Но Рейфу никак не удавалось вставить его в замок.

Покрывшись испариной, он склонился ниже над соединенными руками. Когда влажная прядь черных волос коснулась щеки Кэти, она коротко вздохнула, Рейф отпрянул и вновь выронил ключ.

На этот раз ключ упал на бедро Кэти, и Рейф сам потянулся за ним, но его рука зависла неподвижно над ногой Кэти.

В этот миг Сейди выронила свечу, и шахта погрузилась во мрак.

Вновь охваченная паникой в густой бархатистой темноте, Кэти сорвалась с места слишком быстро и упала на колени Рейфу.

Рейф застонал, словно от боли.

— Черт возьми, Кэти!

Под кончиками пальцев Кэти на шее Рейфа бешено пульсировала жилка. Кэти вздохнула, когда ладонь Рейфа подхватила ее грудь. Каждый палец оставлял на ней пылающий отпечаток сквозь блузку. Казалось, воздух искрит, насыщенный непреодолимым влечением.

Кэти сумела перевести дыхание, лишь когда Рейф буркнул:

— Отодвинься от меня.

— Прости, я... упала случайно.

Ее неловкое извинение не смягчило Рейфа. Когда Кэти уперлась ладонью в бедро Рейфа, чтобы подняться, он сердито выругался вполголоса.

Но в следующий миг цепочка наручников натянулась, едва Рейф неуклюже попытался отстранить Кэти, и она упала так, что их бедра соприкоснулись. Кэти успела обхватить рукой широкие плечи Рейфа.

Его тело было разгоряченным под ее ладонью. Их дыхание смешалось. Рейф невольно застонал, притягивая ее ближе и зло впиваясь в ее губы в дерзком поцелуе, в котором ощущались и горькая ярость, и отчаянное желание, словно он сгорал от влечения к ней.

Их губы встретились. Грудь Кэти прижалась к его груди. Он начал покрывать торопливыми поцелуями ее шею и волосы. Оба вздрогнули, услышав чирканье спички по подошве обуви. Тяжело дыша, Рейф порывистым движением оттолкнул Кэти, чтобы Сейди не увидела их объятия.

Кэти почувствовала, как он затих, но не смотрела на него во вспыхнувшем вновь золотистом свете, пока Рейф не закрыл лицо ладонью.

Слыша гулкий стук его сердца, Кэти неловко пробормотала:

— Мне жаль, что я упала на тебя.

— Мне тоже, — последовал резкий ответ.

Рейф с несчастным видом поднял голову. Кэти принялась шарить по земле, разыскивая ключ.

— Почему бы тебе по крайней мере на этот раз не попросить меня о помощи?

Рейф кивнул.

— Делай как знаешь. Я согласен на все, лишь бы освободиться от тебя.

Под жгучим взглядом Рейфа Кэти медленно вставила ключ в замок и повернула его.

Браслет Рейфа открылся. В то же мгновение он поспешно отдернул руку подальше от Кэти, оставив свой браслет тяжело болтаться на цепи. Кэти освободила собственное запястье и протянула Рейфу его наручники.

Молча, со сжатыми губами Рейф взял их и с мрачным видом засунул в карман.

Кэти ощущала его ненависть. Его сдержанную ярость.

— Сколько у тебя свечей? — другим, гораздо более мягким тоном спросил Рейф у дочери, намеренно не обращая внимания на Кэти.

— Целая куча. А у Хуанито еще больше.

— Хуанито! Где он? — сдавленным голосом прошептала Кэти, поддаваясь новому страху.

— Ищет выход.

— Выход? — Голос Кэти окреп, хотя надеяться было еще слишком рано, ведь она знала: шахта замурована и они погребены заживо.

— Хуанито хорошо знает эту шахту. С тех пор как умерла его мама, он жил здесь, когда ему было больше некуда идти. Здесь у него есть еда и немного воды, — разъяснила Сейди. — Сахарные черепа, кукурузные лепешки и много-много печенья — я принесла все это сюда раньше, когда приходила поиграть... посмотреть, на самом ли деле мой череп светится в темноте.

Прежде чем Кэти напомнила Сейди, что ей было строго запрещено появляться в шахте, блестящая черноволосая голова Хуанито высунулась из-за поворота туннеля.

— Я нашел свои метки, — объявил он, и белозубая улыбка озарила его худое лицо. — Кажется, я знаю, куда надо идти.

Они спускались все глубже в шахту.

Свечи детей, идущих впереди Рейфа, отбрасывали таинственные отблески на грубо обтесанные черные стены. Изредка Хуанито оборачивался и произносил: « Cuidado» [22], предупреждая о появлении впереди черного отверстия штольни, уходившей вниз, в пустоту, или о каком-нибудь брошенном механизме, оставшемся здесь с прошлого века.

Рейф утратил чувство реальности, следуя за детьми в глубину узких извивающихся туннелей, опуская голову и наклоняясь под низким потолком, шлепая по щиколотку в лужах стоячей воды. Его сапоги промокли насквозь, ноги онемели от холода. Левой руки он по-прежнему не чувствовал.

Чем глубже они уходили, тем уже становился туннель. Один раз, когда все спутники Рейфа сумели пролезть сквозь узкую щель, он застрял и после тридцатиминутной борьбы велел им идти дальше без него.

Но Кэти отказалась бросить Рейфа. Она настаивала, умоляя его попробовать еще раз. В этот момент, когда он растерялся и считал положение безвыходным, слушая отчаянные мольбы Кэти, он почти поверил, что ошибался насчет нее. Но тут в бледном желтом свете свечей блеснуло кольцо Мориса, напомнив Рейфу о горькой реальности, и он рванулся вперед так яростно, что сумел протиснуться сквозь щель, не обратив внимания на боль в левом плече.

Он тяжело рухнул на неровный пол, и Кэти, опустившись рядом в грязь на колени, обняла его. Рейф обливался холодным потом, понимая, что может произойти, если он, израненный и ослабевший, поддастся ее нежным, утешающим рукам и ласковой, прогоняющей ненависть улыбке, но потом вспомнил о предательстве Кэти, и о том, как его разбудил удар приклада в челюсть, и как он увидел Кэти в руках Мориса. Последнее воспоминание заставило Рейфа грубо оттолкнуть Кэти и подняться.

Они продолжали двигаться вперед и внезапно оказались в огромной пещере с выгнутым потолком.

Хуанито вскрикнул.

Лавина завалила выход из туннеля, но десятки других ходов разбегались от большой пещеры во все стороны.

Рейф почувствовал себя мышью в лабиринте. Куда же теперь идти?

Хуанито выбрал туннель, ближайший к тому, на стенах которого виднелись метки, — мальчик надеялся, что туннели где-нибудь соединяются. Но, продвигаясь вперед, они обнаруживали все больше следов обвала. И ни одной метки Хуанито.

Наконец Кэти окончательно выбилась из сил. Рейф решил, что пришло время отдохнуть и подкрепиться запасами Хуанито. Когда с едой было покончено, Рейф лег и вытянулся поодаль от Кэти и детей. К его удивлению, дети оставили Кэти — возможно, Рейф привлекал их, как незнакомец, — и улеглись рядом, положив головы к нему на грудь.

А Рейф вдруг испытал жалость к Кэти, которая выглядела такой одинокой и уныло сидела, обхватив колени руками и уткнув подбородок в воротник. Ее золотистая голова поникла. Проклиная себя за слабость, Рейф взял свечу, подхватил на руки детей и перебрался поближе к Кэти.

В эту минуту Кэти поняла его намерение и вскинула голову, глядя на него огромными и молящими глазами. Ее бледное, тоскливое лицо заворожило Рейфа. Кэти потянулась к нему, осторожно подползла поближе, и ему осталось только обнять ее, как детей.

Кэти испустила прерывистый вздох облегчения, когда Рейф положил ее голову к себе на плечо. Дети заново устроились рядом. Хуанито зевнул и закрыл глаза, доверчиво протянув загорелую тонкую руку поперек груди Рейфа. Рейф улыбнулся и взъерошил густые черные волосы мальчика, вспоминая вчерашнюю ночь, когда Хуанито принял его за призрак, растерял свой товар и удрал.

Вскоре задремали все, кроме Рейфа. И хотя Рейф еще долго лежал без сна, он чувствовал, что некое напряжение покидает его, а взамен приходит ощущение справедливости происходящего. Теперь он был не одинок: казалось, три человека, которых он обнимает, — его близкие, его семья.

Эту фантазию Рейф счел совершенно нелепой, но она успокоила, согрела его, и вскоре он тоже заснул.

Кэти проснулась в одиночестве, сразу с ужасом ощутив затхлый запах в туннеле и осознав: Рейф забрал детей и бросил ее.