– Вкратце так: он возвращался из ресторана вместе с девушкой. К ним прицепились два подвыпивших мента. Стали хамить, материться, девушку толкнули в грязь. Ну парень и не стерпел. Накостылял легавым...

– Да уж, – поморщился Андрей. – Стражи порядка, называется. Впрочем, эти двое еще мелочь пузатая по степени причиняемого вреда. Бывают гораздо хуже! Помнишь Голубенко?..

Еще бы не помнить! Век не забуду мерзавца! Полковник милиции Вадим Александрович Голубенко попал в поле нашего зрения, когда мы вырезали одну из многочисленных сект сатанистов, расплодившихся в эпоху псевдодемократии, как поганки после дождя. Сей доблестный защитник закона в свободное время лично принимал участие в черных мессах и кровавых человеческих жертвоприношениях, а в рабочее – усердно покрывал преступления подельников и подобных им ублюдков. В районе, где он возглавлял отдел внутренних дел, против них не возбудили ни одного уголовного дела, хотя тамошние сатанисты практически не таились, активно пропагандировали свое гнусное учение и швыряли трупы со следами ритуальных изуверств где попало. Полковнику Голубенко мы организовали «бесследное исчезновение» – поймали, скрутили, отвезли в глухой лес, зачитали приговор, задушили удавкой и закопали. Перед смертью он ревел как белуга, ползал на коленях и обслюнявил мне ботинки... Мразь!!!

– Пора на боковую, – с хрустом потянувшись, молвил Андрей. – Завтра на службу рано вставать. Тебя разбудить?

– Не надо.

– Как скажешь. Будешь уходить, не забудь захлопнуть дверь.

Никитин направился в соседнюю комнату. Допив коньяк, я постелил себе на диване, выкурил последнюю сигарету и крепко, без сновидений уснул...

Колдун Василий Павлович Глобусов, или, как он обычно представлялся коллегам и клиентам – мессир Васиглоб,[4] проживал за городом, в приземистом, но добротном кирпичном доме, в подвале которого располагалась хорошо оборудованная мастерская по производству разнообразных магических причиндалов.

В субботу, восемнадцатого октября тысяча девятьсот девяносто седьмого года, мессир Васиглоб целый день принимал посетителей, которые сегодня почему-то валом валили: крокодилистого вида истеричные девицы жаждали охомутать молодых людей при помощи приворотного зелья, жирный коммерсант с жуликовато бегающими глазками-бусинками хотел добиться успеха в очередной афере, а заодно избавиться от надоедливых кредиторов, мерзкая старая карга мечтала извести ненавистную двоюродную сестру и т. д. и т. п.

В общем, торговля шла бойко. Колдун освободился лишь около восьми вечера, подсчитал выручку и довольно крякнул. Удачный выдался денек. Ничего не скажешь! Он переоделся в домашний халат, плотно поужинал, расположился в кресле у камина и раскрыл книгу Джеральда Гарднера[5] «Колдовство сегодня» тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года издания на английском языке. Василий Павлович не любил электрического света и потому читал при свечах. Их зыбкие огоньки освещали только страницы книги, но не могли рассеять мрак, сгустившийся в комнате. В камине трещали пожираемые жадным пламенем поленья. Невзирая на это, в помещении царила могильная сырость... Уделив чтению полтора часа, мессир Васиглоб отложил Гарднера в сторону, широко зевнул и вдруг вспомнил, что, закрутившись с делами, не успел закончить приготовление специального зелья, заказанного нововековцами, за которым должны прийти завтра. Колдун длинно выругался. «Ни минуты покоя! Пашешь денно и нощно не покладая рук! Так и загнуться недолго», – раздраженно подумал он, однако все же поднялся с кресла, снова переоделся и спустился в подвал. Раздражение сразу утихло. Мастерская, куда, понятно, не допускались посторонние, была предметом гордости Глобусова: высокий шкаф черного дерева, заполненный колдовскими атрибутами; на длинной полке стеклянные банки с настойками и отварами, на стенах пучки засушенных трав...

Посредине – оцинкованный стол, снабженный кровотоками. В одном углу внушительный пыточный арсенал[6] (щипцы для вырывания ногтей, плети, клещи, ушные сверла, «испанский сапог» и т. д.), в другом – массивная железная печка для уничтожения отходов «производства» (в том числе останков истерзанных тел). Под потолком – прочный железный крюк. Во вместительном холодильнике хранился труп двухмесячного ребенка (приобретенного у матери-алкоголички), предназначенный для вытапливания жира (кровь Василий Павлович уже успел сцедить и использовать). Открыв дверцу, колдун несколько минут любовался на крохотное мертвое тельце с вытаращенными остекленелыми глазенками. Мессир Васиглоб являлся законченным садистом (что, впрочем, характерно для служителей дьявола). Процесс умерщвления и истязания жертв доставлял ему острое наслаждение, доходящее до оргазма.

С трудом оторвавшись от лицезрения несчастного младенца, колдун глубоко вздохнул, встряхнул головой и, засучив рукава, принялся за работу: вынул из шкафа необходимые ингредиенты довольно гнусного характера (например, женскую прокладку, пропитанную менструальной кровью), разложил на столе, и тут за спиной послышался какой-то шорох. Василий Павлович резко обернулся и вздрогнул от неожиданности. Перед ним стоял высокий незнакомый мужчина атлетического телосложения, одетый в черные джинсы и черную кожаную куртку. В светлых глазах незваного гостя застыла смешанная с отвращением ненависть. Мессир Васиглоб на мгновение остолбенел, а незнакомец резко ткнул ему в горло кончиками пальцев. Потерявший сознание колдун медленно осел на пол...

Очнувшись, Глобусов обнаружил, что на шею ему надета веревочная петля, а конец веревки находится в руках незнакомца. Поняв, что его ожидает, Василий Павлович обмочился со страха. Он любил убивать, но не рассчитывал когда-нибудь сам оказаться в роли жертвы.

– К-кто в-вы?! За что? – заикаясь, выдавил из себя мессир Васиглоб.

– Ассенизатор! – усмехнулся мужчина в черном. – Очищаю общество от говна. Сегодня твой черед. Сейчас ты отправишься прямо в распростертые объятия сатаны...

Веревка, перекинутая через крюк, начала потихоньку натягиваться.

– Подождите! – придушенно выкрикнул колдун. – Ко мне с минуты на минуту должны прийти! Вас застанут на месте преступления!

– Кто? – Давление на шею ослабло. – Когда придут?

– А вы сохраните мне жизнь?

– Не торгуйся, не на базаре. Выкладывай живо!

– Моя ассистентка, Гелла...

– Расскажи о ней...

Гелла (по паспорту Ирина Александровна Мясникова) являлась подручной и любовницей Глобусова. Псевдоним Гелла она взяла в честь знаменитой булгаковской ведьмы из романа «Мастер и Маргарита». Экзальтированная, истеричная садомазохистка (ко всему прочему плотно сидящая на игле) увлеклась сатанизмом, едва достигнув половой зрелости. На одном из рок-концертов ее завербовал некий Кока, панкующий педераст, а по совместительству агитатор секты сатанистов. Юная Ира с радостью окунулась в ту жизнь, которая полностью соответствовала ее врожденным дурным наклонностям: присутствовала на кровавых черных мессах, нажравшись наркоты, бесновалась на отвратительных оргиях, участники которых совокуплялись не только друг с другом, но и с животными (козлами и собаками). Через несколько лет она попала в поле зрения господина Глобусова и вот уже целый год являлась любовницей и соучастницей преступлений мессира (вместе умерщвляли младенцев, сцеживали кровь, вытапливали из трупиков жир...). Ирину данная процедура чрезвычайно возбуждала: глаза загорались безумным огнем, обуянное похотью тело мелко дрожало, покрывалось липким потом. Они с колдуном занимались сексом прямо в пропахшей кровью и горелым человеческим мясом «мастерской». Для пущего кайфа парочка извращенцев по очереди хлестала друг друга бичами...

Стремясь оттянуть казнь, Глобусов не скупился на подробности. Не выпуская веревки, незнакомец внимательно слушал.