Поговорив с Гостем, было решено разрешить скелетам вылазки, но только при участии самого Гостя, способного скрыть перемещения скелетов по улицам при помощи голографических проекций. К тому же, поскольку я способен видеть всё, что видит Гость, я буду всегда в курсе событий, если что пойдёт не так.

На первую вылазку скелеты решились сразу же. Район был блокирован голографическими декорациями, утечка информации была невозможна. Стая скелетов-бойцов набросилась на ментовский патруль, кромсая мясо мусоров в клочья прикрученными к пальцам стальными когтями. Содранную плоть "новых опричников" тут же распихали по склянкам, а их самих, кровоточащих и орущих от боли, оттащили к алтарю в гранитном зале – высасывать души и превращать в скелетов.

Вторая вылазка прошла ближе к окраинам города. Двигатель ментовского УАЗика разорвало "фаустпатроном", а объятые пламенем менты, вереща от дикой боли, выпрыгнули на шершавый асфальт, сдирая с себя кожу и мясо в навязчивом желании потушить пламя. Скелеты, не желающие растрачивать мясо попусту, потушили мусоров и утащили их в подземелья, к алтарю, где их мучения в телесной форме прекратились, зато души были обречены вечно страдать, работая зарядными батарейками энергокристаллов.

В третью вылазку скелеты вволю поизмывались над ОМОНовцами. Повалив их на землю, они долго терзали их крюками и щипцами, вырывали кишки, глаза, ноздри, зубы, челюсти. Увидев такую прыткость своих солдат, я отдал приказ на строительство камеры пыток и биолаборатории. Жертвы четвёртой вылазки перед отправкой на алтарь направлялись уже туда, где их либо долго пытали, либо долго кромсали хирургическим ножом, вырезая наиболее ценные и нужные на данный момент органы.

Биомасса в хранилище плоти росла как на дрожжах, ей нужна была подпитка.

Пятую, шестую и седьмую вылазки скелеты проводили с применением "шмайсеров" и "маузеров", обучаясь стрельбе и тактике. На восьмую вылазку ходили уже с трофейными "калашами", а во время девятой даже зло подшутили над ментурой, нацепив мусорской наряд. Мои бойцы явно входили во вкус, но необходимость тащить полуживых пленников к алтарю их явно замедляла и удручала. Я решил им помочь, изготовив для Гостя и нескольких особо толковых скелетов рунические посохи. В каждый из них я вставил обработанный особым образом энергокристалл-ретранслятор, и высосанная подобным посохом душа сразу же переселялась в энергокристалл, лежащий на алтаре, у которого всегда дежурил скелет, отвечающий за хранение душ. Кислотная пушка Гостя облегчала процесс очистки от плоти, в результате на базу скелеты тащили лишь готовые к оживлению кости.

Во время десятой вылазки посохи были опробованы и доказали свою эффективность, но тащить кости на базу тоже было накладно. Посему я решил построить возле чёрного гранитного зала некромантический усилитель в форме гигантского обелиска из костей. При строительстве пришлось замуровать внутри живьём около сорока ментов (отловленных во время одиннадцатой вылазки) и затратить энергию нескольких сотен заряженных энергокристаллов, но оно того стоило. Инфернополевые некроволны подземелий теперь распространялись на всю Москву, и любой очищенный от плоти и души скелет мог вместить в себя душу древнего гностика.

Двенадцатая вылазка доказала эффективность гигантского обелиска. Когда души изрешечённых пулями ментов засосало в энергокристаллы-ретрансляторы, а изъеденное кислотой мясо отделилось от костей, восставшие скелеты пополнили моё великое воинство. Теперь бригада скелетов расхаживала по городу, практически не заползая обратно в канализацию, нападая на ментов, сдирая с них кожу, обливая их кислотой, кромсая стальными когтями, высасывая кровь через специальные трубочки…

К концу дня власти были в панике, а я, усталый и радостный, выпил питательного раствора и провалился в сон.

Только проснувшись, я узнал, что биомасса созрела. Теперь в чане плавала не булькающая протоплазма, а нечто чудовищное, аморфное, колыхающее щупальцами и ложноножками. От этой студенистой массы отпочковвывались жуткие амёбообразные существа, но их засасывало обратно. Ну что же, теперь мне будет, кого пустить в лубянскую канализацию! Тем более что тайный ход до Лубянки был завершён, и теперь все свободные бесоноиды занимались строительством гигантской подземной пещеры. Скелеты же за ночь уничтожили сотни ментов и были готовы нападать на полицейские участки. Я попридержал их пыл, решив сперва хорошенько подготовиться.

Достав из рюкзака карты памяти, я ознакомил Гостя со своими проектами боевых машин, к изготовлению которых можно было приступить прямо сейчас. Это были лёгкие танки для уличной войны, питающиеся от тесла-реакторов и вооружённые разнообразным оружием: от пулемётов, огнемётов и пушек – до лучевых батарей с фокусируемой дальностью залпа, построенных по инопланетной технологии.

Мастерские моей цитадели принялись к изготовлению заказа немедленно, а я сел за рабочий стол алхимика и стал проектировать большой летающий суперкрейсер, благо дел иных у меня особо не было.

Между тем, биомасса начала просачиваться в канализационные ходы Лубянки.

Зашедший по малой нужде в сортир чекист несказанно удивился, когда из унитаза выползла гигантская амёба, и загричал от адской боли, когда амёба облепила его тело, лицо, глаза, рот… Вкусно покушав, амёба оставила лишь голый скелет, в который тотчас же вселилась душа залесского еретика. Что касается души самого чекиста, то она, что удивительно, ушла в энергокристалл на алтаре – видимо, после постройки обелиска инфернополевое притяжение стало достаточно мощным, и нужда в посохах-ретрансляторах временно отпала. Осмотревшись, скелет прыжком выскочил в коридор, и комки пузырящейся массы последовали за ним. Сенсоры Гостя фиксировали всё в мельчайших деталях, какие не способен разглядеть человеческий глаз. Коридор, оканчивающийся "расстрельным тупиком", размещался явно в тюремном блоке: из-за окровавленных железных дверей доносились стоны пленников – диссидентов и вольнодумцев. Скелет не мог им пока ничем помочь, поэтому он направился в другую сторону, к лестнице.

А на лестничной клетке творился настоящий кавардак. Живая масса, стекавшаяся сюда со многих этажей, переваривала несколько десятков чекистов. Они ползали в едкой жиже, шевеля обглоданными культями, пытаясь содрать с себя ядовитую слизь вместе с кожей, с губами, с глазами… Но вскоре ненасытная утроба переваривала гадкую плоть, выплёввывая лишь кости, которые тотчас же оживали, принимая в себя сущность залесских еретиков, одержимых жаждой мести ненавистному режиму. Гонимая голодом и яростью, армия скелетов и слизней заполоняла подземные этажы Лубянки, а хакерский талант Гостя открывал перед этой лавиной все кодовые замки и двери.

Чекисты были в панике, они не знали, что происходит, их парализовал нечеловеческий примордиальный ужас. Гость решил сыграть на пугливости опричников и заполнил комнаты, залы и коридоры "подземного небоскрёба" миражами голографических проекций. В дрожащем воздухе переплетались чудовищные формы, стены были живыми и истерически пульсировали, двери и люки казались ненасытными клыкастыми зевами, бытовая техника как будто ожила и жадно тянула к чекистам членистые конечности, сквозь коридоры с дикими воплями (звуки миражей Гость имитировал, подключившись к аудиосистемам Лубянки) проносились комки щупалец, на цепях были развешаны люди и нелюди – с оторванными конечностями, с выдранными глазами, с выпущенными кишками… В ход шла вся лютая, нечеловеческая изобретательность и садистская фантазия Гостя, помноженная на знание истинного демонизма Преисподни и способность вычислять личные страхи каждого отдельного чекиста. Обезумевшие от ужаса адепты Порядка бежали со всех ног по коридорам, но не узнавали их – фантомные стены вырастали там, где их не было, а стены истинные казались спасительными проходами, заставляя опричников расшибать о них лица. Это была настоящая феерия Хаоса!