Дарг всю дорогу пытался развлекать меня разговорами и всякими интересными историями из жизни драконов, а я ощущала себя безжизненной куклой — растерянной и безэмоциональной. Но моего спутника такое положение вещей, похоже, совершенно не смущало, и он продолжал сиять, как начищенная кираса гвардейского сотника. Он с невероятным энтузиазмом выбирал мне платье, туфли, драгоценности, а я только крутилась перед зеркалами и неопределенно пожимала плечами в ответ на вопросы типа: «Нравится ли Вам это платье?», или: «Какое колье Вы предпочтете?» Раз кронпринцу нравится заниматься этой ерундой, пусть он и украшает меня, как новогоднюю пальму, а я пока подумаю о главном, о насущном…

А подумать было о чем. Или лучше не думать? А то, кажется, я скоро в такое отчаяние скачусь, что фиг кто сможет меня оттуда вытащить. И тогда «держись» не только дворец, но вся Драконья империя! Все, решено! Свой несчастный мозг я больше насиловать не буду, пусть все идет так, как идет. А все мои проблемы пусть решают сильные мира сего, тем более, что некоторые из них вон какое рвение проявляют. Я покосилась на Дарга. С этого момента активно начинаю радоваться жизни!

***

Дарг действительно расстарался от всей своей широкой драконьей души. На балу я блистала, сверкала, сияла, в общем, затмевала роскошью и красотой наряда даже самых знаменитых придворных модниц. Если учесть, что кронпринц ни на шаг не отходил от меня, и танцевала я исключительно с ним — он просто никого ко мне близко не подпускал, — то даже боюсь представить, что обо мне завтра будут говорить местные сплетницы. Ведь с Ардаром было почти также. Ардар… Где ты, мой дракон? Как мне тебя не хватает! Ты бы смог меня и вразумить, и утешить с лаской и любовью…

Его брат сейчас развлекает меня по полной программе, стараясь сделать все возможное, чтобы я не грустила. А я не могу радоваться, когда, мой любимый, тебя нет рядом. И те чувства, которые вызывает у меня Даргнар, я никак не могу понять. Ну почему все так сложно?!

После бала кронпринц проводил меня в мои апартаменты, и я уже не смогла от него избавиться. Похоже, он решил окончательно тут поселиться. И моя тяга к нему неизменно растет с каждым днем. Он становится все ближе и роднее. Что и как будет, когда мы прибудем в Драконью империю, я даже думать не хочу: пусть там Великий Дракон над всем этим голову ломает.

Отправились мы в прекрасную драконью страну спустя неделю после бала. Дарг решил с нашим императором все вопросы, были подписаны все договора, а я успела неплохо отдохнуть от перепетий последнего путешествия. Каменное яйцо птицы-говорухи я везла с собой, бережно завернув в несколько слоев ваты, в небольшом ларце. Оно должно было стать главной темой моего нахождения у драконов, пока их Величества и Высочества будут разбираться с моим статусом. И, возможно, это займет немало времени, так что мне будет чем заняться.

Дорога в империю чешуйчатых ящеров была бы невероятно уныла и скучна, если бы со мной не поехала моя телохранительница. Фарраду доставили во дворец на следующий день после бала. Какую радость мы обе испытали от встречи, не передать никакими словами. Мы обнялись, долго плакали, и нас никак не могли расцепить даже гвардейцы. Девушка сильно исхудала, ее тело было сплошь покрыто синяками и ссадинами. Понятно, что покорной рабыни из независимой немидийки не вышло. Узнав, что меня отстегали плеткой, она так разъярилась, что окажись мои обидчики перед ней, она разорвала бы их голыми руками. Пришлось утешить верную подругу тем, что я уже отомщена, и все виновные наказаны, причем высшей мерой наказания. На лице Фаррады воцарилось удовлетворение.

Как и Ардар в свое время, Даргнар не позволял мне никакого «веселья» в тавернах и на постоялых дворах. Лишь однажды нам с Фаррадой удалось-таки улизнуть из-под его чрезмерной опеки. Но развернуться на полную катушку в каком-то кабаке у нас так и не получилось: Дарг довольно быстро вычислил меня по привязке на крови.

В результате мы с подругой, прихватив пару бутылочек эльфийского в снятый на ночь номер, устроили вдвоем девичник под главным девизом: «Все мужики — сволочи, козлы, и дальше по списку!» В конце попойки мы с ней уже в голос рыдали и жаловались друг другу на судьбу: «Где наши любимые Ардар со Стейном? На кого же они нас покинули?»

Славящийся сверхъестественным слухом Дарг в конце концов не выдержал и разогнал нас по кроватям. Пришлось обиженного вниманием дракона утешать в постели, убеждая, что он, несомненно, прекрасный и любимый, ничуть не меньше, чем его брат. В ответ на мои нетрезвые душевные излияния Дарг только зарычал, но телесные утешения принял с особой благосклонностью, так что мы заснули только под утро.

И вот перед нами уже простерлось то самое каменистое плато на подступах к Драконьим горам, и Черный замок замаячил на горизонте. Я и Фаррада, ехавшие бок о бок, невольно остановились, оглядывая местность, где мы испытали столько боли. Заинтересовавшегося теми событиями Дарга мы дружно отправили к балладам менестрелей — там достаточно подробно и красочно все описано. Правда, и наши с Аром отношения тоже, но, как гласит главное правило профсоюза бардов, «слова из баллады не выкинешь». Пусть принимает правду-матку такой, какая она есть.

Переночевав в Черном замке, который с момента нашего завоевания находился во владении драконов, мы еще пять дней добирались горными тропами до замка-заставы драконов-пограничников, откуда Даргнар послал Великому Дракону сообщение о нашем прибытии и, как впоследствии оказалось, о том, что кронпринц нашел свою Единственную и просит готовиться к свадьбе. Чем ближе драконий принц находился к своему дому, тем более радостным и возбужденным он становился, в противовес мне, с каждым днем все более мрачнеющей. Он пытался меня развеселить, как только мог, но после пребывания в замке, где Ардар спас мне жизнь, и где мы были так счастливы, меня уже ничто не радовало.

Я постоянно вспоминала, как на золотом драконе летала в теплую долину с чудным озером, как мы любили друг друга, его глаза, руки, губы, тепло его тела, и нет-нет, да и сбегала по моей щеке непрошенная слеза. Дарг понимал причину моих слез, хотя, конечно, не знал всех подробностей, бесился и буквально из кожи вон лез, чтобы утешить меня, но у него ничего не выходило.

Единственный раз, когда я немного оттаяла от своих страданий, это когда он решил показать мне свою драконью ипостась. Тут уж я не могла не заинтересоваться, и мы пошли на ту самую посадочную площадку на обрыве скалы.

Когда привычное уже золотистое сияние драконьей магии развеялось, я увидела будущего владыку драконов во всей красе и мощи. Он был, несомненно, крупнее Ардара, впрочем, как и в человеческом облике. И этот дракон был синий, сапфировый с переходом к темно-синему на концах крыльев и хвоста. Красивый невероятно! Я обнимала и гладила его морду с короной костяных пластин, говорила какие-то ласковые слова, и он млел, полуприкрыв огромные темно-желтые глаза с вертикальными зрачками.

Я, конечно, не могла не понаглеть и попросила-таки его покатать меня. Заодно это послужило испытанием ему, ведь я помнила слова Ардара, что драконы возят на себе только своих Единственных. Надо отдать должное, Дарг не засомневался ни на секунду. Он тут же опустил одно крыло на землю, и я быстро — благо имелся уже опыт — забралась к нему на спину. Но когда поняла, что он направляется в ту же теплую долину, закричала, чтобы он срочно возвращался обратно. Уже у замка, когда Дарг обернулся человеком и расстроенно поинтересовался о причине моего нежелания туда лететь, пришлось сказать необходимый минимум:

— Я была там с Ардаром. Мне очень больно. — И мое настроение опять упало ниже плинтуса.

Даргнар обнял меня со спины и начал нашептывать что-то очень ласковое и нежное, и я немного оттаяла. Настолько, что мы тут же отправились в комнату, где жили уже третий день, отдыхая от тяжелого горного перехода, и наши ласки затянулись до ужина, а после него продолжились еще на полночи.