Больше я говорить не могла: все тело превратилось в одно большое желание, и я уже в голос стонала и выгибалась под уверенными и опытными ласками прекрасного орка.

— Ты же хочешь сегодня быть со мной? Ответь мне! — неожиданно спросил Таргон. И что это ему вздумалось в такой момент вести разговоры?

— Какое это имеет значение, — еле пролепетала я.

— Орки очень уважительно относятся к женщинам, и ни один орк никогда не опустится до насилия над женщиной. Поэтому у нас есть традиция: женщина обязательно должна высказать свое согласие на ночь с мужчиной.

— Даже со своим мужем? — сумела удивиться я.

— Даже со своим мужем. Так ты согласна провести эту ночь со мной?

Если учесть, что его ласки приняли совсем откровенный характер, одежда как-то умудрилась покинуть наши тела, а у меня уже из глаз текли слезы от сильного желания, то я совсем не понимала, зачем нужны такие вопросы, когда ситуация абсолютно ясна. И какая дура, находясь в подобной ситуации, сумеет сказать: «Нет!»? Раньше спрашивать нужно было, а сейчас, какой смысл? Традиции, чтоб их! Дабы не мучиться дальше, я все-таки простонала свое «Да!» ему в губы, чтобы ощутить в следующий момент всю полноту кайфа от того, что моя незаменимая нимедийка на своем странном языке называет забавным словом «секс». Емкое, однако, слово, несмотря на то, что такое короткое: совершенно непередаваемую гамму чувств и эмоций отражает. Прямо скажу: целое небо в алмазах.

Ночь показалась мне невероятно длинной. По-моему, я за всю жизнь не могла испытать столько наслаждения, как за эти несколько часов. Я купалась в удовольствии, как в бурной горной реке, и не желала останавливаться. Буря ощущений и эмоций захлестывала меня снова и снова, и казалось, это будет происходить бесконечно. Но силы человеческие, как, впрочем, и орочьи, все же не безграничны, и мы таки заснули, обнявшись на белоснежной шкуре, когда уже совсем рассвело.

Пробуждение было эффектным. Сквозь глубокий сон я услышала чьи-то громкие голоса и ругань. Но усталое сознание ни в какую не желало возвращаться к реальности, и я, повернувшись на другой бок, снова провалилась в благодатный сон. Но поспать мне все равно не дали. Крики и требования позвать «принца» стали еще громче, и я кое-как разлепила сонные глаза. Рядом уже одевался в простую одежду Таргон, вид у которого был на удивление бодрым. Он вышел, и голоса стали намного тише и приглушеннее. Спустя некоторое время, он вернулся и бодро сообщил, что меня желает видеть Ардар.

— И чего ему не спится?! — простонала я и, сладко потянувшись, вылезла из- под покрывала.

— Вообще-то, сейчас почти полдень, — засмеялся Таргон.

Какой он все-таки красавец! Прямо глаз не отвести! А может, ну его, этого Ардара! Обниму сейчас прекрасного орка, поцелую, да и повторим всю ночь заново!

Но моим мечтам не суждено было сбыться. Догадавшись, о чем я думаю, Таргон весело рассмеялся и с легким поклоном указал на выход, мол, «милости прошу». Тяжело вздохнув, я быстро оделась и поплелась за ним. В «прихожей», если так можно выразиться в отношении шатра, меня ждал Ардар, какой-то помятый, усталый и с темными кругами под глазами. Таргон вежливо извинился и, сославшись на дела, выскользнул наружу. Мы с Ардаром остались одни.

Сказать, что он был зол, значит, ничего не сказать. Ардар был в ярости. Холодной, я бы даже сказала ледяной, так что при взгляде на него у меня по коже побежали мурашки, и я нервно передернула плечами.

— Ну, и где же ты была всю ночь? — прошипел он, глядя на меня сузившимися от злости глазами.

— Ночевала я здесь, — настороженно ответила я. — А что случилось?

— И чем же ты здесь всю ночь занималась? — продолжил он допрос в том же тоне.

— А с каких это пор я должна перед тобой отчитываться, где и чем занимаюсь? — начала закипать я. Мало того, что разбудил меня без всякой веской причины, так еще и претензии какие-то мне высказывает! Совсем оборзел! Я ведь тоже злиться умею, и тогда всем вокруг лучше спрятаться куда-нибудь подальше!

— А с тех самых пор, как меня поставили начальником в вашем отряде, и твоя безопасность — это моя личная ответственность, — снова зашипел Ардар.

— Я тебя в няньки к себе не нанимала! И я взрослый человек и имею полное право жить так, как мне заблагорассудится!

— Но не под моим началом! — мой спутник начал повышать голос.

— А ты мне не начальник! Занимайся моей охраной, когда мы находимся в пути. А у орков мне ничего не грозит, так что расслабься и получай удовольствие! — не отстала я от него в громкости.

— Значит, ты будешь здесь творить все, что тебе вздумается?! И спать где захочешь и с кем захочешь?! — Ардар уже просто рычал.

— Представь себе, да! А ты завидуй молча! Или найди себе подружку, чтобы нервы своим спутникам не мотать! — рявкнула я.

Ардар на секунду оторопел, затем в его лице что-то изменилось, и в глазах промелькнула какая-то тоска. Он резко развернулся и, не сказав больше ни слова, вышел из шатра. Я недоуменно постояла еще некоторое время, пытаясь сообразить, что это такое сейчас было, затем пожала плечами и пошла искать Фарраду, чтобы что-нибудь перекусить: желудок уже давно активно напоминал о себе громким урчанием.

Свою телохранительницу я обнаружила в выделенном нам с ней шатре, где она методично точила один из двух своих изогнутых клинков, рукояти которых всегда торчали из-за ее спины. При виде меня она приветственно улыбнулась и выдала:

— Ну и переполох Вы вчера, госпожа, устроили! Ардар чуть весь оркский лагерь не перевернул вверх дном.

— С чего это его так вштырило? — удивилась я. Ох уж эти эльфийские словечки! Как накурятся остроухие своего любимого эльфийского листа, так из них и сыплется жаргончик, вот я и нахваталась. — Он мне сейчас такие разборки устроил! Что с ним случилось? Он же всегда держал себя в руках, а теперь…

— Вы с ним случились, госпожа, — хитро прищурив глаза, усмехнулась Фаррада. — Говорила же, неравнодушен он к вам, вот и ревнует.

— Да ну тебя с твоими фантазиями! — отмахнулась я. — Какая ревность?! Какая любовь?! Не смеши! Он меня сейчас просто прибить хотел и прикопать по-тихому где-нибудь под столбиком шатра.

— Вот я и говорю, с ума сходит от ревности. Он ведь что вчера устроил? Когда Вы, госпожа, ушли и долго не возвращались, господин Ардар поинтересовался у Вождя, где вы. Ну, тот ему популярно объяснил, что вы, мол, госпожа, по собственной воле остались в шатре у «принца». Нашего бедолагу аж перекосило: видать, он с оркскими обычаями знаком. Ну, он взял-таки себя в руки и поинтересовался, нельзя ли вас, госпожа, позвать. А Вождь ему и выдал: нельзя, мол, теперь вас тревожить, территория любви, мол, неприкосновенна. Раз госпожу никто не принуждал, а «принц — настоящий орк, он себя насилием над женщиной никогда не осквернит», то госпоже ничего не угрожает, а значит, герцогу нар Карраду, мол, не о чем беспокоиться. Командир-то наш побелел, кулаки сжал, но сдержался. Только, едва ужин закончился, попрощался с Вождем и бегом из шатра. Наши-то побыстрее по своим местам разбежались, чтобы командиру на глаза не попадаться: поняли, что он сильно зол. А господин Ардар схватил свой меч и давай дрова колоть, вон какую поленницу за ночь нарубил да сложил — на целую зиму десятка два шатров отопить хватит.

— Да-а, что-то здесь не то, — задумчиво протянула я.

Но тут к нам заглянула прислужница и позвала обедать. Мой желудок издал радостную трель, и все проблемы задвинулись в самый дальний угол. Сейчас самое главное — еда!

На улице опять шел дождь, и стало ясно, что сегодня мы не сможем отправиться в путь. За столом уже все собрались. Мы с Фаррадой сели на свои места и приступили к трапезе. Потихоньку я поглядывала по сторонам. Ардар в мою сторону даже не смотрел, видно, сильно разозлился. Ну ничего, переживем! Таргон же, встречаясь со мной взглядом, едва заметно тепло улыбался уголками губ. В общем, обед прошел спокойно. Затем, немного побеседовав с вождем, который нам сообщил, что тронуться в путь мы сможем только дней через пять, так как дороги размыло, мы разошлись по своим шатрам. Я занялась разборкой амулетов и артефактов, а Фаррада продолжила возиться со своим оружием.