Островная Меланезия. В островной Меланезии по сравнению с Нагорьями Новой Гвинеи наблюдается гораздо большее этническое разнообразие. Это особенно заметно на западе, где небольшие политические группировки концентрируются вокруг «больших людей», реже — вокруг наследственных вождей, а разветвленная сеть обменных связей соединяет многие общины церемониально или экономически. На Новых Гебридах, на о-вах Банкс, Санта-Крус, Соломоновых островах и в архипелаге Бисмарка сосуществуют матрилинейные, патрилинейные и когнатные родственные группы; многообразие подчас просто поразительно. На востоке Меланезии — на Новой Каледонии и Фиджи — напротив, выдерживается патрилинейность, а политическая интеграция более развита и достигает больших масштабов. Ее основой является наследование титулов и статусов.
Культурное многообразие островной Меланезии объясняется как тем, что здесь повсеместно преобладают небольшие изолированные социальные группы, так и историческими факторами — ведь примерно в течение пяти тысячелетий здесь шло взаимодействие австронезийцев и папуасов. Попытки привести все это многообразие к общему знаменателю едва ли могут увенчаться успехом, поэтому мы откажемся здесь от обобщений, а приведем лишь отдельные иллюстрации. На примере нескольких описанных в литературе обществ и районов покажем гетерогенность островной Меланезии и постараемся выявить некоторые закономерности. При этом мы как бы будем двигаться с запада на восток.
Одним из самых влажных районов расселения меланезийцев являются обширные болотистые территории на южном побережье в провинции Ириан-Джая. Здесь живут гордые и независимые асмат, описанные в 60-е годы голландским этнографом А. Гербрандсом [513]. На болотистом острове Коленом обитают кимам [1207]. Большую часть года этот низкий остров бывает затоплен дождевыми потоками, поэтому свои поселки кимам сооружают на искусственных насыпях, поднимающихся прямо из болота. Поселки вмещают до 700 человек, живущих в открытых дневных и закрытых, защищенных от москитов ночных домах. Каждая деревня делится на два ритуально противопоставленных друг другу сектора; каждый сектор включает две экзогамные единицы кланового типа, называющиеся кванда. Кванда объединяет несколько агнатных семейств, каждое из которых селится на отдельном «клочке» суши. Лидерство принадлежит «большим людям»; их престиж во многом определяется периодическими празднествами, которые они, состязаясь друг с другом в щедрости, устраивают для своего окружения. Общество кимам напоминает общества Нагорий Новой Гвинеи. Говорят кимам на папуасском языке. Деление поселков уже описывалось, когда речь шла о гахуку-гама; примеры такого деления будут приводиться и ниже — оно типично для тех районов Западной Меланезии, где вообще есть поселки.
Еще одна иллюстрация — великолепные поселки (на побережье провинции Сепик (Папуа-Новая Гвинея), вмещающие до тысячи человек. Эти поселки состоят из двух рядов длинных большесемейных домов; каждый ряд образует патрилинейную половину [1034, с. 52–56]. Здесь, как и в ряде районов Индонезии, сооружаются свайные жилища; фасадами они обращены на площадку для плясок, на которой ставится один или несколько мужских общинных домов. Дома эти, с высокими остроконечными крышами, красиво украшенные, являются замечательным образцом искусства тихоокеанских мастеров.
Внутреннее деление поселков представляет большой теоретический интерес для археологов; может быть, со временем удастся обнаружить древние истоки этого явления. Заслуживает внимания и разнообразие функций отдельных поселков в ряде районов Западной Меланезии. Так, жители долины р. Тор устраивают не только постоянные, но и временные поселки (последние рядом с участками саговых пальм), а также специальные «гостевые» поселки на границе с соседними племенами и поселения-убежища, в которых люди укрываются от колдовства и магии [1039, с. 18]. Многие народы Нагорий Новой Гвинеи сооружают также специальные поселки для торжеств, связанных с забоем свиней.
До сих пор речь шла о папуасоязычных жителях Новой Гвинеи. Австронезийцы, населяющие отдельные местности по побережьям Новой Гвинеи, с точки зрения социальной организации не выделяются из общей массы новогвинейского населения; вообще, ничто, кроме языковой принадлежности, не отличает их от соседей. Что касается восточного побережья Новой Гвинеи, то некоторые различия между папуасами и австронезийцами были отмечены еще У. Гиллом, но, как бы ни были важны эти наблюдения, различия не всегда четки.
Рассмотрим социальную организацию новогвинейских австронезийцев на примере двух этнических групп, обитающих на юге Новой Гвинеи. Одна из групп патрилинейна, другая — матрилинейна.
Патрилинейная организация общества типична для австронезийцев, населяющих западную часть юго-восточного побережья, матрилинейная — для этнических групп восточной части этого побережья и островов, населенных массим. Наиболее известная патрилинейная этническая группа здесь — моту (район Порт-Морсби). Моту сооружают свайные дома над водой. Поселки моту делятся на несколько кварталов, каждый из которых занимает один патрилинейный клан (идуху). Такие локальные идуху группируются в более крупные нелокальные единицы, также называющиеся идуху. Последние рассеяны по нескольким поселкам. Общей генеалогии они не имеют, тем не менее восходят к одному из кварталов легендарного поселка, из которого вышли предки моту. Идуху возглавляются наследственными вождями, но стать главой всего поселка может человек, обладающий выдающимися личными качествами [625].
Агнатные группы типа идуху известны и у австронезийцев восточных районов Новой Гвинеи [672]; структурно эти группы соответствуют патрилинейным кланам Нагорий Новой Гвинеи. Как и в Нагорьях, родство по мужской линии не является здесь незыблемым принципом. У моту, например, земля может передаваться по наследству и когнатным родственникам (правда, при наследовании особо ценных предметов и дефицитных материальных ресурсов принцип родства по мужской линии соблюдается строго). Такое положение, видимо, вообще характерно для Меланезии, несмотря на очевидное преобладание унилатеральности в целом. Это свидетельствует об определенном практицизме, подразумевающем учет конкретных обстоятельств.
Восточнее ареала расселения массим лежат о-ва Тробриан, широко известные благодаря классическим трудам Б. Малиновского, который работал здесь в годы первой мировой войны. Эти острова сохранили удивительную, пусть внешнюю, первозданность, которая не оставляет равнодушным даже случайного посетителя.
Поселки на Тробрианах состоят из прямоугольных односемейных домов, расположенных вокруг крытых хранилищ для ямса. Поселки делятся на кварталы, в каждом из которых живут со своими семьями мужчины — родственники по женской линии. Локальные матрилинейные линиджи принадлежат, в свою очередь, к четырем нелокализованным экзогамным фратриям. Следует заметить, что, хотя линиджи и другие более крупные социальные группы экзогамны, в пределах поселка экзогамия необязательна: обычно каждый поселок включает два и более неродственных линиджа, между членами которых возможны браки. Это относится не только к о-вам Тробриан, но и ко всей Меланезии. Таким образом, меланезийское общество характеризуется экзогамией в пределах родственных групп и нередко эндогамией в пределах территориальных групп. Это — еще один фактор, способствующий обособленному положению поселков (если только они не столь малы, что заключение браков с жителями других поселков становится необходимостью). Генетическая изоляция, вытекающая из такой ситуации, описана в главе I.
На о-вах Тробриан распространено авункулокальное брачное поселение. Юноша по достижении зрелости должен переселиться из того поселка, в котором он родился, в поселок родственников его матери по женской линии; туда же он приводит затем свою жену. В основном линидже поселка статус главы обычно передается по наследству, и старейшина линиджа становится главой всего поселка. Чем больше у него жен, тем больше его богатство и выше престиж — ведь каждая женщина имеет право на часть Урожая, собираемого ее родственниками на землях родного поселка. Однако власть вождя, или старейшины, редко распространяется за пределы его поселка, даже если несколько поселков и образуют нежесткую иерархию (по имущественному критерию и относительному статусу в системе обмена). Такая локализация власти в пределах однородных социальных группировок типична Для Меланезии (за исключением Новой Каледонии и Фиджи), в отличие от Полинезии и Микронезии с их иерархически устроенными обществами.