– Хорошо, хорошо. Это именно то, что я советовал тебе сделать, зная, что вы из одного города, ваши отцы дружат, и что однажды вы столкнетесь с ним.

Я знаю, что должна сказать доктору, почему так хорошо справилась с этим, и все еще не уверена, что это был лучший выход, учитывая, как ушел Круз.

– Я сделала кое-что еще, но не уверена, что поступила правильно...

Зажмуриваюсь, чувствуя вину за то, что сделала. Я всегда чувствую вину за что-то. Удивлюсь, если это чувство когда-нибудь утихнет.

– И что же это было, Харлоу?

– Я поцеловала Круза перед Чедом, чтобы... не знаю… заставить его ревновать? Но я не думаю, что это так. Возможно, чтобы отвлечься от его присутствия? Понимаете, именно поэтому я и звоню, доктор Голдберг. Я не знаю, почему сделала то, что сделала.

Я говорю, как плакса, прямо как моя сестра Грета.

Проходит какое-то время, прежде чем он снова начинает говорить:

– Харлоу, то, что произошло между тобой и Чедом – это то, от чего, как мне кажется, ты никогда не сможешь полностью оправиться. То, что произошло, останется в твоих мыслях независимо от того, что ты делаешь, независимо от того, что говоришь. Ты сказала мне, что прежде он контролировал тебя, но я не думаю, что ты сделала то, что сделала, чтобы заставить его ревновать. Отвлечение, вполне возможно, но мне кажется, что у тебя была какая-то другая причина так поступить, и из того, что ты рассказывала мне о своем друге Крузе, то думаю, что ты хотела его поцеловать.

Теперь мне кажется, что доктор Голдберг – тот, кто должен быть на пилюлях для психов.

– О, нет! Я не хотела, чтобы поцелуй оказался таким, каким он был, и я не собиралась этого делать.

Или хотела? Было ли это преднамеренным?

Все еще чувствуя последствия поцелуя, я сомневаюсь в себе.

– Харлоу, я не говорю, что ты намеревалась его поцеловать, но, возможно, в твоем подсознании это было... логичным. Я слышу, как высоко ты отзываешься о мужчине. Хотя я – лицензированный врач и терапевт, но также человек, который счастливо женился на той самой женщине тридцать пять лет назад, и я знаю, как мыслят женщины.

Вот доктор Голдберг высказывает свое понимание женской психики. Типичный мужчина.

– Я понимаю, доктор Голдберг, что Круз становится моим дорогим и близким другом, и у нас есть прошлое, но в глубине души я не уверена, что хотела бы, чтобы это произошло.

Снова.

Я слышу, как он прочищает горло.

– Однажды, ты разделила близость с этим мужчиной и, определенно, не забыла ее. Можешь ли ты открыть свое сознание тому факту, что между вами может быть нечто большее? Или это за рамками невозможного?

Должно быть, не так ли?

Мои губы все еще горят. Это нормально?

Мы друзья, которые однажды были любовниками. Дело в нужном времени и месте, как мне кажется. О представлении всяких непристойностей и речи не идет, я даже не уверена, что стала бы. Нет. Нет. Я не буду. Я не могу. Мы осваиваем дружбу и понимание, что женщина и мужчина, у которых был секс, могут больше не хотеть спать вместе, но на самом деле могут быть друзьями.

В любом случае, я слишком разбита.

Никто не хочет меня.

– Нет, доктор Голдберг, мне нравится быть одной. Мне нравится человек, которым я становлюсь. Я снова люблю себя.

Немного соврала, потому что не могла больше слушать, как он несет всякую психочушь.

Слишком сложно притворяться, что меня не волнует, насколько я разбита, но с Крузом я забыла об этом. Возможно, он вытягивает меня из этого состояния. Мне нужно все объяснить ему, и я знаю, что он будет слушать, но только когда наступит подходящее время.