Вместо празднества — неслыханный скандал. Выясняется, что «маркиз» и «миллионер» на самом деле бывший каторжник. Тереза, Лупиан, жена его вне себя от ужаса… Они опозорены. Все от них отвернулись, за исключением преданного слуги Просперо и Солари, который продолжает навещать семью.

Вскоре и его нет: он погибает от яда. К гробу прикреплен листок бумаги: «Номер второй».

За одним несчастьем — другие. Через неделю подожжен дом Лупиана. Квартира и кабачок — все погибло в огне.

Сын кабатчика избрал скверную дорожку. Его вовлекает воровская шайка; вскоре он попадается на краже со взломом и приговорен к двадцати годам тюремного заключения. Блиставшая когда-то красотой жена Лупиана умирает от горя. Остатки ее состояния достаются не Лупиану (у него нет детей от Маргариты), а ее родственникам.

И тут к Лупиану приходит с неожиданным предложением его прежний официант. Оказывается, у Просперо появились большие деньги, и он предлагает их бывшему своему хозяину. Но под ужасающим условием: Тереза должна стать его, Просперо, любовницей. Лупиан и Тереза вынуждены согласиться.

Можно ли вынести всю эту лавину бедствий? Лупиан чуть не сходит с ума.

Однажды, поздно вечером, в темной аллее Тюильри его останавливает человек в маске.

«— Лупиан, помнишь ли ты тысяча восемьсот седьмой год?

— Почему именно тысяча восемьсот седьмой?

— Потому что в этом году ты совершил преступление.

— Какое преступление?

— А не припомнишь ли ты, как, позавидовав другу своему Пико, упрятал его в тюрьму?

— Бог покарал меня за это… жестоко покарал.

— Не бог тебя покарал, а я, Пико, — говорит человек в маске.

— Как Пико? Этого не может быть! Пико давно исчез в секретных казематах…»

Незнакомец снимает маску. Перед Лупианом — Просперо.

Это он заколол Шамбора, отравил Солари, сжег дом Лупиана. Это он подстроил знакомство Терезы с бывшим каторжником, чтоб подтолкнуть ее к браку с мнимым маркизом. Он подстрекнул банду взломщиков втянуть в свои грязные дела сына кабатчика.

«— Теперь он в тюрьме — и поделом. Поделом, — не так, как я, невинно тобой оклеветанный. Наступил твой черед, «номер третий».

Лупиан падает, сраженный кинжалом.

Как много заимствовал Дюма из полицейской хроники!

Тот же побудительный мотив предательства: зависть.

Данглар метит на должность капитана «Фараона», а это место обещано Дантесу.

Фернан влюблен в Мерседес, а она — невеста Дантеса.

Сосед Кадрусс — правда, он не активный участник сговора — просто завистник. Он даже возражает против заговора (как Аллю в случае с Пико). Но после ареста Дантеса трусливо молчит, скрывая правду.

То же орудие гнусного замысла — политический донос. И место сговора то же — кабачок.

Свадьба влюбленных вот-вот должна состояться. Данглар злобно заявляет: «Она не состоится». Дантеса берут под стражу в час помолвки.

Все взято из дела Пико.

Как было в действительности, так и в романе колеблющийся участник после выхода героя на свободу рассказывает ему подробности интриги и сообщает имена предателей. Перенесена в роман даже такая деталь: герой является переодетый, под видом итальянского патера. Чтобы развязать язык знающему тайну, он прельщает его алмазом.

Заимствован и событийный узел, необычайно важный для всего хода романа. Герой преданно заботится в тюрьме о политическом заключенном, итальянском аббате, завоевывает его любовь. В награду за верность Дантесу завещано сокровище, зарытое аббатом в тайнике.

Использовал Дюма (и даже в бо́льшей степени) переодевание героя как средство достижения цели. У Пико две «маски»: патера и официанта. У Дантеса их еще больше. Синдбад-Мореход, аббат Бузони, лорд Уилмор, англичанин, поверенный банкирского дома «Томсон и Френч». Дантес тщательно скрыт под обликом графа Монте-Кристо.

Сохранены многие звенья сюжета, и, что еще существеннее, самые пружины действия взяты из «Записок» Жана Пеше.

Почему же тогда Дюма назвал историю Пико «глупой»? Неужели для того, чтобы преуменьшить роль фактического материала в построении романа?

Отнюдь нет. Обильно черпая из полицейской хроники, Дюма другими глазами посмотрел на «сквозное действие» истории Пико — на месть. Тему отмщения за злодеяния Дюма основательно, в корне переосмыслил. Поступки, совершенные Пико после того, как он избавился от тюрьмы, были неприемлемы для Дюма.

Дело в том, что безоговорочные симпатии Пико вызывает только как безвинная жертва. Когда же он становится мстителем, мы склоняемся на его сторону лишь тогда, когда его удары направлены против прямых виновников его долголетних мук.

Но жертвой мщения Пико становится решительно ни в чем не повинная Тереза. Дважды обрушивается на нее кара за преступления отца: провоцируется ее брак с бывшим каторжником, она продана наложницей.

Здесь Пико мерзок, отвратителен. Не в меньшей степени, чем люди, которые его погубили.

Между тем Александру Дюма-романтику нужен был как центральная фигура романа герой в прямом и полном смысле слова. Не просто положительный, а блестяще положительный. В одном лице должны были сочетаться мститель и благодетель. Каратель — и милостивец.

Но если в «Парижских тайнах» страницы, где герой, Родольф, князь Герольштейнский, выступает как человеколюбец, приторны до крайности и потому неинтересны, то Дюма стремился, чтобы главы, где Монте-Кристо благодетельствует, не уступали в событийной напряженности главам, повествующим о мести. За исключением одной цепи эпизодов, Дюма удалось проявить и на этой «территории» не меньше блеска, не меньше изобразительности, не меньше волнующей остроты, чем в сложно задуманной стратегии мести.

Таинственная рука хитроумно расставляет сети, в которые попадаются враги. И эта же рука тайно покровительствует друзьям.

Когда за Дантесом упал железный занавес мнимого правосудия, один только человек пришел ему на помощь — владелец «Фараона» Моррель. Несколько раз пытался он вызволить своего матроса из судебно-полицейских лап. Но препятствует могущественная рука Вильфора. Узнав, что старик, отец Дантеса, бедствует, Моррель посылает ему щедрую сумму. Помощь приходит слишком поздно.

Через четырнадцать лет, к тому времени, когда Дантес обретает свободу, дела Морреля приходят в упадок. Гибнут несколько его кораблей со всем грузом, долги растут, надвигается угроза краха. Единственная надежда — последний принадлежащий ему корабль «Фараон», тот самый, на котором плавал Дантес. «Фараон» давно уже должен был прибыть из Индии, но его все нет.

В крайне подавленном состоянии сидит Моррель в опустевшей конторе. Входит солидный англичанин, представитель банкирского дома «Томсон и Френч». Он заявляет, что дом скупил векселя Морреля на сумму 225 тысяч франков, и поскольку распространяются слухи, что дела судовладельца пошатнулись, ему нужно знать, в состоянии ли Моррель выкупить векселя.

Да, если благополучно прибудет «Фараон». А если он потерпит крушение? «Глаза несчастного арматора наполнились слезами». Он не может скрыть истины — банкротство тогда неминуемо.

Как раз в этот момент, согласно приемам приключенческого жанра, на лестнице раздается шум, и вваливается команда «Фараона». Что с кораблем? Он погиб.

Старый матрос Пенелон рассказывает о чрезвычайных мерах, принятых во время бешеного шторма. Капитан приказал в критический момент убрать бом-брамсель и бом-кливер, затем и грот. Корабль шел под фоком, марселями и брамселями. Шторм все усиливался. По приказу капитана взяли два рифа у марселей.

И тут флегматичный англичанин, к удивлению всех, вмешивается в разговор:

«Этого недостаточно под теми широтами… Я взял бы четыре рифа и убрал бы фок».

Странно, какой-то банковский служащий оспаривает действия опытного капитана. Но Пенелон почтительно объясняет:

«Мы сделали еще больше, сударь… мы взяли на гитовы контр-бизань… марселя… и пошли под одними снастями».