«Энергия лун воплощает женское начало, солнца - мужское. Собирать плоды и травы лучше на рассвете и закате, сеять и поливать - в часы ночного безмолвия. Садовники во дворце смеялись над истинами белых лекарей, называли нас глупцами, чтобы прийти однажды и попросить прощения за дерзость.»

- Что-то случилось?

Указательным пальцем Айлин касалась шеи Растана. Хрустальный ночник-лилия рассеивал мрак в сиреневой спальне, робкими лучами скользя по кровати, в смущении падая на сброшенное покрывало и тая в гранях пришитых к раскиданной одежде камней. Тлели в подставках ароматические свечи, и в воздухе витали запахи пачули, розы и терпкого лимона. Поодаль на подставках возвышались чаши с ароматными маслами, для любовных ласк, и блюдца с белым виноградом - любимой ягодой старшего близнеца.

- Хмуришься, молчишь. За ужином не тронул сладкого, едва пригубил шербет, после отказался от прогулки, - она дотронулась до подбородка, - волосы мерцают, будто на город надвигается гроза. Расскажешь?

- Стеллан.

Цетра приподняла бровь:

- Что-то наворотил?

- Он владеет магией смерти.

Тен Махети случайно оцарапала короля, но тут же поцелуем попросила прощения.

- Что? - хрипло переспросила фаворитка, - ты... серьёзно?

Растан откинулся на подушку и положил руку за голову.

- Да.

- Этого боялась половина Карвахена. Помню, как дед рассказывал о войне за Архару, отмеченные Морой совершали ужасные поступки. Оживляли убитых и бросали в бой против своих! Иссушали всё и оставляли пустынные улицы, усыпанные прахом! Чудо, что королевская армия одолела носителей опаловых искр! Великое чудо! - замёрзнув, Айлин прижалась к монарху, - кто ещё знает? Ты, асан...

- Кайхалы. Он в присутствии верховного не позволил смерти забрать Алессе тен Васперити, - он обнял фаворитку, - лучше бы дочь Ильсии сгинула, чем брат раскрыл истинное лицо. Я бы обошёлся без древа!

Дунувший из открытого окна ветер всколыхнул бархатную штору, и та будто согласилась с Его сиятельным величеством.

- Он не влюбился?

- Ты о чём? - хохотнул Растан, - Стеллану это неведомо. Холодный, молчаливый, равнодушный. Он не обрадовался даже в день моей коронации. Поклонился, присягнул на верность и сбежал к себе в башню. Я пошёл следом и услышал, что «он безмерно рад моему восшествию на престол и не хочет портить торжество своим присутствием». Напрасно я ждал улыбки. Нет, брат не умеет любить.

Айлин села на колени и посмотрела на трепетавшую гардину. Волосы цвета кофе прикрыли грудь, концами пощекотали бёдра.

- Скоро его секрет узнают остальные каорри и потребуют избавиться, - она откинула локоны на спину, - как поступишь?

В кудрях короля сверкнула крохотная молния.

- Не буду ждать петиций. Верховный комиссар Тайной канцелярии устроит в городе несчастный случай. Скоро отдам распоряжение.

- Легче выслать его из Карвахена.

- Чтобы однажды он вернулся с армией мертвецов и отомстил? Стеллан сам понимает, как я поступлю. Понимает, но не бежит из Афелета. Почему он не уехал, когда привёз Алессе из Зеркальной башни? Точнее, почему не бросил её на попечение кайхалов и скрылся в тот же день? Что его здесь держит? Не понимаю.

Встав, Айлин окунула руки в чашу с розовым маслом и тыльными сторонами ладоней принялась очерчивать мускулы на животе мужчины.

- Моя тётка рассказывала, что каждую годовщину войны Архара отмечает бунтом, - она мягко втирала в кожу ароматные капли, - может, отправить твоего брата на усмирение заговорщиков и упокоить его в бывшей столице? Смерть представить как нападение врагов и не только очистить его имя, но и на законных правах ввести в город войска? Дескать, для поимки опасных преступников. Даже ярые защитники Архары признают твоё право и опустятся на колени. Один выстрел убьёт двух птиц.

- Семерика с небольшим, - задумчиво произнёс Растан, - что ж, подожду. Если раньше Стеллана не подкараулят. Кайхалы уже попытались.

- Что они сделали?

- Убили «огненным плющом».

Ветер потушил свет в ночнике и захлопнул окно.

Айлин вскинула брови:

- Но...

- Алессе оживила. Белая лекарица, что сказать.

- Очень интересно, - призадумалась тен Махети.

- Полезное умение, согласен, - король, по-своему, понял взгляд цетры, - но её надо держать на коротком поводке. Как, ещё не решил, - он прикрыл веки, насладившись лаской, - отпускать Васперити из Афелета нельзя.

Ладони фаворитки скользнули в пах. Осталось вопросить ещё кое о чём. Интересном и важном событии, способном подарить новых союзников.

- Приближается соколиная охота. Можно мне поехать?

- Зачем?

- Помню, когда я была маленькой, отец рассказывал матери про охоту. Забывал о выпивке, глаза горели, будто он вспоминал лучшие моменты жизни! - Айлин втёрла остатки масла, - днём во дворце скучно. Караса и Лале завидуют мне, избегают, - полотенцем тен Махети промокнула руки, - и так хочется увидеть, как грозные птицы парят в высоте и хватают живую добычу! Пожалуйста!

- Что ж, хорошо.

- И, - она улыбалась, - я позову в компаньонки белую лекарицу. Побеседую, узнаю слабости, ведь любой дерье хочется иной раз поделиться секретами, излить переживания. Тем более, одинокой садовнице, - фаворитка устроилась на животе Растана, - после ты придумаешь, как взять её в узду.

- Коварная.

- Разве? Ты говорил, страстная.

- Одно другому не мешает, - король коснулся груди цетры, - если за год ничего не получится, я всё равно оставлю тебя во дворце.

- Я уверена, что получится, - улыбнулась Айлин.

Стеллан поднимался по лестнице, изрезанной трещинами и вьющейся вокруг столба подобно лиане. Сквозь дыры в гранитной кладке ветер трепал паутину, скользил по стенам и терялся под сводами башни. Давным-давно каменный купол оберегал от непогоды птичьи домики, в нижних комнатах жили каорри, которые кормили и ухаживали за попугаями. После смерти супруги король Лиран раздал пернатых влиятельным семьям, десяток ярких и крупных птиц повелел поселить в парке. Клетки опустели, сети на окнах обветшали, кормушки покрыла смесь ржавчины и пыли.

Толкнув дверь, младший Стасгард прошёл в спальню и опустился в обитое вишнёвым атласом кресло. Расстегнул ворот чёрного пиджака, ослабил манжеты и взъерошил волосы. Нестерпимо болели виски, будто голову сдавливал утыканный иглами обруч.

«Я сделала что-то не так?»

Как она не понимает? Любому каорри опасно находиться рядом с ним! Убьют обоих! Его, как отмеченного запрещённой стихией, и её, как «сообщницу в чудовищных деяниях». Дай только повод, и асан устроит показательный суд, как было не единожды! Никто не станет разбираться, что дерья случайно оказалась рядом! Припомнят пробуждение из мёртвых и от греха подальше отправят к Море! Или, ещё хуже: возьмут в заложники, будут пытать и насиловать! Лучше разбитое сердце, чем...

- Наивная!

В ярости Стеллан ударил по подлокотнику. Дерево изрезали трещины, на ковёр скользнули хлопья трухи.

С младых лет близнец будущего короля строго контролировал себя, подавляя или избегая эмоций. Дети радовались играм, а он стоял в стороне и боялся поддаться чувствам. Помнил, как в семь лет случайно убил любимого попугая матери. Какаду клюнул в палец, прокусив до крови, и обиженный мальчик в сердцах пожелал птице смерти. В тот же миг перья истлели, какаду забился в конвульсиях и сдох.

Её величество скрыла происшествие, а на следующий день принялась учить сына магии смерти. В семье Алкесты запретные знания передавались из уст в уста, поскольку за найденные книги и свитки каорри приговаривались к казни. Род королевы происходил со времён основания Ордена Семи Стихий, когда дети рождались от союзов разных элементов. Аметист и опал соединились, чтобы основать две ветви. Первая подарила Лирану супругу, вторую (как и все подобные) истребили в годы войны.