Сословно-кастовая узость мировоззрения — к чему мы ещё вернёмся далее — была присуща раджпутам, может быть, в ещё большей степени, чем другим слоям индусской общины.

Центром господства раджпутов была Раджпутана, обширная полупустынная область на северо-западе Индии. Здесь высились неприступные цитадели — столицы раджпутских князей, способные выдержать длительные осады превосходящими силами противника. Отдельные кланы раджпутов установили свою власть над другими районами Индии. Так, в Гвалиоре господствовали томары, главой которых в 1486–1516 годах был Ман Сингх.

Многовековые боевые традиции выработали из раджпутов профессиональных воинов. Безупречная воинская доблесть раджпутов, их презрение к смерти, беззаветная готовность к подвигу и самопожертвованию не только воспеты в народных преданиях, но и засвидетельствованы отнюдь не благожелательными европейскими наблюдателями.

И всё же в истории Индии не раз случалось так, что в решающих сражениях раджпуты терпели поражения от мусульманских завоевателей. Тревожное предчувствие возможного поражения, неуверенность в боевой стойкости раджпутов проскальзывает и в романе. Вот какие сомнения одолевают жителей осаждённого Нарвара, которых раджпуты воодушевляли рассказами о своих былых подвигах: «И раньше Нарвар защищали такие же смелые и отважные воины, но тюрки перебили их, а город предали разрушению. На этот раз может повториться то же самое».

Частые военные неудачи раджпутов в некоторой степени объяснялись особенностями их боевой тактики. Она строилась на сокрушительном кавалерийском ударе. В качестве тарана применялись боевые слоны — грозное, но в то же время и ненадёжное оружие, так как разъярённые животные порой вносили смятение в собственные боевые порядки. Недостаток лошадей (их воспроизводство в Индии затруднено климатом) часто вынуждал раджпутов драться в пешем строю. Сокращение конницы снижало манёвренность и ударную силу раджпутских войск.

Мусульманские военачальники противопоставляли раджпутам более гибкую и разнообразную тактику, основанную на взаимодействии отдельных родов войск. Главной ударной силой их армий была конница. Обладая великолепными лошадьми и более лёгким вооружением, она обычно лучше маневрировала. Применение пехоты, которая хотя и не решала исхода боя, но задерживала продвижение раджпутской конницы, увеличивало превосходство мусульманских полководцев в манёвренности. К тому же их войска лучше владели лучным боем (об этом упомянуто в романе) и раньше перешли к использованию огнестрельного оружия. Через несколько лет после событий, завершающих роман, в битве при Сикри (март 1527 г.) основатель династии Великих Моголов Бабур сметёт конницу раджпутских князей пушечным огнём артиллерии, прикрытой заграждениями из повозок, соединённых цепями. «Хотя некоторые жители Хиндустана, — запишет Бабур, — хорошо рубятся на саблях, но большинство их совершенно лишено дара и способности воевать и не имеет понятия, как действовать и вести себя полководцу»[2]. Интересно, что, действуя впоследствии в составе войск тех же могольских полководцев и следуя их тактическим замыслам, раджпутская конница обычно вырывала решающий успех у тех противников, в самостоятельной борьбе с которыми она нередко терпела неудачи.

Но неоднократные поражения раджпутов нельзя объяснять чисто военными обстоятельствами, тем более что они, как нетрудно видеть, определялись сословно-кастовым составом армии. В ещё большей степени неспособность раджпутских князей дать отпор завоевателям проистекала из их нежелания прочно объединить свои силы. Со страниц романа встаёт кровавая история раздоров и усобиц между раджпутскими кланами, их союзов с мусульманскими правителями против единоверцев. Поэтому чисто раджпутский состав войска не только ограничивал его численность, но и приводил к взаимному истреблению и ослаблению индусских сил.

Как с горечью пишет В. Варма, «воины султана знали по опыту, что лишь десятая часть индусов выступит против них с оружием в руках. Да и те без конца ссорились и при удобном случае готовы были перерезать друг другу глотку. Все они отличались гордостью и честолюбием, и каждый думал: «Я и один смогу обратить врага в бегство. Незачем обращаться за помощью к соседу, — тем более что я должен отобрать у него мои наследственные владения и отомстить за оскорбление, нанесённое моему предку восемнадцать поколений назад». Клановая спесь раджпутских вождей нередко приводила к тому, что они скорее предпочитали стать вассалами и данниками мусульманских султанов, чем объединиться вокруг главы какого-либо другого раджпутского клана, даже если он и считался равным им по происхождению, В романе дана правдивая картина раджпутских междоусобиц. Все помыслы Радж Сингха Качхваха сосредоточены на желании натравить мусульманских владетелей на раджу Гвалиора. Даже раджпутские князья, состоящие как будто бы в союзных отношениях (рана Мевара и раджа Гвалиора), ни разу не оказывают друг другу помощи. Более того, один из них, рана Мевара, является союзником султана Мальвы — злейшего врага Гвалиора. Только не менее кровавые распри в стане мусульманских правителей спасали раджпутских князей от полной потери своих владений. Впрочем, в те периоды, когда властителям-мусульманам удавалось образовать единую централизованную деспотию (Делийский султанат в начале XIV века и империя Великих Моголов), раджпутские князья превращались в их вассалов и посылали свои отряды на службу, а дочерей — в гаремы иноверных победителей.

Варма явно благожелателен к своему герою. Ман Сингха украшают многие черты легендарного Викрама, или Викрамадитьи, идеального правителя, который покровительствовал поэтам, художникам и музыкантам — этим «жемчужинам» своего двора. Тут В. Варма не отступает от исторической правды. В годы правления Ман Сингха замечательные музыканты Байджу Бавра и Тансен основали в Гвалиоре школу, музыкальные традиции которой и поныне чтят в Индии, в городе были воздвигнуты замечательные архитектурные ансамбли Ман-Мандир и Гуджари-Махал.

Раджа, в общем, успешно отстаивает независимость своего княжества, хотя масштабы его борьбы с Делийским султанатом и Мальвой, по-видимому, несколько преувеличены, поскольку сведения о силах сражающихся заимствованы В. Вармой из хроник, авторы которых обычно округляли в сторону преумножения число воинов как у своего повелителя, так и у его противников.

С 1501 года Сикандар Лоди ведёт почти непрерывные войны против Гвалиора и вассальных ему вождей из клана томаров. В том же году Сикандару удалось взять Дхолпур, столицу вассала Ман Сингха, в 1505 году пала крепость Мандраил, в 1507 году — Нарвар. Несмотря на отдельные успехи, ослабленный Гвалиор был взят в железное кольцо.

Ман Сингху не удалось упрочить независимость своего княжества, и сразу же после его смерти Гвалиор был захвачен преемником Сикандара, Ибрахимом Лоди. Сын и наследник Ман Сингха. Викрамадитья изъявил султану покорность и был пожалован землями за пределами княжества. О малой эффективности усилий Ман Сингха по укреплению своей армии можно судить также по тому разгрому, которому она вместе с другими раджпутскими войсками подверглась при Сикри.

Ман Сингх равнодушен к индусскому догматизму и фанатизму и обладает относительно широкими взглядами на взаимоотношения между кастами. Но в целом кастовая иерархия в глазах Ман Сингха незыблема, ибо служит своего рода идеологическим обоснованием божественного происхождения его власти и привилегий.

Ман Сингх добр или, точнее, по-княжески щедр. В. Варма даже вводит в свой роман традиционный для восточной литературы эпизод, когда повелитель приходит в жилище бедняка и патетически восклицает: «Да будет проклят раджа, который ложится спать на сытый желудок, в то время как подданные его умирают от голода и болезней». Далее В. Варма упоминает о нескольких благодеяниях махараджи, и на этом княжеские заботы о народе кончаются.

Ман Сингх ни на словах, ни в делах ни разу не выходит за пределы идеалов любого раджпутского князя. Оборона доставшейся от предков вотчины раджпутского клана — вот главное в его понимании предначертание государственного деятеля. Роман, правда, завершается словами Ман Сингха: «Народ будет счастлив!» Но сам роман убеждает в другом — Ман Сингх не только не способен дать народу счастье, но и не может оградить его от военных грабежей и насилий. Вот почему крестьяне равнодушно взирают на ратные подвиги Ман Сингха и не спешат разделить их.