Судно повернуло налево в дальнем поперечном канале, несколько миль плыло, огибая стену, и наконец причалило к пристани. Распахнулись двери, и стражники выгнали рабов на причал, где их передали другому отряду стражников, который явно ожидал их прибытия. Здесь офицер взял списки и устроил перекличку.

После этого рабов провели через туннель в стене, и они вышли на довольно хрупкую деревянную платформу в двух милях над землей. Прямо под ними был пустой центральный канал строящегося тройного канала.

Это громадное русло тянулось на север, насколько хватало глаз. Джерри видел людей, трудившихся на террасах – террасы выравнивали до нужного уровня. Само русло в этих местах было уже готово.

Вниз с платформы к самому дну русла тянулась дорога из упругой красно-бурой резины, которую поддерживали стальные тросы; у ее начала стояли сорокаместные экипажи.

Под присмотром стражников рабы усаживались в седла, и, когда все расселись, экипажи помчались вниз по трясущейся и колышущейся дороге.

Несмотря на искусность водителя, экипаж, в котором везли Джерри, наверняка опрокинулся бы в зиявшую внизу бездну, если б не страховочные сети из тросов по обе стороны дороги. Землянин вздохнул с облегчением, когда экипаж оказался на твердой земле. Они были в сухом русле центрального канала. Русло было из гладкого, словно выскобленного камня, и тут уже многоногие экипажи показали всю свою прыть. Берега каналов и террасы, заполненные рабочими, вихрем пролетали мимо.

Миля за милей мчались назад безводный канал и нагие террасы, и тянулось это монотонное зрелище до середины дня. Затем экипажи вдруг сбросили скорость, и Джерри впервые увидал, как ведется рытье марсианского канала.

Вначале ему почудились два ряда исполинских животных, которые буквой V расходились из центра канала, с рычанием грызя и терзая стену из земли, песка и камня, высившуюся перед ними. Но тут же он разглядел, что это не звери, а машины с металлическими суставчатыми ногами и могучими стальными «челюстями». Эти громадные механизмы, управляемые лишь одним рабом, восседавшим в седле водителя, грызли и глотали, пока не заполняли до отказа свои объемистые «желудки». Тогда они разворачивались и карабкались вверх по берегам, чтобы исчезнуть за гребнем и вернуться пустыми и еще более прожорливыми.

Между машинами находились вооруженные надсмотрщики, наблюдавшие за работой, – все на маленьких шестиногих экипажах.

За прожорливыми копателями шли другие машины, похожей формы и тоже с суставчатыми ногами, но с отвисшими «нижними челюстями», которые напоминали гигантскую лопату. С оглушительным шумом эти «челюсти» скребли, скоблили, долбили остатки камня, разглаживая изрытое дно русла. Наглотавшись щебня, они, как и копатели, выходили из ряда и взбирались вверх по берегу, чтобы избавиться от добычи, а другие, пустые, занимали их место.

Немного позади фронта работ, на свежевыровненной террасе, по обе стороны от центрального канала, располагался рабочий лагерь – около тысячи больших круглых шатров из меховых шкур, которые ночью удерживали тепло.

Экипаж, в котором ехал Джерри, повернул и пополз вверх по правому берегу – прямо к лагерю. За ним последовали еще девять экипажей, а остальные двинулись к левому берегу.

Они остановились у шатра, перед которым на висячем диване сидел человек в оранжево-черной дворянской одежде. Офицер передал ему стопку бумаг; человек нехотя просмотрел ее, вернул офицеру и махнул рукой.

Стражники велели всем рабам выбираться из седел. Затем их построили колоннами и повели через лагерь вверх по склону террасы до самого гребня. Там колонны перешли через временный мост, переброшенный на стальных тросах через пустой верхний канал. Неподалеку, были еще четыре таких моста, предназначенных для машин-копателей, которые беспрестанно сновали по этим мостам. Они выгружали свою добычу очень простым способом – разинув до предела «челюсти», опустив их к самой земле и задрав металлический «огузок». После этого машины разворачивались и отправлялись назад, за новой добычей.

Джерри и его спутникам выдали инструменты и сразу поставили на работу – разгребать и выравнивать кучи щебня из опорожненных копателей. Инструмент представлял собой массивный шест около восьми футов длиной, с толстым железным диском на конце. Вначале им нужно было, как мотыгой или скребком, разгребать щебень, а потом, держа тяжелое древко вертикально, утрамбовывать разровненный слой щебня.

Работа была трудная даже для Джерри с его земными мускулами, и он мог представить, каково приходится другим рабам. Лучи солнца безжалостно жгли их, а стоило рабам замешкаться, как бдительные охранники подгоняли их наконечниками копий.

Тех, кто падал от изнеможения и не мог подняться, пинками сбрасывали с берега, и их погребали новые груды щебня.

Джерри трудился в самом конце своей колонны, где все были бронзовокожими. Рядом с ним работала колонна белых, и один из них, настоящий великан семи с лишним футов ростом и с хорошо развитыми мускулами, был ближайшим соседом землянина. Этот великан трудился играючи, болтая и пересмеиваясь со стражниками и другими рабочими. Наконец он окликнул и Джерри:

– Эгей, раб новилы Найши! Наконец-то вам, дворцовым щенятам, досталась мужская работенка!

Джерри ухмыльнулся ему в ответ:

– Видно, тебе эта работенка по нраву, если ты зовешь ее мужской?

– Не то чтобы, – отвечал гигант, – но раз уж приходится… Он осекся и ошеломленно уставился вверх. В тот же миг солнце над ними затмила тень. Потом что-то ударило Джерри под коленками, и он повалился навзничь прямо в большую металлическую сеть. Гигант бросился было бежать, но сеть захватила и его, и он взмыл в воздух вместе с плененным землянином.

Пленники отчаянно пытались выпутаться из сети, а земля под ними между тем стремительно уменьшалась.

Глянув вверх, Джерри увидел, что поймавшая их сеть крепится на двух цепях, свисающих с огромного летающего монстра с перепончатыми крыльями, покрытым шерстью телом, длинными желтыми чешуйчатыми лапами и плоским утиным клювом, который был весь усажен острыми зубами. В седле из серого металла восседал бронзовокожий всадник, который обстреливал дротиками метавшихся внизу стражников.

Джерри хватило одного взгляда, чтобы насчитать по меньшей мере пять сотен таких монстров, которые атаковали лагерь и теперь взлетали с рабами и стражниками, барахтавшимися в их сетях.

– Что все это значит? – спросил Джерри у своего собрата по несчастью. – Куда они нас несут?

– Это охотники за рабами! – отвечал тот. – Да поможет нам Дэза, потому что мы в руках самого Саркиса Истязателя!

Налетчики стремительно мчались прочь, унося беспомощно болтавшуюся в сетях добычу.

– Я кое-что слыхал о Саркисе Истязателе, – сказал Джерри. – Говорят, он разбойник… Но что ему нужно от нас?

– Ему нужны новые воины и люди для жертвоприношений. Этот налет доставит ему и тех, и других.

– То есть как?

– Пленников подвергнут испытанию. Тех, кто владеет мечом и согласен присоединиться к разбойникам и поклоняться Солнечному Богу, пощадят. Остальных принесут в жертву. Но почему это ты задаешь мне такие вопросы? – Он пристально поглядел на Джерри и воскликнул: – Ага, теперь понятно! Ты белый человек с перекрашенной кожей. Кто ты такой?

Джерри поглядел на свою грудь и увидел, что именно выдало его. Две полоски джембала, которыми Найша залепила ею же нанесенные царапины, содрались в возне и суматохе, и вдоль царапин белела его настоящая кожа.

– Поскольку ты знаешь об этом, я могу рассказать тебе и все остальное, – сказал он. – Я – Джерри Морган с планеты Земля, которую вы зовете Ду Гон. Во дворце я впутался в неприятную историю и был вынужден бежать.

– Я наслышан о тебе, – проговорил великан, с восхищением глядя на землянина, – и о твоем поединке с Арсадом, радом доорским. Раз уже ты прикончил лучшего фехтовальщика в Кальсиваре, тебе нетрудно будет доказать, что ты сумеешь послужить Саркису – ежели, конечно, ты сам захочешь присоединиться к разбойникам.