Глухо, ритмично хлюпало. Кровать поскрипывала в такт.

Волосы на затылке Яна намокли, скрутились в завитки. Крупная капля скатилась по шее и упала вниз, на чужое тело, смешалась с потеками коньяка.

Спустя целую вечность граф глухо вскрикнул. Еще несколько сильных, завершающих движений – и он рухнул сверху, окончательно погребая хрупкое тело под собой.

Аори почти задохнулась, когда Ян перекатился на бок и подгреб под себя подушки.

– О да, даже так оно того стоило, – протянул он, глядя в потолок.

Преодолевая боль, Аори смогла повернуть голову – мышцы начинали слушаться.

– Ненавижу… Ненавижу! – выдавила она, почти ничего не видя от красноты перед глазами. Невозможно вскочить, разбить бутылку и перерезать осколком горло… Но в какой-то момент будто часть души прянула в сторону и вонзилась в пьяную тварь, которая наслаждалась ее беспомощной ненавистью.

Графа передернуло.

– Холодно, – пробормотал он, привстал на локте – и замер, с удивлением рассматривая то себя, то девушку посреди взбороненной постели.

– Ты… Ты…

Не выдержав, Ян заржал в голос. Громко, похрюкивая, постанывая и вытирая выступающие слезы тыльной частью ладони. Массивный живот колыхался, словно студень на блюде, а руки то и дело патетически взлетали в воздух.

– Что, Лейт не осилил? – выдавил он, наконец, и поднялся. – Демоны, я и не думал… Как же это ты ухитрилась жить с мужчиной, и остаться девственницей? Жаль, что я этого как следует не прочувствовал. Поспешил.

Тяжело ступая, Ян добрался до двери в ванную. Дверь хлопнула, послышались звуки текущей воды.

Аори с трудом перевернулась на бок. Кровь стучала в ушах.

«Мне тоже надо в душ. Мой первый раз… Который теперь не забыть. Неужели с Лейтом получилось бы так больно? Если бы он мог. А ведь я и не знаю, мог ли? Я не спрашивала, где начинается его бессилие. Но он бы остановился.»

Она вцепилась в подушку, зарылась в нее лицом, не в силах сдерживать истеричные всхлипы. Очнулась Аори от звука глубокого, властного голоса.

– Даже сейчас ты божественно сексуальна!

Господин министр остановился у кровати, кутаясь в незавязанный халат, и огладил гладкое девичье бедро ладонью.

– Такая маленькая и хрупкая… раза в два меньше меня. Помочь тебе дойти до душа? – добродушно осведомился он.

«А что я теряю, – подумала Аори. – Все, что имела, я уже потеряла.»

Она села на кровати, попыталась встать – сама, не дотрагиваясь до Яна. Пошатнулась, едва не рухнула обратно. Граф заботливо поддержал ее за талию и помог подняться. Впрочем, мясистая рука тут же перекочевала пониже. Аори попыталась сделать шаг в сторону ванной, но мужчина хрипло выдохнул и больно сжал ее в объятиях.

– Это просто невозможно, что ты со мной делаешь! – воскликнул он, рывком развернул Аори и толкнул вниз лицом обратно на кровать. Она едва успела кое-как подставить руки, чтоб не задохнуться в смятом одеяле, белизну которого портило некрасивое бурое пятно.

Ян навалился следом, и полы распахнувшегося теплого халата упали по бокам. Аори попыталась ударить его, слабо и беспомощно, но граф перехватил ее руку и выкрутил за спину. Девушка закричала, выгнулась, но Ян снова вдавил ее лицом в кровать. Бедра, как он и хотел, приподнялись навстречу, и он пристроился сверху. Яростно пыхтя, задвигался и даже не заметил, когда тело под ним безвольно обмякло.

Когда Ян разлепил пальцы на посиневшей кисти и поднялся, Аори продолжила лежать на скомканной постели, в той же позе, с нелепо завернутой за спину рукой.

– Идем, – позвал он. – Тут слишком грязно.

Она никак не отреагировала. Раздраженно фыркнув, Ян потянул за плечо, переворачивая. Спустя секунду, отшатнувшись, он бросился в коридор.

– Гарл! Придурок! Немедленно ко мне! – заорал он, и охранники бросились врассыпную.

Изменяющий, видимо, ждал за ближайшим углом, появившись в комнате уже спустя минуту.

Аори ни на что не реагировала, не открывала глаз и, кажется, не дышала. Граф пытался влить немного коньяка в ее приоткрытые губы, но все выливалось обратно, пятная многострадальное одеяло.

– Живая? – нервно спросил Ян, когда, привычно невозмутимый, маг склонился над постелью.

– Пока да.

Граф, дернув уголком рта, отошел в сторону бара, посмотрел на стоящие там бутылки, но пить не стал – лишь закурил тонкую сигарету и опустился в жалобно скрипнувшее кресло.

Не обращая внимания на протянувшийся по комнате сладковатый запах, Гарл аккуратно уложил девушку на спину. Его ладонь зависла над ее грудью, напряженно дрожа, словно маг удерживал что-то, сравнимое по весу с самой Аори.

Пальцы медленно опустились, коснулись ямки ключиц, сдвинулись ниже. На короткий миг они осветились бирюзовым сиянием, и крохотный огонек, невидимый Тройну, устроился в ладони мага.

Губы Гарла дрогнули, искривилось в таком мучении, словно перед ним лежала как минимум родная сестра.

– У нее болевой шок. И кровопотеря. Я запустил восстановление, но лучше ее не трогать.

– И что тебя так удивило? – пристально глядя на Гарла, спросил граф. Но маг уже взял себя в руки и снова нацепил на лицо бесстрастную маску.

– То, что она жива. Вы немного перестарались… господин министр.

– Твое мнение меня не интересует, – отрезал Ян.

«Надо же, как жаль. Придется и впрямь оставить ее в покое… ненадолго. Нельзя так быстро сломать эту замечательную игрушку.»

– Нет никакого мнения, – ответил Гарл и выпрямился. – Что я тут не видел? Она пока будет без сознания.

– Закончил? Тогда выметайся! Пусть пришлют горничных. Они приведут девчонку в порядок и выкинут, наконец, это демоново одеяло!

Не говоря больше ни слова, маг вышел.

Ян вернулся к кровати. Его пальцы сжали расслабленный сосок, огладили грудь. Каждое движение дарило удовольствие, и граф не спешил.

Лейт бесстрашно обвел взглядом Королевский совет. Главы родов, Старших и Младших, министры и особо доверенные советники. Они слушали его, терпеливо, вначале просто недоверчиво, а потом все с большим и большим изумлением. И, похоже, теперь каждому хотелось высказаться, но никто не рисковал влезать со своим ценным мнением до герцога.

Лунир, которого они прождали за закрытыми дверьми битый час, говорить не спешил. Сидел за соседним столом, задумчиво крутил в пальцах тонкую ручку.

– Я вот не могу понять одну вещь, – произнес он спустя несколько минут. – Сотни лет мы существовали рядом с Арканиумом. Тысячи людей изучали Законы и создавали наше общество. И ни один не додумался до того, до чего додумался ты, взяв самый ненужный, забытый сразу после написания Закон. Это не претензия, Лейт. Это скорее горькое стариковское сожаление о потерянном времени.

Дворяне зашушукались с тихими смешками.

– Ну что я могу сказать? Видимо, просто никто не ставил себе правильную цель.

– Или не получал доступа к материалам, которые увидел ты в связи с интервенцией, – охладил его пыл Лунир.

– Возможно. В этой папке, – Лейт коснулся темно-зеленого бархата, – лежат трактовки обрядов, связанных с Законом исцеления.

– Обрядов, которыми никто и никогда не пользовался. Изменяющие и врачи справлялись куда лучше.

– Да. Почти всегда.

Лунир прищурился и медленно кивнул, поняв, наконец, что на самом деле искал в Законе Лейт.

– Закон о родах гласит: «В ком крови Рода менее половины, тот теряет наследие». Процитируй нам еще раз Закон исцеления.

– Сейчас, – Лейт в два касания вывел на экран нужную фразу и зачитал. – «Кровь Старших Родов нельзя давать другим людям, ибо кровь та – наследие, и поглощает любую другую, неохотно уступая позиции не ранее третьего поколения».

– То есть, – Лунир задумчиво потер нос, – имеет место явное противоречие.

– Нет, – усмехнулся Лейт. – Если в тебе есть половина крови, ты остаешься в Роду. Хоть ты сын, хоть внук. Вопрос в том, осталась ли она.

– А Закон исцеления утверждает, что осталась.

– Именно. Кстати, один обряд, завязанный на оба Закона, все-таки используется. Принятие в Младший род.