Обстановку комнаты завершали святая святых – трюмо с зеркалом и пуфиком напротив окна и скрытый от посторонних глаз встроенный гардероб. К слову, в этом гардеробе свободно поместилась бы ещё одна комната. Личных вещей, одежды и обуви у Шейлы было столько, что хватило бы на целый детский приют.

Алан терпеливо ждал. Внезапно его босой ноги коснулось что-то мокрое, холодное и скользкое. Юноша опустил глаза. Ещё одна игрушка. Только на этот раз живая. Из-под кровати неспеша выползла тёмно-зелёная черепаха с клеткообразным рисунком на блестящем панцире и с ходу попыталась нахально грызануть Алана за большой палец. Тот посчитал за лучшее убрать ноги. Когда Ральф чем-то недоволен, лучше не стоять у него на пути. Черепахи кусаются будь здоров. А Ральф всегда относился к брату хозяйки с большим подозрением. Алан был взаимен. Он не особо жаловал земноводных. А вот сестра души не чаяла в этой черепахе.

Наконец Шейла отложила украшенный стразами и подвесной игрушкой в виде миниатюрного розового мишки «Сони-Эрикссон» и повернулась к брату, прижимая к животу одну из бесчисленных подушек. Она небрежным естественным жестом откинула за спину распущенную волну ароматно пахнущих чёрных волос, и коснулась плеча Алана.

- Слушай, может, мы тебе будем косички заплетать или кудряшки накручивать? Ты хорошенько подумай!

Алан, улыбнувшись, щёлкнул сестру по носу. Та испустила полузадушенный писк и опрокинулась навзничь, раскинув в стороны руки. Дурочка маленькая, с нежностью подумал Алан. Шейла на удивление быстро пришла в себя и вплотную подвинулась к брату.

- Повернись.

Юноша послушно подставил спину и через секунду по ней запорхали невесомые лёгкие пальчики. Но Алан знал, что эти пальчики могут быть твёрдыми, как клещи.

- Ха! Знатный улов…

- Ай!..

- Да ладно тебе. Вечно ноешь, как девчонка. Я же не кричу, когда ты выдавливаешь прыщики мне.

- Вы, женщины, вообще выносливее нас, мужчин… - сквозь зубы проскрипел Алан.

- Да, вы все слабаки!

У Шейлы имелась одна, прямо-таки маниакальная страсть. Она до ужаса любила выдавливать Алану угри и прыщи. Юноша только диву давался, но ничем объяснить эту непонятную тягу сестры не мог. Оставалось терпеть и гадать, откуда у Шелли взялись такие садистские наклонности!

- А теперь я, - Алан развернулся к Шейле. Та послушно подставила смешную мордашку, прикрыв глаза. Алан сноровисто, что говорило о немалом опыте, уничтожил парочку особо неприятных на вид угрей на высоком лбе сестрёнки и чмокнул в нос. – Просыпайся, операция прошла успешно.

Шейла прислонилась щекой к плечу Алана и спросила:

- Скажи, братик, почему люди умирают?

- Я ждал этого вопроса, - признался юноша. Он обнял сестру и положил подбородок на её макушку. – Ты о тёте Луизе?

- Да. Мне её так жалко… И дядю Фреда. Но я не только о тёте, понимаешь? Вообще, почему люди умирают?

- Я часто и много думал над этим…. И вот к чему я пришёл. Я думаю, что одни люди умирают для того, чтобы могли жить другие.

- Это как? – извернувшись, Шелли удивлённо смотрела на него.

- Так. Близкие нам люди уходят, чтобы могли жить мы. Смерть ради жизни. Представь себе нашу планету, если бы все жили вечно. Шелли, это был бы ад. Хаос. Нарушение всех законов природы и порядка. Люди должны умирать.

- Я понимаю, - вздохнула Шейла, поудобнее устраиваясь в кольце сплетенных жилистых рук. – Но пережить смерть родного человека гораздо тяжелее, чем понять. А жить дальше с этой болью ещё тяжелей.

- Нам свойственно ко всему привыкать, - тихо шепнул Алан, взметая своим дыханием пряди мягких, отдающих запахом шампуня волос. – Привыкание - это один из самых ценных даров господа бога. Иначе мы бы все давно сошли с ума от горя. Поверь мне.

- Я тебе всегда верю. Ты же никогда не врёшь мне, правда?

- Правда, - грустно улыбнувшись, соврал Алан. – Помнишь, как в фильме «Ворон»? Что говорила Сара?

- Если смерть крадёт ваших любимых, не забывайте их, продолжайте их любить, и они будут жить вечно, - с придыханием произнесла Шейла. Она плакала, не стесняясь слёз, когда смотрела этот фильм в первый раз…. Брэндон Ли тот же час вошёл в когорту её любимых актёров. Да и убитая жена Эрика Дрейвена носила имя Шелли. В общем, «Ворон» занял весьма почётное место в её фильмотеке.

- И знаешь что? Ведь это правда, всё так и есть. Мы не должны забывать, Шелли.

- Алан, а ты сталкивался со смертью? Лицом к лицу?

Это был неожиданный вопрос в лоб. Юноша внимательно посмотрел на доверчиво прижавшуюся к нему сестрёнку. Не стоило забывать, что Шейла очень чуткая, умная и проницательная девочка. Тут она могла дать фору любой девушке постарше себя. Иногда она видела Алана насквозь и читала его, как раскрытую книгу при ярком свете дня. В такие моменты Алан всегда настораживался и собирал всю волю в кулак.

- Почему ты спрашиваешь об этом?

- Не знаю, - честно призналась Шелли. – Просто мне кажется, что я ДОЛЖНА спросить.

- Сталкивался, - Алан провёл раскрытой ладонью по лицу Шейлы. – Только, пожалуйста, не спрашивай больше об этом, хорошо?

- Хорошо… Когда-нибудь я тебе пальцы откушу!

Шелли проказливо высунула язык. Алан тяжко вздохнул. Он НИКОГДА не лгал ей. За исключением одного момента, о котором не хотел лишний раз и думать. И сейчас не солгал. Но она хотела услышать более развёрнутый ответ. А его дать Блейз-младший был не готов.

- А я когда-нибудь схвачу тебя за твой наглый язычок.

Они оба тихо рассмеялись. Алан освободил забрыкавшуюся сестру и встал с кровати, предварительно бросив осторожный взгляд под ноги. Как бы коварный Ральф не напал из засады…. Шейла громко фыркнула.

- Не бойся, он тебя не съест.

- Надеюсь, ты не забываешь его кормить.

- Слушай, это ты мне его подарил!

- И уже давно пожалел о столь опрометчивом шаге, - хмуро буркнул Алан, у которого с самого начала не сложились хорошие отношения с хитрой и коварной черепахой.

- Признайся, что ты просто боишься его! – Шейла выпрямилась перед ним во все свои сто шестьдесят пять сантиметров, едва доставая темечком до подбородка долговязого братца. - Раф такой миленький черепашка, а ты вечно его шпыняешь!

- Да это просто Годзилла какая-то! – из последних сил оправдывался Алан.

Шейла размахнулась и влепила кулачок ему в живот. Алан закатил глаза и, подражая недавней выходке девушки, упал на спину. На свой страх и риск, между прочим. Не стоило забывать о вездесущем Ральфе. Шелли с воинственным кличем плюхнулась на него сверху и отвесила ряд шутливых оплеух и пощёчин. Алан вяло защищался, жалобно моргая и причитая. Его немногочисленные знакомые и родители ОЧЕНЬ изумились бы, увидев обычно мрачного и хмурого юношу ТАКИМ. Но Алан позволял себе быть ТАКИМ только наедине с сестрой.

Однако Шейла слишком уж увлеклась, метеля его по физиономии, да и Ральф высунул свой нос из-под кровати. Алану показалось, что черепаха прямо засветилась от несказанной радости. Пора было прекращать театр. И Алан знал, как. Это средство всегда действовало безотказно.

- Шелли, прекрати! Заканчивай, я здаюсь! Шелли, Ральф уже близко! Он уже обнюхивает мою пятку. Шелли, ну на тебе же трусиков нет…

- Пошёл вон! – Шейла, спохватившись, гибкой рысью запрыгнула на кровать, натягивая края футболки на красивые бёдра. – Бесстыжий…

Алан проворно вскочил на ноги и взялся за дверную ручку, придерживая норовящее соскользнуть с бёдер банное полотенце. Ральф разочаровано защёлкал клювом. Юноша перевёл дух и подмигнул сестре.

- Спокойной ночи, Шелли. Ложись спать. Утром рано вставать.

- Спокойной ночи, Алан!

Похороны запомнились Шейле огромным количеством чёрных зонтиков. Моросил противный холодный дождь и, как грибы после дождя, в налитое свинцовыми тучами угрюмое небо уставились десятки раскрытых чёрных зонтов. На похороны Урсулы де Фес пришло немало народу. У эксцентричного дяди Фреда было полно друзей и знакомых. И каждый стоял под чёрным зонтом.