Из высокой груды подушек на короткое время вынырнула беловолосая голова. Зак выразил свое мнение, повращав зрачками, потом нырнул обратно в подушки.

— Дроу просто не может оценить прекрасные вещи в жизни, — заметил Нираньяр со спертым от восхищения дыханием.

— Грифоны не могут понять прекрасные вещи в жизни, — пришел приглушенный ответ. Зак, со своими остроконечными ушами, не мог не услышать замечание Нираньяра.

Жизнь грифона проста. Утро посвящается лекциям, послеобеденно время сну, а ночь — сделать жизнь гоблинам Гор Аэри несчастной. Зак помнил детскую песенку, которая теперь не казалась бессмысленной.

Грифоны видят в темноте также хорошо, как и совы, их зрачки увеличиваются, чтобы компенсировать отсутствие солнечного света, их уши дают возможность слышать малейший шелест внизу.

Рейды всегда возглавляются командирами группы, который выбирает атакуемое племя гоблинов. До сих пор все эти «честные» рейды были очень успешны.

Зак часто удивлялся, почему гоблины не соберутся и не покинут горы навсегда.

Были еще различные патрули, группы состоявшие из десяти и более грифонов. Патрули вылетали каждое утро на охоту, добывая пищу для дневного обеда, последнюю еду, которую эти могучие создания ели до конца дня. Каждый патруль имел предназначенную ему порцию, а командиру полагалась добавка.

Грифоны наслаждались едой, и Нираньяр был шокирован узнав, что Закнафейн не нуждается в еде. Зак все еще помнил ответ грифона. — «Не удивительно, что ты такой тонкий».

Зак чаще всего забирался вместе с книгой в убежище из подушек, когда слышал колокол, призывающий к полдневной еде. Грифоны устраивали такой кавардак!

Уважая чувствительность своего друга, Нираньяр всегда мылся, возвращаясь после еды.

Время шло, и Зак скоро потерял покой. Теперь у него был значительно лучше проработанный план, и он часто проводил время глядя на окрестную панораму с высочайшей точки гнезда «Песня Небес».

Нираньяр, видя это, убеждал его остаться до «большого рейда», как грифоны называли его, так что он мог бы выскользнуть отсюда без всей этой суматохи, вызванной войной.

Зак знал, что гнездо не хотело его отпускать, как знал и то, что он мог уйти в любой момент просто став нематериальным. В конечном итоге он ждал только из-за Нираньяра.

Сидя на своем любимом насесте он изучал простой меч, который грифоны дали ему. Он был довольно стар, вероятно украден в один из их ночных рейдов, и валялся в хранилище, пока он не появился. Он приятно наполнил пустые ножны.

Сегодня солнечный закат имел особенное значение.

Ночью начнется война.

Гоблины бегали в панике, воздвигая последние укрытия и не обращая внимания на противоречивые распоряжения командиров. Шаман предсказал, что грифоны прилетят этой ночью, как единая, огромная, мстящая рука. Уже давно многие из гоблинов думали бросить горы и уйти, но всегда их останавливало предсказание шамана. — «Грифон придет, схватит и съест тебя.»

К тому же по их рядам полз возмущенный шепот. Гоблины проклинали своего вождя, Варка, за соглашение о совместных действиях с бандитами. Они понимали, что убийство стольких грифонов во время того рейда неизбежно вызовет войну с летающими созданиями.

Варк напомнил им, что во время того рейда, который они умудрились уничтожить, хотя и было убито много гоблинов, зато с тех пор гоблины жили в мире.

Но теперь грифоны на подходе, лагерь превратился в хаос, а единый обвинительный палец указывает прямо на Варка — подходящего козла отпущения.

Варк и его советники пытались придумать «рабочий» план борьбы против грифонов, но большинство магического оружия было возвращено, да и от бандитов помощи ждать не приходилось. Самое лучшее, что приходило глупым созданиям на ум, это рассеяться и бежать во всех направлениях, но даже Варк мог видеть очевидные недостатки состояния разобщенности и незащищенности.

Ночь быстро опускалась на лагерь.

Патрули надели металлические перчатки на когти, могучие лапы скребли камень в пещерах в нетерпении. Все гнездо было поделено на три группы «гоблины», «бандиты», «дом».

«Гоблины» и «бандиты» должны были вылететь сразу после заката, причем «гоблины» должны были нанести по гоблинам чудовищный удар. «Бандиты» должны были стрелять по дерущимся; острые газа и отточенное мастерство лучников гарантировало им цели.

Роль, которая была отведена бандитскому лагерю.

Группа «дом» должна была защищать гнездо, обычная предосторожность.

Специальные патрули были выделены для наблюдений, и если у одной из групп дела пойдут плохо, они должны были немедленно сообщать об этом. Таким образом защитная и наступательная команды могли координировать свои действия и помочь друг другу.

Нираньяр, странное дело, не был с атакующей командой, хотя он мог бы быть выбран для того, чтобы идти с ними. Зак бросал на него удивленные взгляды, которые тот, сидя в стороне с подозрительно красным румянцем на щеках, предпочитал не замечать.

Затаив дыхание в ожидании, все гнездо следило как солнце утомленно садилось за горы, заливая землю рассеянным оранжевым светом.

Одеяло ночи полностью укутало горы, и атакующая группа взвилась в воздух, молча и в абсолютном порядке направляясь на запад вдоль долины.

Зак сказал «до свидание» гнезду и Нираньяру, и устремился сквозь темноту в противоположном направлении.

Гоблин вскрикнул на посту, и Варк подошел взглянуть. Ничего. Гоблины были чересчур нервозны этой ночью, вот им и казалось черт знает что. Варк наградил злополучного часового затрещиной, которая свалила того на землю. Повернувшись спиной к темноте, Варк получил арбалетный болт точно в центр спины.

Тревога заметалась по лагерю, благодаря настоящему дождю болтов, каждый из которых находил свою цель.

С ужасом глядя прямо перед собой, гоблины и не подумали взглянуть вверх.

Дико визжа, летающие грифоны ударили вниз как яростные ангелы мщения, мгновенно сломив слабую защиту. То, что еще оставалось от гоблинской храбрости было сломлено, и гоблины бросились спасаться в ночь.

Только шаман, полный ярости, затянул какую то визгливую песню, которую оборвал арбалетный болт, глубоко вошедший между широко посаженых глаз.

Полностью разгромив лагерь за считанные минуты, грифоны выместили свою злость разрушив шатры, после чего перегруппировались и полетели, громко крича, к лагерю бандитов.

Только спустя много времени гоблины отважились заползти на руины, которые остались от их жилищ.

В бандитском лагере вообще осталось мало народу. Люди, при поддержке мускулов огров, боролись за контроль над лагерем. Гноллы, утратившие вожака, предпочитали независимость пожизненной службе людям. Внутренние сражения за господство над лагерем продолжались, и шли они не путем переговоров, а при помощи кинжалов и убийств.

Таким образом бандиты были еще менее готовы к нападению на них, чем гоблины, когда грифоны прибыли на ночное пиршество. Они были так погружены в борьбу за власть, что скорее всего не побеспокоились бы, даже если бы знали.

Закнафейн вышел за пределы гнезда «Песня Небес», которые были обозначены шестом с перьями. Остановившись на мгновение, он посмотрел назад с задумчивой улыбкой, потом продолжил свой путь. Огни взлетели в ночь где то далеко от него, и он понял, что грифоны закончили свой праздник.