День нашей свадьбы… как ему нравилось напоминать ей об этом! Она покачала головой.

— Это просто укрепило мое решение. Я и раньше подумывала об этом.

— Я рад, что ты нашла дело по душе, Сюзи. Между прочим, твоя коллега Присцилла очень обаятельна, любезна и готова помочь.

Присцилла, подумала Сюзи, всегда очаровательна и любезна. Она надеется, что ее молодой дизайнер — мать-одиночка — однажды встретит своего мужчину. Или решит воссоединиться с отцом Кэйти — кто бы он ни был. Приехав в Мельбурн, Сюзи объяснила При-сцилле, что ее удивительная свадьба с Маком Чейни, которая попала во все модные журналы, оказалась ошибкой и что они расстались после церемонии. С тех пор Сюзи не упоминала о нем.

— Присси не сообщила тебе, что у меня есть ребенок? — небрежно спросила она.

— Об этом мы не говорили. Я только попросил твой адрес. Она мне его не дала, но по счастливой случайности я наткнулся на тебя, когда ты выходила из боковой двери салона, из чего я сделал вывод, что ты живешь в этом доме.

Что же произошло за шестнадцать месяцев? Что так изменило Мака? Он подстригся, продал мотоцикл и снял черный кожаный наряд. Купил машину. Что бы он там ни заработал, это как-то на него повлияло.

Сюзи закусила губу. Возможно, Мак не так уж похож на ее отца.

Пока нет — предостерег внутренний голос. Возможно, он просто не попался на крючок. Но если он будет зарабатывать деньги и продолжать увлекаться азартными играми…

Сюзи невольно вздохнула. Игроку нужны деньги. Мак — честный человек, насколько она его знала. Он никогда не украл бы, не стал бы брать в долг или обманывать, чтобы достать денег. Но если он заработал их… если вдруг в его руках оказалась куча наличных…

Она отогнала от себя неприятную мысль.

— Что ж, Мак, как видишь, у меня все замечательно, — сказала она решительно.

— Так ли это, Сюзи? — Она чувствовала на себе его внимательный взгляд. — Ты живешь далеко от дома, пытаешься сама зарабатывать на жизнь, воспитываешь ребенка без чьей-либо помощи. Ты действительно справляешься?

Казалось, он был искренне обеспокоен, и она почувствовала острую боль, пожалев на какой-то безумный момент, что он не разделил с ней эти шестнадцать месяцев — или по крайней мере последние шесть. С ней и Кэйти. Его дочерью.

— Моя мать провела со мной первые несколько недель. И я со всем справляюсь. У меня есть любимая работа и обожаемая дочь.

— Я вижу, что ты преданная мать. — Ее поразила прозвучавшая в его голосе теплота.

— Я люблю Кэйти больше всего на свете, — призналась Сюзи. Она могла бы любить Мака так же сильно, если бы отважилась пустить его в свою жизнь. Если бы рискнула. — Ну, вот мы и пришли. Как долго ты собираешься оставаться здесь, в Мельбурне, Мак? — надеясь на несбыточное, спросила она, хотя в глубине души понимала, что это безумие.

— О, я намереваюсь остаться в Мельбурне навсегда, — спокойно сообщил Мак, глядя на нее блестящими в лучах яркого полуденного солнца глазами.

Слова Мака ошеломили.

— В Сиднее меня больше ничто не удерживает, — пояснил он. — Я продал старый фамильный дом тогда же, когда продал мотоцикл. На месте дома построят многоквартирное здание.

Сюзи почувствовала мгновенную острую боль. Временами она достаточно грубо отзывалась о доме Мака и состоянии, в котором он находился, но все же он хранил много воспоминаний. Горько-сладких воспоминаний.

— Денег я выручил вполне достаточно, чтобы обосноваться здесь, в Мельбурне, — сказал Мак с удовлетворением.

Сюзи взглянула на него, не осмеливаясь спросить, почему он решил переехать в Мельбурн. Она пыталась переварить тот факт, что теперь он живет в том же самом городе. И это после того, как она сбежала из Сиднея, чтобы оказаться подальше от него!

У нее на языке вертелось множество вопросов, но она решила воздержаться. Спросить — значит продемонстрировать заинтересованность. Этого могло хватить, чтобы он явился сюда снова в один прекрасный день.

Или в одну прекрасную ночь.

Она ощутила, как ей не хватает его, и немедленно подавила в себе это чувство. Точнее, попыталась. Она не может быть слабой! Она должна думать о будущем Кэйти… о безопасности и счастье ее драгоценной дочки. Она должна помнить своего измученного отца и долгие годы борьбы и отчаяния матери. И собственное невеселое детство, когда она изо всех сил старалась понять царивший вокруг нее хаос.

— Мак, мне нужно идти. — Кэйти уже издавала слабые звуки. В любую секунду она могла открыть глаза.

Мак подошел к детской коляске, и она затаила дыхание.

— Ты сказала, что отец Кэйти напомнил тебе меня, — заметил он. — Ты имела в виду внешность или то, что он такой же безответственный, каким тебе нравится считать меня?

Сюзи опустила глаза под его пристальным, тяжелым взглядом.

— И то, и другое, — пробормотала она. — У него такие же темные глаза и черные волосы, как у тебя, и он… он также не может быть надежным мужем.

— Значит, ты и твоя мать по-прежнему считаете, что я — копия твоего отца, полный неудачник, у которого нет будущего.

От его горьких слов у нее сжалось сердце.

— Мак…

— Тебе бы следовало заглянуть поглубже, Сюзи. А ты видела только то, что хотела видеть. — Губы Мака насмешливо искривились. — Твоя мать превратила тебя в параноика.

— Ты не жил с моим отцом! — закричала Сюзи.

Не надо слушать его! Он просто старается сломать ее, лишить защиты, чтобы прокрасться обратно в ее жизнь. Или в ее постель.

— Слушай, мне нужно идти, — сказала она. — До свидания, Мак. Удачи тебе, чем бы ты ни занимался здесь, в Мельбурне. — Она повозилась с ключом и открыла дверь.

Мак положил свою руку на ее, и сердце Сюзи остановилось. А потом учащенно забилось.

Его руки, его прикосновение всегда производили на нее необыкновенный эффект. Ослабляли ее. Это были такие красивые руки, теплые и сильные и вместе с тем нежные, руки, которые давали женщине чувство любви и защищенности.

— Ты все еще любишь его, Сюзи? — В его голосе слышалась мрачная настойчивость. — И все еще видишься с ним?

— Я не знаю, что испытываю к нему, — хрипло выдохнула она. — Я… я не хочу больше иметь с ним ничего общего. Я должна думать о том, что будет лучше для Кэйти. — И для меня, думала она в отчаянии.

Наконец она вырвалась и завезла детскую коляску в холл. Кэйти проснулась и заплакала, ее крошечный ротик открывался и закрывался, глаза были зажмурены, хорошенькое крошечное личико сморщилось. Если бы Мак увидел ее в таком виде, то не нашел бы никакого сходства.

— До свидания, Мак. — Она попыталась сказать это так, будто расставалась с ним навсегда.

Она слышала, как Мак что-то сказал. Что-то вроде "приятно было снова увидеть тебя, Сюзи", но слов не было слышно изза криков Кэйти.

Она с облегчением вздохнула, захлопнув дверь, отделив от себя Мака. Он не догадался. Он не подозревал.

Пока. * * *

Сюзи и ожидала, и боялась повторного визита Мака на следующее утро, хотя не дала ему практически никакого повода для возвращения. Но когда он не появился ни утром, ни на следующий день, ни через неделю, она поняла, что хочет его увидеть, зная тем не менее, каким опасным может оказаться его появление.

Как только он увидит Кэйти…

Она вздохнула. Нельзя и дальше скрывать от Мака, что у него есть дочь. Какое она имеет право держать его в неведении?

Но сначала надо побольше разузнать о Маке. Интересно, будет ли его новая работа с Веб-редактором постоянной? Или она скоро завершится, как и многие другие блестящие идеи и проекты? Он все еще увлекается азартными играми? Все еще пьет? Он купил новую машину на заработанные тяжелым трудом деньги или благодаря выигрышу в казино? Она сможет это выяснить, только чаще встречаясь с Маком.

Но что, если он не вернется? Теперь, увидев ее с младенцем — возможно, ребенком другого человека, — он может решительно откланяться и уйти из ее жизни навсегда.

О, Мак… Мак…

Теперь когда он жил в Мельбурне, ей стало вдвойне трудно не думать о нем. Несмотря на безграничную радость, которую приносили ей дочка, и шитье, и моделирование, и даже домашние дела, она думала о Маке постоянно, становясь все беспокойней и меланхоличней с каждым днем. Даже Присцилла заметила это.