— А ты хочешь рассказать мне о времени, которое провела у Гомеса?

Она молчит, и я воспринимаю это, как «нет». Когда мы выходим на главную улицу, я ловлю такси и открываю ей дверь. Девушка медлит, оглядываясь и оценивая свои шансы на выживание в трущобах. Я немного перемещаюсь, оттягивая пиджак, чтобы она увидела мой ствол. Она закрывает глаза и садится в машину. «Умница». Она не станет той, кто не слушает меня. Многие не слушали. Они испорчены неволей так, что попадают обратно в торговлю телами. Потому что семьи не приняли их обратно или им необходимо кормить свои новые наркоманские привычки, или просто не знают, куда пойти. Этот урок я выучил совсем недавно. Я крепко держу это в памяти, чтобы убрать пистолет от своей головы, когда увижу свою очередную неудачу.

— Посольство США, — говорю я водителю и откидываюсь на сиденье, положив одну руку на приклад пистолета.

Мы едем, а я сканирую улицы. За нами никто не едет, но чувство какой-то неправильности не покидает меня.

Её рука хватает мою руку, и я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на Рэйган, сидящую всего в нескольких дюймах от меня. Эта близость порождает теплые чувства в нижней части моего тела, и я прочищаю горло.

— Что такое?

— Ты везешь меня в посольство?

Голос Рэйган высокий и трепещущий – либо она на грани смеха, либо слез. Я осторожно киваю. «Пожалуйста, только не надо слез».

Она задыхается и закрывает рот. По её щекам льется вода, и она кидается на меня.

— Спасибо, спасибо, — повторяет девушка и трется об меня своей мягкой щекой.

Я удивляюсь, не царапают ли её волосы мое лицо, а еще раздумываю, куда деть руки, когда её тело супермодели прижимается ко мне. Её сиськи прожигают дыру в моей груди, а через плечо я могу видеть, как вздымается ее задница. Я ловлю взгляд водителя в зеркале заднего вида и отталкиваю Рэйган в сторону. Он не должен видеть её задницу.

— Посмотришь на неё еще раз, и ты труп, — угрожаю я водителю такси.

Его глава немедленно возвращаются к дороге, и я слышу ругань на португальском, что если я не хочу, чтобы кто-то смотрел на её задницу, то должен был бы убедиться, что на ней есть одежда.

— Не хочешь прикасаться к грязной шлюхе? — с горечью говорит Рэйган.

Её слова не сразу доходят до меня, и я понимаю, она обиделась, что я оттолкнул её. Я разочарованно провожу рукой по её волосам:

— Такому парню, как я, чертовски бы повезло, если бы ему было позволено прикоснуться к тебе.

Она фыркает:

— Милые слова, но они не соответствуют твои действиям.

Не могу в это поверить. Она боялась надеть мои носки, а сейчас злится, что я не принимаю её. Думаю, что должен быть счастлив от того, что она остается такой горячей после всего, через что ей пришлось пройти. Это дает мне надежду, что она вернется домой и заживет нормальной жизнью. Хотя теперь ей нужен новый парень. Ник раньше был известен, как ужасный киллер Николай Андрюшко, и тот парень, который послал меня искать Рэйган, говорил, что её парень – козел. По словам Ника, парень Рэйган не смог бы доставить своей девушке оргазм, даже если бы с ними в постели был доктор Рут, указывая, что делать шаг за шагом. По крайней мере, это моя интерпретация заявления о том, что этот парень заслужил пулю в голову за неспособность доставить удовольствие женщине.

По моему мнению, парни, которые не могут доставить оргазм своим женщинам, должны быть застрелены, а не получать такое благословение, как Рэйган в постели. Они должны радоваться одиночеству, пока какой-то капризный русский киллер не пошлет им вечный сон. Но к счастью для этих бесчленных созданий, которые не заботятся об удовольствии женщины, Ник слишком занят доставкой подруги Рэйган в Миннеаполис.

— Никто из нас не готов к настоящим действиям.

Я поднимаю руку и принюхиваюсь.

— Господи Иисусе, как я воняю. Мне нужен гребаный душ.

Я смертельно устал. Несмотря на непристойные мысли о Рэйган, что шастают в моей голове как парад на День Благодарения, я слишком устал, чтобы быть способным на что-то, кроме сна. А сна у меня не было более семидесяти двух часов. Так что мне необходимо поспать, пока не упал замертво.

— Ты немного метросексуал, да? — девушка поднимает ногу и шевелит пальцами.

Это провокационное движение. Мои глаза опускаются вниз к обтянутым носками лодыжкам и к заманчивым затемненным долинам бедер. Постоянно перемещающийся свет позволяет мне исследовать её взглядом... Я заставляю себя отвернуться еще раз.

— Я люблю красивые вещи. Засуди меня.

— Почему ты не сказал мне, что собираешься отвезти меня в посольство? — она пинает меня коленом в ногу.

«То есть, она трогает меня ногой. Это чертовски интимно. Хорошо, что я ношу пиджак. Господи Иисусе».

— А ты бы мне поверила? — спокойно спрашиваю я.

Её нога опускается вниз, а я с героическим усилием проглатываю стон. Она не имеет понятия, что делает, потому что все её мысли о будущей свободе и доброй Америке. А я – грязный мешок с грязными мыслями о девушке, которую только что вытащил из борделя, где она была прикована к стене. И поэтому, я не должен быть с ней милым.

— Ты ни хрена бы мне не поверила, — огрызаюсь я.

— Да, думаю так.

Она отвлекается, и я вижу, что мы подъезжаем к посольству.

— Мы прибыли, — говорю я с облегчением, но она не предпринимает никаких попыток, чтобы выйти. — Вот оно, — я указываю рукой в окно. — Consulado General dos Estados Unido.

При виде посольства в моем сердце вспыхивает надежда. Я свободна. Всего в нескольких шагах от дома. Скоро всё это станет лишь плохим воспоминанием, и я вернусь к своей прежней жизни. Мне хочется смеяться от своих мыслей. Я – стипендиальный студент, все мои оценки будут пересчитаны. Мне нужно что-то придумать. Может, Майк позволит мне переехать к нему.

Если он сможет прикоснуться ко мне после всего, что я пережила. И конечно, если он не переехал или не нашел другую девушку. Мне нравилось думать, что он ждал меня, но Майк никогда не был особенно эмоциональным. Я цеплялась за него сильнее, чем он цеплялся за меня. У меня нет никаких иллюзий по поводу наших отношений.

Я таращусь на посольство сквозь окно такси. Когда выйду из машины, жизнь вернется в нормальное русло, и я превращусь в нормальную девушку, правда, более пошлую версию себя. Но по какой-то причине меня это пугает.

— Иди туда, — сухо говорит Дениэл в мою сторону. — Я говорил, что отвезу тебя в посольство, вот оно. Не будь такой эмоциональной.

Я смотрю на него, скрывая свою неуверенность.

— Спасибо, — говорю я, прижимая к себе куртку. — Ты не представляешь, что это значит для меня.

— Могу догадаться.

Слабо улыбнувшись, я на минуту задумываюсь о том, что он – хороший и симпатичный парень. Не знаю, что он делал в борделях Рио, но он спас меня. Я импульсивно целую его в щеку, чувствуя щетину под губами, и сразу же хочу отскочить от прикосновения, но знаю, что не нужно этого делать. Ему нравятся мои прикосновения. Посмотрев на меня, его саркастический взгляд смягчается, и он кивает.

— Ты будешь в безопасности, хорошо?

— Хорошо, — выдыхаю я, поворачиваясь к окну, и хватаюсь за ручку двери.

Я смогу это сделать, представляя себя, как Рэйган Портер. Я – американка, похищенная с родины, а милый незнакомец освободил меня из борделя. И я очень, очень сильно хочу домой.

Крепче сжав ручку двери, я выглядываю в окно.

У меня в горле застревает вздох.

Перед входной дверью посольства появляется огромный верзила – телохранитель мистера Фриза. Снаружи темно, но он стоит близко к двери, и я узнаю его лысину и большие плечи. Если бы снаружи было больше света, я бы увидела ужасные полу прикрытые глаза.

Он знает, что я ушла. Кто-то позвонил мистеру Фризу и дал знать, что его любимая усовершенствованная стоматологом шлюха, упорхнула без разрешения. Я понимаю, что, когда войду в посольство, то немедленно вернусь в бордель.