- Весьма благородная, но нервная профессия. А не хотели бы вы, Тэш, заниматься общественной работой? К примеру, в том же благотворительном фонде? – Ага! Ну, видимо, мы подошли к главному… – Представьте, насколько проще вам стало бы. Полагаю, даже теперь, всего лишь месяц спустя, вы уже куда лучше должны представлять, насколько трудную и неблагодарную миссию взвалили на себя с этим вашим гуманоидом? Надеюсь, ваш взгляд на вещи стал куда более реальным, чем раньше. Вряд ли удастся перевоспитать его полностью, не говоря о том, чтобы сделать полноценным членом нашего общества. Я уж не упоминаю его здоровье… Кстати, байон Вольп до сих пор пытается добиться от меня каких-то действий в отношении вас.

- Это каких же? – я изо всех сил продолжала изображать сосредоточенность, хотя сердце заколотилось с удвоенной силой. Вольп? Только этого стервятника не хватало!

- Например, направленных на то, чтобы заставить вас опять привезти вашего гуманоида в лабораторию профессора, для дальнейшего изучения и лечения. Он уверен, что вы просто издеваетесь над несчастным.

Я с трудом удержалась от крепкого выражения. Чтоб вас обоих, и вашу лабораторию заодно! Один подсунул мне этого ненормального, в качестве надёжного врача, а второй оказался, на поверку, настоящим маньяком! И мне же теперь предъявляют претензии насчёт разборок с Вольпом?! Рррррр…

- Это, конечно, проблема, но, полагаю, не моя. Я, со своей стороны, никогда не давала поводов думать, что предоставлю Маугли для каких-либо экспериментов. Если профессор пришёл к такому выводу, значит, кто-то ввёл его в заблуждение.

И вообще, – я тоже могла кусаться, когда меня совсем уж загоняли в угол!

Крокораус покачал головой, словно бы с сожалением:

- Как бы то ни было, думаю, байон Вольп не просто так настаивает на немедленной госпитализации вашего э… питомца. Да вы и сами должны понимать, что содержать его в специализированном учреждении, где есть все необходимые врачи, куда более разумно и гуманно, в конце концов! Ну, допустим, лаборатория профессора вас не устраивает. Хорошо, но можно ведь рассмотреть и другие варианты! Например, я готов открыть специальное отделение при своём фонде, посвящённое изучению, скажем… эээ, перекрёстных проблем развития гуманоидных и человеческой рас, начиная с периода младенчества. А вы могли бы стать там главным психологом-консультантом. Как вам? Требуемая лаборатория была бы создана специально под нужды вашего воспитанника, ну, и, естественно, оплата за вашу работу соответствовала бы должности. А что касается Кирьяса, который руководит фондом, – я бы только приветствовал ваше сотрудничество. Так что скажете?

Я сжала зубы, чтобы не сказать что-нибудь очень-очень нелицеприятное, и просто попыталась улыбнуться. Как ни странно, у меня это даже получилось… Теперь вдох-выдох, и так десять раз подряд, не отвлекаясь на разные мелочи.

Значит, всё было вот так просто и незатейливо? Мегалозавр всего лишь собирался купить меня, дав доходное место и «перспективного» мужа. При этом, работа заключалась бы в изучении того, чего просто нет, а значит, была профанацией. И, стало быть, моя зависимость от крокорауса стала бы полной. Что и говорить, – блестяще, даже тянуло поаплодировать! Одним, – нет, двумя ходами Скросс закрывал сложнейшую многоходовку.

Интересно, а сам-то «жених» знал о планах начальника, или так и пошёл бы, куда послали? А если бы заартачился? Или были ещё варианты «перспективных» управленцев? Любопытно, сколько… И что каждый из них получил бы за необходимость жениться на мне? И как вообще должна была бы протекать наша «семейная» жизнь? В разных домах? Или в разных городах? Всевидящий, у меня мозг закипал от одних вопросов…

А «содержать» лягушонка, несомненно, было бы удобнее в закрытой палате. А ещё лучше – в закрытом учреждении. И, конечно, через некоторое время меня бы попытались совершенно изолировать от кикиморыша, услав, например, «мужа» куда-нибудь очень далеко, причём, вместе со мной. Безусловно, для моей же пользы. Это, если бы я имела глупость согласиться на предложение Скросса.

Вдох – вы-ыдох, вдох – вы-ыдох.

Вот интересно, а что стало бы с Эдором при таком раскладе? Ведь он-то уже знал о Маугли! И как бы отреагировал на такое «приложение к невесте», в виде недоразвитого гуманоида, мой, с позволения сказать, муж? Или лояльность и нелюбопытность автоматически прилагались к высокой должности? Судя по спокойствию мегалозавра, – так и было.

Ещё несколько упражнений на дыхание, и я смогла, наконец, расслабить сведённые челюсти и спокойно, – спокойно! – ответить:

- Благодарю вас, но у меня уже есть определённые планы, и менять их не хотелось бы. Да и мой теперешний жених меня совершенно устраивает, а исправлять ошибки, если они будут, я всё-таки, стану тогда, когда их обнаружу. Но, всё равно, спасибо за заботу, господин Скросс.

Он недовольно нахмурился и побарабанил пальцами по столу.

- Вы уверены, Тэш?

- Да, – тянуть дальше этот разговор у меня просто не было сил.

Ещё пара оскорблений или попыток надавить, – и я за себя не поручилась бы. А мне велели «не подставляться» перед Скроссом. Поэтому я аккуратно пригубила вино, поставила бокал на стол, а не швырнула в папашу Линн, и улыбнулась, всем видом показывая, что считаю тему закрытой.

- Ну, что ж… Жаль, что не удалось переубедить вас, – желчно поджав губы, сообщил крокораус. Видимо, я всерьёз его расстроила, раз даже извечная невозмутимо-каменная маска на его физиономии растрескалась. – Не буду больше мешать вам веселиться. Кстати, вот и танцоры идут.

Я повернула голову вправо и увидела Эдора и Линн, двигающихся в нашу сторону. Кажется, дай Линн волю, она бы захромала на все четыре лапы, лишь бы идти помедленнее. И так тащилась еле-еле, уцепившись за локоть стратега, словно утопающий за соломинку. Выражение лица подруги и её непрерывное словоизвержение явственно свидетельствовали, что процесс охмурения был в самом разгаре. Впрочем, судя по непроницаемому лицу стратега, ничего экстраординарного Линне в ближайшее время не светило. Нелогично, но я вздохнула с облегчением. Конечно, она получит его, но… не сейчас. И это откровенно радовало.

Я встала из-за стола раньше, чем они подошли к столику крокорауса, и пошла им навстречу.

- Как потанцевали? – натягивая уже привычную гримасу вселенской радости, спросила обоих.

- Ой, ты знаешь, я успела так натереть ногу этими туфлями, – затараторила Линн, вцепляясь в локоть стратега ещё крепче, словно ожидала, что я прямо сейчас буду отдирать её силой.

Вообще, складывалось впечатление, что дорогая подруга твёрдо решила не дать нам ни единого шанса избавиться от неё до самого конца вечера. Не знаю, как бы мы решали эту проблему, но тут рядом появился тот самый человек, что обслуживал нас, когда мы сидели за столом папаши Линны, и вежливо сообщил, что господин Скросс желал бы переговорить с господином Валлегони. Прямо сейчас. И наедине.

Последнее замечание заставило нас с Линн замереть на месте с синхронно открывшимися ртами, а подругу ещё и подвигло на то, что она самостоятельно выпустила ГИО-красавчика из своих цепких пальчиков. Эдор ослепительно улыбнулся мне, мимолётно чмокнул в щёку, успев прошептать: «Будь осторожна!», и направился к столпу бизнеса, сумрачно цедившему своё вино в одиночестве.

- Зачем он понадобился папе? – подозрительно спросила меня Линна, когда мы обе убедились, что стратег действительно уселся напротив крокорауса, и они начали о чём-то тихо беседовать.

- Я могу спросить тебя о том же, – парировала я. – Зачем мой жених твоему отцу?

- Откуда мне знать, – недовольно ответила подруга. – Вы-то с ним о чём говорили?

- А как ты думаешь? Конечно, о Вайятху.

Линна немедленно принялась терзать зубами нижнюю губу, демонстрируя муки совести.

- И что? – почти робко осведомилась она. – Что решили?

- Что я не отдам его ни в какую больницу, как хотел бы твой родитель. И опыты над ним проводить тоже не дам.