целые войны на почве конкуренции. Соперники устроили бойню прямо возле нашей базы. Пошмаляли с пол часа, да почти все и полегли с обоих сторон. А груз остался, пакет килограммов на двадцать. Я поразмыслил и решил захватить, пока есть возможность.

— В одиночку? — Уточнил Даран.

— Нас всего пятеро. Не бросать же базу на произвол судьбы. Один, конечно. Да тут и было то всего метров двести. Выбрался я, пакет поднял, а какая-то гадина в меня из транквилизатора — хлоп.

— Пока мы заметили отсутствие мастера прошло уже минут сорок. — Вставил рыцарь. — Кинулись, никого, только трупы пустынников и их же следы уходящие в пустыню. Прочесали местность на флаере — пусто.

— Тут сканеры не работают, а пареанцы умело маскируются. — Оправдал подчинённого Домит. — Короче кололи они меня транквилизатором всё время, чтобы в себя не пришел, всё плечо скоты продырявили. Встроенный иммунитет возбудился, выработал антидот, гадость действовать перестала, я и очнулся, надавал уродцам по рогам, а в лагере у них нашел вот это.

Мастер небрежно кинул на стол винтовку с мощным прицелом, стреляющую усыпляющими капсулами.

— Имперская. — Констатировал Даран. — Даже не сомневался.

— Вопрос в другом. — Перебил друга Домит. — Зачем? Убить пустынники меня побоялись бы в любом случае, это тянет на крупномасштабное расследование со всеми вытекающими оплеухами. Да и фигура я, прямо скажем, не высокого полёта. Распорядитель торговой базы — смешно. Тут только один вариант: Если старый боевой товарищ, как последний кретин, бросится на выручку лично. Что и произошло.

— Думаешь, покушение готовилось на меня? — Переспросил наставник.

— Не вижу других причин.

— Хорошо что у них ничего не вышло. — Вздохнул Тарик.

— А вот это ещё не факт. — Возразил Домит. — Магистр тут, флот далеко, а у нас шесть бойцов и ученик. В общем так: сейчас за вами штурмовик подтянется. Я так понимаю, его скоро пропустят. До этого никуда ни ногой. Остальным тревога первой степени.

— Принял. — Вскинулся рыцарь и выбежал из комнаты.

— Правильно я настоял на установке мембраны с избирательной проницаемостью. — Мастер проводил взглядом подчинённого. — Наружу выходить не придётся. Прямо под куполом погрузитесь.

Мор потрогал рукоять бластера и убедился в доступности обоймы, на всякий.

В следующие три часа ничего примечательного не произошло. То ли балор ошибся в предположениях, то ли имперцы, по каким-то причинам, отказались от покушения. Штурмовик прибыл, опустился на площадку перед зданием, пассажиры, распрощавшись с хозяевами базы, быстро скрылись внутри корабля.

Мор сразу же подключился к каналу рубки. Работа пилотов завораживала. Не делая ни одного движения, они умудрялись искусно управлять здоровенной махиной. Это требовало небывалого самоконтроля. Чуть отвлёкся — авария.

Штурмовик вынырнул из защитного поля и направился в глубь пустыни. Включать главные ускорители для выхода на орбиту разрешалось только за тридцатикилометровой зоной от планетарного купола. Пареанцы измывались над гостями, как могли.

Вокруг, сколько хватало глаз, лежала пустыня. Кое-где встречались редкие вкрапления камня. Корабль постепенно набирал высоту. Внизу показался узкий длинный каньон, сразу за ним кончалась зона запрета. Через несколько секунд можно набирать скорость.

Информационные окна рубки взорвались росчерками датчиков. Запищала сигнализация.

— «Выстрел прямо по курсу. Формирование четыре секунды»

— «Манёвр уклонения!» — Заорал командер.

Врубились главные ускорители. Пилот бросил штурмовик вперёд и вниз, чтобы гравитация помогла скорее набрать скорость. Позади корабля образовался огромный огненный цветок. Мгновение, и он схлопнулся, как пушинку, подкидывая тяжелый штурмовик вверх.

Плиты обшивки сорвало с мест, увлекая в сторону уже потухшего пламени. Из внутренностей корабля посыпались агрегаты, жахнуло несколько взрывов. Штурмовик падал в каньон, словно горошины раскидывая капсулы экипажа.

Мор очнулся внутри своей. На тусклом дисплее возможные места приземления. Первые лиганцы уже откидывали люки и выпрыгивали наружу. Почти все в тяжелых боевых скафандрах. Экипаж комплектовали по большей части пехотой. Было всего трое техников, их быстро усадили под прикрытие пустых капсул.

Со стен каньона посыпались первые трассера бластерных разрядов. Солдаты открыли ответный огонь.

Приземляющиеся капсулы быстро сформировали что-то вроде округлой баррикады. Видимо подобные ситуации давно просчитаны спецами — на глазах из брошенных скорлупок вырастала прям-таки цитадель. Мор направил свой утлый кораблик в самую гущу. Автоматика сама продумает, как лучше устроить посадку.

На лицо опустилась защитная маска. Вне куполов дышать не рекомендовалось, заодно глаза от песка прикроет. Хлопком отстрелился фонарь кабины. Мор юркнул под прикрытие импровизированной крепости. Чьи-то закрытые бронёй руки затащили его в безопасную зону. По металлу капсул словно дождь шлёпали бластерные болты.

Оруженосец выхватил Макс, затолкал обойму в слот, но высовываться не спешил. Винтовки пехотинцев оборудованы специальными прицелами.

Бойцу не нужно выглядывать из-за укрытия, чтобы прицелиться, есть монитор на забрале шлема.

— Винтовки в снайперский режим. — Раздался в наушниках маски голос командера. — Бокс и Финг — гранаты.

Солдаты слаженно перенастроили оружие. «ШДВ мк восемь» — Вспомнил Мор. — «Штурмовая Десантная Винтовка восьмой модели. Строенный мобильный ствол. Обойма стандарт.»

Распространённый недостаток любого бластерного оружия — быстрый перегрев. Не успеешь как следует пристреляться, а заслонки охладителей уже открылись и шипят потоком горячего воздуха — ствол перегрелся и сиди, жди.

В ШДВ проблему решили просто — три конфигурируемых ствола. В автоматическом режиме стреляют поочерёдно, в снайперском выстраиваются в линию — формируя удлинённую разгонную трубку. Это позволяет в пять раз увеличить скорость полёта пульсара и в три дальность. Такие болты обычно прошивают броню ещё не успев взорваться — бронебойные.

А ещё стволы можно свести вместе, тогда тройной энергопоток образует что-то вроде гранаты. Летит она медленно и недолго, зато бахает знатно. Всё это промелькнуло на задворках сознания. Мор даже толком не заметил — привык уже к постоянным «новым» воспоминаниям.