Что же делать? Юный княжич никак не мог взять в толк.

Он забрался на камень и долго сидел, размышляя. Лёгкий ветерок трепал его волосы. Что-то едва уловимое коснулось его рукава, и Орест обернулся. Перед ним стояли тени и что-то там себе шелестели, размахивая красноватыми руками.

Они опять голодны, догадался княжич, и пришли туда, где, возможно, им дадут поесть. Орест метнул пламя в кучку сена, сложенную у входа в амбар. Тени обрадовались и, взявшись за руки, стали водить уже знакомый ему хоровод. Орест невольно улыбнулся, припомнив вчерашний вечер, как вдруг его осенило.

Если ему нужны верные слуги, необязательно брать их страхом. Их можно нанять.

Только вот где раздобыть золота?

Не выпрашивать же в самом деле у этой змеи…

Впрочем, с него довольно. Он ведь муж, а стало быть, хозяин всего того, что принадлежит ей. И если она богата, то и он богат…

Орест кликнул Ковача, и тот прибежал, прихрамывая. Княжич дотронулся до его плеча, шепча заклинания, и щёки кругломордого расцвели.

— Вы знатный колдун!

— Пожалуй, — кивнул Орест. Было бы неплохо, если бы болван растрезвонил об этом по всей округе. Пусть боятся, — в замке есть кристаллы? Покажи их мне.

— Разве хозяин не видел? — удивился Ковач, но тут же спохватился и, втянув коротенькую шею ещё глубже в плечи, помчался в замок.

— Вот они.

Ковач указал Оресту на дивные камни, подвешенные под потолком, небольшие, с его ладонь, овальной формы, заточенные с двух концов. Они светились белым, как маленькие солнца, только их свет не тревожил глаз.

Орест как-то не замечал их раньше и не задумывался, отчего в замке так светло. Да ему и некогда было. Почти всё время он провёл в мороке.

— А что, Ковач, стоят они немало?

— Для кого как, хозяин. Я, к примеру, и в жизнь такой не продам. Поймают да посадят на кол. Как и любого из простых, кто вздумает украсть. А вот знать продаёт их за приличные деньги. И сундуки их набиты золотом.

— Вон оно как. А сундуки хозяйки — где они?

Ковач сжался ещё сильнее, так, что подбородок утонул в груди, и быстро-быстро заморгал пергаментными веками с красными прожилками.

— Не ведаю, хозяин. В замке их нет. Слово даю.

Однако Орест не поверил ему даже на мгновение. Отослав слугу прочь, он снова обыскал замок, заглядывая в каждый уголок, простукивая полы и стены, в надежде найти потайной лаз. Не найдя ничего внутри, он вышел на двор, обошёл вокруг замка, обшарил каждый куст, камень, даже спустился в колодец, перетрусил амбар и конюшню, но так ничего и не нашёл.

Хитрая тварь спрятала свои сокровища куда подальше. Может, где-то в лесу. В полях, в деревне, в копальнях. Да где угодно. И жизни могло не хватить, чтобы их найти. Особенно той, что ему отведено, если судить по заготовленной могильной плите.

Орест закручинился: опять у него ничего нет. Ни денег, ни власти. Оставалось одно — идти на поклон отцу и просить его помощи. Но как же ему не хотелось.

Орест до сих пор злился, что отец заставил его жениться и услал прочь. А уж мысль о том, что придётся показать свою слабость, была совсем невыносимой.

К тому же Орест сомневался, что Ирвальд Кош просто насыплет ему золота. Отец не привык так вершить дела. Скорее всего, он примчится, потрясая мечом, наводить шорох в округе. Да ещё и деда прихватит. То-то будет позор…

Нет, это был не выход.

Орест сам должен думать свой неугомонной башкой. Не могло быть такого, чтобы выхода совсем не было.

Он свистнул Канема, забрался на него и поднял в облака. Они долго летали, соревнуясь с потоками ветра. Перья ядокрыла отливали на солнце серебром, и он пронзительно клекотал от восторга. Орест смеялся, забавляясь его молодой беззаботностью.

И решение пришло само собой. Будто стукнуло в макушку случайной молнией, и на душе потеплело.

— К деревне, — шепнул он Канему, — то, что нам не дают, будем сами брать.

Приземлившись недалеко от кузниц, Орест с ядокрылом сделались невидимыми и незаметно подобрались поближе.

Кузнецы рьяно стучали молотками. В одно руке они держали щипцы с зажатыми в зубьях раскалёнными докрасна кусками породы. Во все стороны летели искры. Едва порода обретала овальную форму, её кидали в огромный чан с зеленоватой жидкостью, и она тотчас же начинала бурлить. Рядом сидела безобразная ведьма, покрытая струпьями и бородавками, размахивала веничком из трав, источавших горький аромат, и шептала заклинания.

Из чана доставали уже остывшие изделия, которые кидали в большой котёл с красноватым варевом, а спустя четверть часа доставали и снова кидали на наковальню, чтобы выковать заострённые края. Затем кристаллы складывали в плетёные корзины, стоявшие в углу.

Орест подошёл поближе. По форме они точь-в-точь напоминали кристаллы, что были в замке, только почему-то не светились. Возможно, потому что ещё не остыли.

Как бы то ни было, никаких иных кристаллов не было. Оставалось лишь подождать.

Он шагнул к выходу из кузницы и вдохнул свежего воздуха. Внутри было невыносимо жарко. Орест едва мог дышать от горького дыма и тошнотворного зловония ведьмы. Ему казалось, будто он пропитался им насквозь. Хотелось чихнуть, и он зажимал нос, чтобы ненароком себя не выдать.

Наконец, кузнецы, умаявшись, оставили молотки и пошли на улицу. Он слышал, как звуки их голосов, удаляясь, становятся всё тише. Но противная ведьма сидела. Веничек подрагивал в её морщинистых пальцах, и Орест понял: она спит.

Он осторожно подошёл сзади и добавил сонного мороку. Чтоб спала наверняка и не подняла шум, проснувшись ненароком. Затем сложил кристаллы в большой мешок, валявшийся тут же, в кузнице, и привязал к спине ядокрыла. Канем едва не запищал от их тяжести, но Орест шикнул на него и, осторожно ступая, повёл прочь из деревни.

Он планировал спрятать награбленное, а затем, подкараулив торговцев, обменять на золото. Оставалось найти укромное место. А это было не так уж легко, ведь он совершенно не знал этих краёв.

Орест остановился и почесал голову. Об этом он как-то не подумал. А надо было. Ещё до того, как красть. Единственное, что пришло на ум, это поляна с надгробиями.

А что — там даже мудрить не придётся. Вырыть яму, спрятать и снова затоптать. Кто догадается, что княжич станет прятать добро в приготовленной ему могиле? Да кто вообще о чём-то догадается. Его ведь никто не видел.

Орест хохотнул, радуясь собственной маленькой победе, и похлопал Канема по крупу. Придётся бедолаге ещё немного потерпеть.

Ядокрыл с трудом перелетел лес и поле, а затем опустился и лёг на траву, тяжело дыша. Орест подождал, пока он передохнёт, и дальше они пошли пешком. Княжич осматривал местность в надежде отыскать другое укрытие, но вокруг были только поля, усеянные жёлтыми цветами. Даже стебельки и листья отдавали желтизной. У него кружилась голова, и потихоньку пробуждалась ненависть ко всему, что имело оттенок жёлтого.

Хотелось обратно в Синие Горы…

Добравшись до озера, ставшего уже знакомым, Орест позволил Канему напиться и слопать парочку зверушек. А сам растянулся на берегу и опустил пальцы в воду.

— Здесь что — мёдом намазано? — русалка высунулась из воды и недовольно поморщилась, — чего тебе опять надо?

— Да ничего, — пробормотал Орест, не желая сердиться на эту нахалку. Похоже, Меланья всегда была чем-то недовольна, он уже привык.

— Тогда чего ты тут разлёгся?

— Думаю, сбить ли тебе парочку мышей или послать к дьяволу…

— Сейчас день. Мыши спят. Так что убирайся прочь.

— Ты боишься? — догадался Орест.

— Кого?

— Мою упырку?

Меланья не ответила, однако глаза её блеснули, и Орест понял, что попал в точку.

— Хорошо. Больше не стану приходить. Только скажи, как мне найти дивницу?

— Зачем искать? Они сами тебя найдут, если будешь шастать, где ни попадя.

— Мне только одна нужна. Если ты помнишь, была среди них одна особенная.