— Роу! Роу! Роу! — выкрикивал ворон с совершенно человеческими интонациями. Интересно и то, что ворон обращался с этим словом — своей кличкой — только к хозяину, а когда общался с другими птицами, то в соответствующие моменты издавал врожденный природный крик. У него возникла определенная смысловая ассоциация — обращаться к человеку с человеческим словом. Возможно, пишет ученый, у ворона возникла догадка, что слово-звук «Роу» — это призывный крик человека.

Однажды, гуляя вдоль берега Дуная, Лоренц услышал призыв своего ворона. Когда ученый подал ответный крик, большая птица сложила высоко в небе крылья и, со свистом разрезая воздух, стремительно понеслась вниз. Широко расправив крылья, замедлив тем самым падение, Роу легко опустился на плечо хозяина. Такое большое доверие дикой птицы к человеку просто очаровало ученого. Он почувствовал себя вознагражденным за все разодранные книги, унесенные страницы рукописей и за разоренные утиные гнезда, лежавшие на совести этого ворона.

Одно время посетители научно-просветительного уголка имени В. Л. Дурова в Москве видели и слышали говорящего ворона.

— Как тебя зовут? — спрашивает у ворона служитель.

— Воронок, — четко и ясно отвечает птица.

— А как ты любишь, чтобы тебя называли?

— Воронуша! — отвечает ворон.

Разумеется, ворона научили произносить слова люди.

— Трудно ли научить ворона говорить? — спрашивали посетители у руководителя уголка Анны Владимировны Дуровой.

— Не так трудно. Все зависит от настойчивости учителя и способности ученика.

И тут же Анна Владимировна с улыбкой рассказывала историю, произошедшую с вороном ее отца, знаменитого дрессировщика и артиста Владимира Леонидовича Дурова. Случилось это в одном из провинциальных цирков. У В. Л. Дурова был тогда любимый ворон, обладатель звучного баса. Особенно хорошо птице удавались два слова: «Кто там?» Ворон четко и очень громко произносил их при любом стуке. Клетка с говорящим вороном помещалась в этом цирке рядом с конюшней. Там то и произошел этот презанятный случай. Однажды ночью в конюшню забрались воры. Собрали ценную, украшенную инкрустацией сбрую, нарядные седла, шелковые попоны. Пробираясь с узлами к выходу, они чем-то неосторожно стукнули о стенку. Ворон проснулся и тотчас же в полной тишине раздался его громкий бас: «Кто там?» А затем еще раз повторил громче и строже: «Кто там?» Побросав все вещи, воры бросились наутек.

Рассказав эту любопытную комическую историю, Анна Владимировна обращается к своему пернатому воспитаннику:

— Как тебя зовут?

— Воронок! — вновь охотно отвечает ворон.

В 1974 году в газете «Сельская жизнь» была напечатана маленькая заметка о говорящем вороне, жившем у сотрудницы детского санатория «Чимган» Ташкентской области В. И. Беловой. Мне захотелось узнать более подробно историю приручения и воспитания этого ворона. С такой просьбой я обратился к его хозяйке. Валентина Ивановна Белова любезно ответила на все мои вопросы и прислала жизнеописание своего питомца. Вот краткое его содержание.

Однажды местные мальчишки принесли Валентине Ивановне оперившегося, но еще не летавшего вороненка. Она кормила его вареными яйцами и вареным мясом. Зиму приемыш прожил в комнате, доставляя немало хлопот своей хозяйке создаваемым беспорядком. Он стаскивал все предметы с туалетного столика, рассыпал спички, самостоятельно открывая коробку — это было его любимым занятием. Воронуля любил блестящие предметы, утаскивал и прятал цветные зубные щетки и ключи от квартиры.

Весной вороненка стали выпускать во двор, в сад и он начал летать. Как-то он пропал. Хозяйка прошла все дома кишлака и нашла его с переломанной ногой. Принесла домой, наложила на ногу лубок, забинтовала и через месяц кости срослись. Через некоторое время Воронуля опять пропал. На этот раз хозяйка нашла его с переломанным крылом. Она вылечила его, и вороненок снова стал летать. Жил он теперь на чердаке.

Каждое утро, в 6 часов, Воронуля стучал клювом в окно — будил хозяйку. Она вставала, кормила его, а потом шла на работу. Ворон провожал ее и летел домой. Ворон дружил с кошкой и всюду сопровождал ее. Идет рядом с ней, заглядывает ей в глаза и что-то тихонько бормочет по-своему. Если кошка лежит, то он осторожно тянет ее клювом за ухо или за хвост. Однажды ворон перебирал клювом у кошки шерсть, как бы искал блох, а она лежала и мурлыкала. Как-то ворон надоел кошке и она ударила его лапой по голове. Он отскочил, каркнул и тут же налез к ней снова. Похоже, что ворон считал кошку своим сородичем из-за одного с ним цвета — кошка была черная, как и он сам. Ворон мирно уживался с домашними курами и голубями, не боялся собаки — сам подходил к собаке, а то и в будку заходил. А вот воробьев гонял, особенно когда они прилетали клевать зерно во время кормления кур. Боялся ворон только одного гусака — страшного драчуна.

Прошло лето. Ворон жил все время на чердаке, вернее ночевал. Там он и зазимовал. В марте Валентине Ивановне пришлось уехать из дому, и вернулась она только в мае. Ворон встретил ее очень душевно: обрадовался, садился на плечо, что-то бормотал, перебирал клювом волосы, заглядывал в глаза и буквально не отпускал свою хозяйку. На третий день после приезда, часов в 11 утра, хозяйка услышала что кто-то зовет ее.

— Валя! Валя!

Валентина Ивановна вышла во двор — никого. Обычно так ее звали соседи и местные жители. Хотела было уже идти обратно в комнату и тут снова услышала: «Валя! Валя!» Голос доносился с крыши и принадлежал ворону! Он сидел там какой-то взъерошенный, горло раздутое. Хозяйку просто умилило это, и она еще больше привязалась к своему питомцу. С тех пор ворон часто стал произносить ее имя. Проводит на работу, вернется домой, сядет на крышу и кричит: «Валя!»

Как-то к Валентине Ивановне зашли ее сотрудницы. Сидели, пили чай, разговаривали. А Воронуля с улицы давай звать хозяйку:

— Валя! Валя! Валечка!

Позже ворон стал улетать от дома дальше, повадился в кишлак, куда ходила и его хозяйка в магазин. Сядет на крышу магазина и зовет хозяйку. Местных жителей — и ребят, и взрослых это забавляло, а приезжих — удивляло. Не обходилось и без кривотолков и суеверий. Олин сосед, услышав как ворон зовет с крыши хозяйку, заявил: «Ну, конец света будет, раз дикие птицы говорят на человеческом языке». А в другой раз, один отдыхающий в соседнем санатории пришел в магазин, услышал, как ворон кричит «Валя!», расспросил чей он и сделал вывод в адрес хозяйки: «Она, наверное, ведьма».

Ворона никто не учил разговаривать специально. Просто хозяйку часто звали соседи и он привык к этому, а потом и сам стал так звать. Воронуля вообще был мастером звукоподражания — он хорошо подражал стрекотанию сороки, крикам индюка, кур. Научился подражать кудахтанью снесшейся курицы. Со временем он стал произносить свое имя — Воронуля, только оно у него получалось не совсем правильно. Выходила что-то вроде «Рашуля». Это, правда, пришлось по душе одному местному жителю, которого звали Расуль.

— Вот какой умный ворон: знает хороших людей и называет их по имени!— восторгался и шутил этот человек.

Ворон привык к вниманию людей и был очень доверчив. Это и погубило его. Однажды он залетел во двор соседа-тракториста. У него было много детей, младшему из них — два года. Ворон бегал за ним и щипал его за икры ног. Четырнадцатилетняя сестра этого малыша, вместо того чтобы прогнать птицу, взяла и убила его. Так кончилась недолгая жизнь этого интересного ворона.

Валентина Ивановна очень переживала гибель своего любимца. Поначалу он даже часто снился ей. На следующий год ребята принесли ей еще двух воронят — в соседних горах там гнездятся вороны. Она воспитала и этих приемышей. Они выросли, но осенью улетели к своим сородичам.

Довольно говорливый ручной ворон Карлуша живет в живом уголке Харьковского Дворца пионеров имени П. П. Постышева. О нем мне рассказал зоолог Харьковского университета В. Ф. Черников, более десяти лет руководивший там кружками юных зоологов. Юннаты нашли Карлушу беспомощным птенцом в лесу возле Днепродзержинского водохранилища и привезли в Харьков. Ворон вырос в живом уголке, прижился и благодаря своему покладистому характеру и умению запоминать и произносить слова стал общим любимцем детворы. Ворон хорошо выговаривал свое имя — Карлуша и добавлял к нему ласковые эпитеты: милый, хороший, умница. Он знал всех сотрудников и почти безошибочно окликал их по именам, когда они проходили мимо вольеры: Михалыч! Григорич! Бабуля! Володя! Савелич!