- Ну да!

   - Воистину страшная женщина...

   Летиция ощутила нечто вроде гордости за саму себя и в порыве хорошего настроения купила им по мороженому. Правда, после "Смертельных вагонеток" Белый смотрел на угощение без былого энтузиазма, и она решила следующим пунктом программы выбрать что-нибудь расслабляющее. Обзорная экскурсия по парку на музыкальном паровозе также обошлась без эксцессов, за что следовало бы поблагодарить очаровательную блондинку-гида, прочитавшую на редкость бессмысленную лекцию об аттракционах.

   - Тебе нравятся женщины со светлыми волосами? - спросила Летти в шутку, накручивая каштановый локон на палец.

   Белый обернулся к ней через плечо и замер. В ярком солнечном свете, посреди аляповатых декораций, он как никогда походил на призрак.

   По спине пробежали мурашки, как на приёме у очень-очень красивого портного, который вроде как считается по умолчанию бесполым, но смотрит слишком внимательно и, снимая мерки, касается прохладными пальцами слишком легко.

   - А ты, о прекрасная? Какие мужчины услаждают твой взор?

   В горле разом пересохло.

   - Услаждают? Конечно, нарисованные - пропорции идеальные, а проблем в перспективе никаких! - на рефлексах отшутилась Летиция и завертела головой, лихорадочно разыскивая повод сменить тему. - О, кстати о романтических предпочтениях. Ты знаешь, что общего между "Сплавом в гондоле по Туннелю Поцелуев" и "Домом бесконечного ужаса"?

   - О, совершенно не представляю. Просвети же меня, - любезно предложил Белый, скрещивая руки на груди.

   - В туннель идут парочки, которые уже определились со своими чувствами, а в дом ужаса - те, которые нет, - пояснила Летти довольно. В конце концов, за это наблюдение, подкреплённое логическими выводами в эссе, она получила в Высшей Школе свою первую награду на конкурсе. - Потому что в первом случае тискаются и целуются по взаимному согласию, а во втором... Ну, если изобразить испуг и в порыве чувств броситься спутнику на шею, то вроде как вы пообнимались, конечно, но - не считается... Э-э? Куда ты меня тащишь?

   - Как - куда? - последовал исполненный достоинства ответ. - Разумеется, в "Дом бесконечного ужаса"!

   - Ты хоть понимаешь, что сейчас косвенно признался мне в сердечной симпатии? - прыснула Летиция, увернувшись поочерёдно от тележки мороженщика и работника в костюме Зайчихи Марбл с кипой листовок.

   Белый проигнорировал провокационный вопрос с изяществом, выдающим многолетний опыт в уклонении от неприятных тем, и поинтересовался:

   - Ты бывала здесь прежде, о прекрасная?

   - Да как-то не складывалось, - дёрнула она плечом.

   - О, так ты имела исключительное счастье не сомневаться в своих чувствах и чувствах твоего спутника?

   - Я имела счастье не сомневаться в отсутствии серьёзных чувств. Так что проверять, в общем-то, было нечего... Ну, за исключением тех случаев, когда я не была уверена, стоит ли суровый профиль или натуральный блонд волнительной перспективы слушать весь вечер сагу о подвигах в спортзале. Но тогда я прибегала к "Смертельным вагонеткам". Безотказный способ, знаешь ли.

   - Любопытно.

   Что именно его заинтересовало, Белый не пояснил. Да и на какое-то время стало не до разговоров - впереди показался хвост длиннющей очереди на аттракцион, а затем, собственно, и сам "Дом бесконечного ужаса" - фантасмагорическая чёрно-зелёная громадина, комбинация из слепленных между собою башенок, похожих на оплывшие свечи, неровных стен и кишок-переходов. Внутрь пускали только посетителей старше пятнадцати лет, якобы потому что жуткие кровавые инсталляции и проекции могли шокировать аудиторию помладше. Но удостоверение личности при входе никто не спрашивал, а большая часть очереди явно перекочевала в парк прямо со школьной скамьи.

   Запретный плод сладок.

   - Эй! А вы куда? Если хотите войти, вернитесь к стартовой линии!

   Тембр был так похож на пронзительное сопрано старшей преподавательницы по риторике, которая не терпела опозданий, что Летиция невольно втянула голову в плечи. Белый тоже остановился.

   На них почти в упор, с расстояния в полтора шага, пялилась сотрудница, следившая за порядком на аттракционе. Высокая дама с копной мелких-мелких пережжённых кудряшек, узколицая, сухая, строгая, она чем-то неуловимо напоминала надзирательницу в женской тюрьме.

   И она явно видела.

   - Ах, какая незадача, - промолвил Белый Лис с незнакомыми интонациями, ломкими, острыми, ледяными; казалось, что вот-вот расступятся края пореза на щеке, и выступит кровь. - Ну, что ж, иногда такие встречаются - один видящий на десять тысяч слепцов. Тебе не рассказывали, что иногда лучше отвернуться?

   В руке у него неведомо откуда появилась тросточка - слишком короткая и тонкая, чтоб опираться, но её определённо было достаточно, чтобы разломать металлический лифт в многоэтажном доме. Летиция посмотрела на надзирательницу, на Белого, перевела дыхание...

   ...и сама не поняла, как умудрилась перехватить уже занесённую руку.

   - Не надо, - сказала Летти очень-очень серьёзно. - Ты ведь ещё стихи не попробовал.

   Лис не шевелился, наверное, целую секунду, явно пытаясь сообразить, причём тут поэзия. А потом рассмеялся:

   - Будь по-твоему, о великодушная. В конце концов, всегда есть по меньшей мере два способа получить желаемое. Или избегнуть нежелательного.

   И - стукнул тросточкой по мостовой.

   Они тут же оказались внутри Дома Ужаса. А кудрявая надзирательница осталась снаружи - возможно, недоумевающая или рассерженная, зато невредимая.

   Летиция привстала на цыпочки, опираясь Белому на плечи, и поцеловала его в шею; хотела просто губами прикоснуться, но увлеклась... увлеклась ещё... и, когда отстранилась, на коже краснело отчётливое пятно.

   - Вообще из благодарности или по дружбе полагается легко чмокнуть в щёку. Но ты сам виноват - закрылся и сбил меня с пути истинного, - покаянно вздохнула она, глядя исподлобья.

   - Не то чтобы я был сильно этим опечален, - задумчиво пробормотал Белый, прижав ладонь к шее.

   Искусственные свечи таинственно мерцали, озаряя зеленоватым светом нейлоновую паутину, готичную чёрную мебель и набор склянок с надписью "яд" на трюмо. В глубине аттракциона, за перегородками, кто-то завывал и вздыхал. Сердце застучало громче, чаще, голову повело... Романтический момент испортила истошно заоравшая и вмиг поседевшая картина.

   Летти отпрыгнула в сторону, едва не снеся декорации. Белый Лис одним ударом трости расколотил выпавший из шкафа скелет и огорчённо развёл руками:

   - А ведь там даже завалящего демона не было - о, постыдная слабость! Механическая игрушка?

   - Угу, а ещё экраны и лазерные проекции, - откликнулась Летиция, потрогав седеющий портрет. - Ух ты, как настоящий! Пойдём дальше?

   Ей всегда хотелось поближе рассмотреть элементы аттракционов, узнать, как всё устроено, однако она раньше не рисковала выбираться за пределы маршрута, отмеченного светящимися линиями на полу. Но теперь не мешали ни формальные запреты, ни камеры наблюдения, ни замаскированные сотрудники в залах - на парочку странно ведущих себя посетителей никто не обращал ровным счётом никакого внимания. Можно было, например, заглянуть в чулан, где гнездилось привидение, и убедиться, что саван сделан из тонкой светящейся ткани. Или перегнуться через бортик и зачерпнуть из аквариума горсть резиновых глаз. Или забраться в ведьмину каморку - выяснилось, что у страшной-страшной куклы в "окошке" нижняя половина попросту отсутствовала. Или...

   Белый не отставал - везде совался, всё ощупывал, исправно шарахался от муляжей, всплёскивал руками, охал, ненавязчиво обнимал, скользя ладонями то по талии, то по бедру. Это было весело, бездумно; временами накатывало ощущение вседозволенности - то ли из-за полумрака, то ли из-за поцелуя в самом начале.