Я покачала головой.

 – У меня есть несколько писем, которые для начала нужно отправить.

– Хорошо, что мне делать?

– В ближайшие пять минут подумай, кто все это сделал, – сказала я.

Она засмеялась, но я была совершенно серьезна. Я знала, если мы сможем понять хакера, то выясним, как предотвратить эту историю. Я была кем угодно, но только не главным злодеем.

– Я немного повозилась с электронными письмами «неСаншайн», – сказала она. – Они определенно возникли в районе Нью-Йорка. Так что это житель города.

– Отличная работа... ты сузила поиск хакера до девяти миллионов человек?

– По крайней мере, я сузила его!

У меня не было времени на ее раздражение или ее обиженные чувства, поэтому я пропустила ее слова мимо ушей.

– Значит, ты пыталась выяснить это с помощью современных технологий, верно?

Она села, отложив файлы на столешницу.

– Верно.

– Давай подойдем к этому по-другому. Вероятно, это преступники.

Она кивнула.

– Так... хм.... Ты хочешь сказать, что тебя пытаются уничтожить двое? – сказала она.

– Я думаю, что вопрос в том, кто обладает способностями.

На ее лице что-то проскользнуло. Я не обвиняла ее. Но, похоже, внезапно она заволновалась, что я сложу пазл. Я задумалась. У кого был доступ ко всему этому? Вайолет и Райан. И у Вайолет было все, чтобы выиграть. Ей нужно было ее собственное шоу. И теперь, разве не появилось ли дыры в кулинарной вселенной YouTube? Дыра как раз подходящего размера, чтобы в нее пролезло пять–футов–одиннадцать–дюймов рыжеволосой веганши.

Она наклонила голову.

– Почему ты так на меня смотришь?

– Когда Райан сказал тебе, что они сделали опрос?

– Прости? – сказала она.

– Ты сказала, что они провели опрос. Райан был бы единственным, кто мог бы рассказать тебе об этом.

Она сделала паузу.

– После той суматохи он сказал, что задумал кое-что и предлагает мне работу.

– И что ты сказала?

Она неловко рассмеялась.

– Я сказала «да». Вот почему я здесь, в твоей студии, помогаю собирать вещи.

– Вайолет, ты это сделала?

– Взломала тебя? Я притворюсь, что ты этого не говорила, – сказала она.

– Ты знаешь, что это не ответ, верно? Ты собираешься работать на Райана?

– Это просто невероятно, – сказала она, всплеснув руками. – Я собиралась дать тебе неделю. Помочь тебе, ну, я не знаю... выяснить, кто за этим стоит. Найти тихое местечко, чтобы скрыться на некоторое время. Как Талса! (прим.: городок в штате Оклахома) Но мне не нужно это дерьмо. Я ни минуты здесь больше не останусь.

Она потянулась за файлом.

– Так ты собираешься работать на Райана.

– Чего я не собираюсь, так это идти ко дну на корабле с этим ублюдком. А ты знаешь, что уже через пять секунд после фотографий, опубликованных вчера вечером, у меня в руках было несколько предложений о сотрудничестве? В том числе и от Райана? – я уставилась на нее, не позволяя истерике отвлекать меня от того, что она говорила. Вайолет направилась к двери.

– Я действительно считала, что ты найдешь способ разрулить это. Но, похоже, я ошибалась. Ты – тонущий корабль, Санни. И, насколько я знаю, на данный момент я не имею никакого отношения к твоему взлому. Но кто бы это ни сделал, он – мой гребаный герой.

Забрав коробку с файлами, Вайолет хлопнула дверью.

Одну из первых длинных статей о моем шоу я увидела в газете «Нью-Йорк» на Граб-стрит. В ней была колонка со статьей, своего рода пищевым дневником различных известных людей, в которой рассказывалось о том, что он или она едят и пьют в течение недели.

Помнится мне, в заголовке было что-то вроде: «Саншайн Маккензи в ароматах мятного джулепа с пирогом из сладкого картофеля». Довольно точное название, учитывая, что однажды вечером я писала о том как, ползая по Бруклину с Дэнни, забрела в мини-паб в поисках лучшего в Нью-Йорке мятного джулепа (прим.: алкогольный коктейль на основе бурбона или другого крепкого спиртного напитка, воды, дроблёного льда и свежей мяты. В качестве коктейля на основе бурбона он ассоциируется с Югом США и кухней южных штатов в целом). Освежающий, нежный, немного сладкий. Мечта любого пьяницы.

Я втайне ненавидела мятный джулеп. Но Райану понравилось, как звучит «мечта пьяницы», так что для статьи был выбран именно он. Хотя я считала его липким, со слишком богатым вкусом, и искренне верила, что бурбон может быть мечтой только с небольшим количеством льда и ничем более.

После боя с Вайолет и пяти часов упаковки вещей, я покинула студию на Uber, полным моих файлов и вещей, и направилась прямо в RedHook, в тот самый старый бар с грилем, где я раньше работала, чтобы невозмутимо выпить мой бурбон со льдом. В то время как Uber снаружи с радостью накручивал счетчик, я сидела в углу бара, слушая единственного пьющего посетителя – большого татуированного парня по имени Сидни, который подкатил ко мне, чтобы напиться, а также подробно рассказать о своем свадебном бизнесе.

– Сегодня была иранская свадьба в Челси Пирс, – сказал он.– Пятьсот человек.

– Ты организатор свадеб? – спросила я.

– Неподходящий типаж, да? Это был бизнес моей бывшей. Тогда это было нашим бизнесом вместе, а затем я отнял у нее дело при разводе.

– Почему ты так поступил?

Он пожал плечами.

– Потому что я мог, – сказал он. – Чем ты занимаешься?

– Больше ничем.

Он сделал глоток.

– Что ты делала?

– Я лгала, – ответила я ему.

Прежде, чем я перейду к следующей части, я должна пояснить. Я не плачу. Я не из сентиментальных. Отец Дэнни умер на операционном столе после шестичасовой операции. Врач вышел, чтобы рассказать нам об этом. Вся семья потеряла его. Все, кроме меня. Я любила отца Дэнни. В некоторые дни, даже больше, чем самого Дэнни. Но я не пролила ни слезинки. Вместо этого, я крепко обняла всех, отвезла Дэнни домой и когда он, наконец, заснул, я отправилась на долгую пробежку. Два часа я бежала и вглядывалась в пустоту.

И вот теперь, я сидела там, где начинался весь этот бардак, а из моих глаз текли слезы. Ужасные, смешные слезы. Прямо напротив смутившегося Сидни, который произнес, указав на бармена:

– Счет, пожалуйста.

Позже, той ночью я сидела на пороге своей квартиры, до чертиков пьяная. Вокруг меня стояли огромные коробки с файлами – всё, что осталось от моих трудовых будней.

Я знала, что почувствую себя лучше, как только я поднимусь в свою комфортную квартирку. Но знать это и на самом деле сделать – две разные вещи. Водителя такси не интересовало, нужна ли мне помощь, чтобы затащить мои вещи внутрь. Он оставил меня там, где я была: смотревшей на улицу, выстукивающей пятками чечетку, спокойно ожидающей, что кто-то доведет меня до дома.

– Поверить не могу! Санни?

Я подняла глаза, чтобы увидеть Эмбер (она же Тост города), которая шла по моему кварталу на высоких каблуках и в ошеломляющем черном платье, с макияжем смоки-айс. Воплощение Нью-Йоркского шика. Невозмутимо, как только могла, я посмотрела на Эмбер. Она была в восторге, встретив меня.

– Я так и думала, что это ты, – сказала она. – Что ты здесь делаешь?

Хоть я и была пьяна, но внезапно у меня появилась огромная мотивация добраться до ключей, чтобы подняться наверх. Я даже была готова оставить при необходимости свои файлы.

– Я здесь живу, – сказала я.

Она наклонила голову, как будто пыталась что-то вспомнить.

– Это твоя квартира? Ах, я же должна это знать, верно? Я была здесь раньше?

Я кивнула, заметив нервозность Эмбер – ее чрезмерное объяснение того, должна ли она помнить квартиру.

– Это такой ужас. То, что происходит с твоим шоу и всем остальным, – сказала она. – Ты видела мой твит?

– Да, спасибо.

– Не за что. Как твои дела?

– Не очень.

Она съежилась, полная фальшивой симпатии.