Вавилар-Сатур вошел в центральный зал здания, добрел до кучи шкур в дальнем углу, рухнул и заснул. Артем отправился искать подвал.

С подвалом он провозился долго. Замок с человеческую голову величиной открывался примитивным ключом. Артем пошел искать ключника. Искал он его по всем закоулкам. Потом перепробовал все ключи, и, как следовало ожидать, к замку подошел лишь последний.

В подвале сидели несколько производителей, и среди них Астраган-Дорман.

– Выходи, хозяин, – сказал ему Артем. – Ты выручил меня, я выручил тебя. Теперь мы в расчете?

– Где Йодит? – первым делом спросил Астраган-Дорман.

– В женской казарме.

– Пошли!

Они вышли на улицу и тут заметили, что за ними потянулись и освобожденные пленники.

– Это что за страдальцы? – негромко спросил Артем Астраган-Дормана.

– Честные производители, которые хотели воспитывать детей, – объяснил Астраган-Дорман. – А поскольку без ускорителей детей не бывает, они и попались…

– Ясно. Пойдут они с нами штурмовать женскую казарму?

Астраган-Дорман повернулся к товарищам по несчастью.

– Мы вдвоем с Крошкой идем на штурм женской казармы, – сказал он так просто, будто план штурма был уже давно составлен, оружие припасено и за его спиной ждал отряд десантников. – Если чья-то подруга попала в эту казарму, мы заодно и ее освободим. Так что оставайтесь тут и ждите новостей.

Результат был тот, что четверо бывших пленников без размышлений шагнули вперед.

Артем, которого немного утомили путешествия со спящей Римит на плече, поручил ее двум новым соратникам.

– Послушай, Астраган-Дорман, – сказал он, шагая во главе маленького отряда. – Ведь у Гетты мать командует бригадой доброволиц. А доброволицы живут в казармах. Тебе не кажется, что нужно послать к ней Гетту? И пусть он уговорит ее сотрудничать с нами. Если эта казарма – такой же каменный монолит, как дом комитета, мы так просто в нее не заберемся.

– Прежде всего, я не знаю, где Гетта, – ответил Астраган-Дорман. – А что касается его матушки, то договориться с ней будет сложно. Они там, в казармах, все с ума посходили. С одной стороны, завиральные идеи Проповедника Верности. С другой – дурацкие эксперименты Маргитты. С третьей – ускорители сбежали в лагеря. Как тут не спятить!

– Гетта ждет меня возле потайного хода, – и Артем коротко рассказал, как он побывал в «лаборатории» и воевал с ускорителями.

Астраган-Дорман повернулся, подозвал одного производителя и объяснил ему, куда бежать за Геттой. Потом он некоторое время шел молча.

– А не лучше ли нам переждать день где-нибудь в заброшенном доме? – вдруг предложил он. – Скоро утро…

– Когда Вавилар-Сатур проспится, ему доложат, как я унес Гетту в спасательной капсуле, – сказал Артем. – Он поймет, что я действительно болотный дух. А я не знаю, как тут у вас борются с болотными духами. И не представляю, чего можно ожидать от смертельно перепуганного комитета производителей. Посуди сам – если болотный дух вылезает из родного болота, прикидывается ускорителем и идет наводить порядок в городе, значит, ему надоели эксперименты, и первым делом он утопит в болоте весь комитет производителей и всю шайку лекарей. Ну, не утопит, так просто разгонит. А власть терять им не хочется. И что из всего этого выйдет?

– Он же у нас вояка! – усмехнулся Астраган-Дорман. – Он объявит тревогу и соберет всех производителей, способных носить оружие.

– А я не хочу с ним воевать. Меня сюда не для этого послали. И мой план таков – не отсиживаться в заброшенном доме, откуда нас могут в любой миг выкурить, если пошлют отряд побольше, а занять женскую казарму. Там есть оружие, продовольствие, взять ее будет нелегко, и оттуда мы можем вести переговоры до победного конца.

– Интересные у тебя шутки, Крошка, – ответил на это Астраган-Дорман. – Мы не знаем, как подойти к казарме близко, а ты предлагаешь выдержать в ней осаду.

– Близко к казарме подойдет Римит, если нам удастся ее разбудить! – сообразил Артем.

– А с чего она так прочно заснула?

Пришлось рассказать.

– Ну так у нас с казармой и проблем не будет! – вдруг обрадовался Астраган-Дорман. – Давайте девчонку сюда, я ее сам понесу!

Когда подошли к казарме, Артем уже знал, что делать.

Все, кроме Астраган-Дормана с Римит на руках, спрятались возле двери. Он же постучал в эту самую дверь ногой. В верхнее окошко выглянула привратница.

– Что еще за шум? – осведомилась она. – Вот я сейчас вас копьем…

– Открывай! – загремел Астраган-Дорман. – Я доброволицу Римит принес!

– Она что, сама идти не может? – изумилась привратница.

– Как отключилась во время эксперимента, так до сих пор в себя прийти не может, – объяснил Астраган-Дорман. – И не заставляй ее мерзнуть на ночном ветру. Похоже, эксперимент наконец-то удался! И если этой девчонке поставят памятник на городской площади, она припомнит тебе, как ты не хотела ее пускать в казарму.

– Не может быть! – обрадовалась привратница. – Мы уже и надежду потеряли… молчу, молчу, слова Проповедника Верности сбылись, иначе быть просто не могло! Я не мешаю нашей милой Римит войти в казарму, просто всем прочим сюда вход воспрещен.

– Сейчас не тот случай, чтобы соблюдать правила, – заупрямился Астраган-Дорман. – Я не хочу класть ее на холодные камни. Ты понимаешь, что ее здоровье теперь священно для всего города и всего нашего края?

– Понимаю, но…

– Так отворяй.

– Погоди, я спрошу…

– Если ты немедленно не откроешь, я понесу Римит в комитет производителей, – пригрозил Астраган-Дорман. – Там для нее найдется парочка мягких шкур и покрывало. Но интересно, что после этого у комитета найдется для тебя?

– Ничего хорошего… – вздохнула привратница. – Ладно, давай сделаем так. Ты посадишь ее возле самой двери, а я спущусь и втащу ее в казарму.

И, естественно, когда привратница вышла из казармы и попыталась взвалить на себя Римит, вся команда во главе с Артемом, отпихнув ее, ворвалась в дом.

Артем уже знал вкусы местных архитекторов. Чтобы найти Йодит и других запертых здесь женщин, прежде всего нужно было попасть в главный зал. Предоставив прочим справляться с привратницей, он дернул за руку Астраган-Дормана, тот свистнул Гетте, и они побежали по единственному коридору и единственной лестнице к залу.

Но у Гетты, обогнавшего взрослых мужчин, хватило ума не сразу врываться в зал, а сперва заглянуть туда через щель в кожаных полосах, закрывавших дверной проем. То, что он увидел, заставило его окаменеть. Он смог только сделать знак рукой Астраган-Дорману и Артему, чтобы притихли и подошли на цыпочках.

В зале горели факелы. Одна из женщин негромко била в маленький барабан. Барабан глухо рокотал. Другая без склада и лада дула в большую свирель. Видно, делалось это в экстазе и ради общего шума.

Прочие женщины вели себя тоже причудливо. Они стояли вокруг свирели и барабана, обнявшись попарно, и притопывали. Время от времени какая-то пара выскакивала в круг, срывала с себя одежду и затевала буйный танец с объятиями и прижиманиями. Через несколько минут она возвращалась на свое место, продолжая ласки уже не так буйно и уступив место другой паре. Женщины выкрикивали к тому же и ласковые слова, и невероятную ругань, а то, чего они требовали от своих подруг, привело бы в недоумение и опытного по части таких требований мужика. Впрочем, Артем заметил, что даже те, кто сорвал с себя все до последней тряпочки, оставались в поясах, а на поясах висели фляги.

Наконец в круг выбежали две женщины, уже полностью обнаженные. Одна закружилась, подхватывая и опуская свои огромные груди, другая бросилась наземь и стала отбивать по полу такт каким-то черным продолговатым предметом. Артем вгляделся, понял, что это такое, и впервые в жизни ощутил некоторую зависть. Ему было любопытно одно – действительно ли у здешних ускорителей такое внушительное снаряжение, или женщины воплотили в камне свою сокровенную мечту?

Наконец та, что кружилась, опустилась рядом с подругой. Артем думал, что сейчас начнется классическое фаллическое действо, знакомое ему по курсу сравнительной сексологии. Но и тут была не столько страсть, сколько ее имитация и ритуальное баловство с черной игрушкой. Ее ласкали, наперебой целовали, прижимали к груди, облизывали, но в дело пока что не пускали.