Она хотела, чтобы я ее поцеловал и, черт возьми, я хотел того же. Чертовски сильно хотел того же.

Мистер Дональдсон, спаси меня!

— Тпру, — произнёс Люк, стоя позади грузовика. Теперь мне уже не был нужен Мистер Дональдсон в прикиде ''в чем мать родила''. Голос Люка для нас обоих был как ушат ледяной воды.

Блу едва не подпрыгнула на месте, кинувшись за борт грузовика со скрещёнными ногами. Она прикрыла глаза рукой, когда я бросился вслед за ней, преодолевая внезапно возникшую дистанцию между нами.

— Прости, брат. Я не знал, что вы были тут вдвоём... Я не...

— Все в порядке, Люк. Мы всего лишь разговаривали.

Она просунула ладони между своими коленями, и я потянулся к ней в надежде, что она возьмёт меня за руку. Так и произошло, после чего она посмотрела на меня с натянутой улыбкой.

— Мы всего-навсего поспорили кое о чем и дали друг другу обещание, — сказал я.

У неё заблестели глаза, что заставило меня улыбнуться и сжать ее ладонь.

— Надо же? — в раздумьях переспросил Люк, помогая своей новой девушке, которая споткнулась на ровном месте. Надеюсь, она не была уже пьяной.

Я знал, что он очень любопытный, и мне не следовало все афишировать перед ним, потому что, думаю, он первый хотел встречаться с Блу, но мне нужно было дать понять ему, что она другая, и что я сейчас изменился и хотел, чтобы она была одной из немногих твердых опор в моей жизни.

Я усмехнулся, глядя на то, как Блу замотала своей головой, и оглянулся на моего сводного брата. Он обнимал свою девушку, которой, скорее всего, нужна была вода, чтобы протрезветь, и, несомненно, бикини побольше. Я клянусь, что не пялился на нее, но ее грудь чуть ли не выпрыгивала из топа, и мне кажется, что она сама добивалась именно такого эффекта. Это было отвратительно. Поэтому я попытался не смотреть на нее, ровно как и забыть ее имя, зная, что она могла достаточно долго не присутствовать здесь, чтобы начать о чем-то заботиться, и я обратился к Люку.

— Блу... Харпер и я... обручены.

Я не смог удержаться от смеха, когда Блу свалилась на кузов грузовика, вздыхая и тряся своей головой, пока Люк начал свою эмоциональную тираду, смешанную с кучей ругательств, по поводу того, что мы слишком юны. Блу приподнялась и спрыгнула, стоя недалеко от Люка и подняв руки в знак поражения, пока я сидел и наслаждался шоу.

По-детски глупо, да, знаю, но об этом стоило сказать вслух, чтобы убедиться, что Люку действительно было до меня дело. Он был тем еще кидалой.

Мы были друзьями во время школы, но когда мой отец и его мать стали встречаться, и потом мама заболела, то, мне кажется, я направил свою обиду не на того человека. Люк всегда справлялся с этим и забывал об этом, будто ничего страшного не происходило. Он лучше, чем я, поэтому я должен дать ему поблажку.

— Успокойся, Люк, — успокаивающе произнесла Блу. — Вон прикалывается над тобой.

Он остановился, будто врезался в невидимую кирпичную стену и начал смотреть то на меня, то на Блу, пытаясь понять, говорит ли она правду.

— Вы не помолвлены?

Блу вздохнула снова и посмотрела на меня. Я улыбнулся, и она закатила глаза. Было очевидно, что мой ответ шел вразрез с ее желаниями.

— Технически, я полагаю, что ты мог бы сказать, что мы договорились о помолвке, но, по существу, мы не помолвлены, — сказала она, размахивая руками. Она нервничала, и я продолжал посмеиваться.

Я не мог удержаться.

— Ты можешь выворачивать это как тебе угодно, Блу. Ты пообещала выйти замуж за меня, и в этой части соглашения имеется в виду, что ты помолвлена со мной. По-молв-ле-на, — я подначивал ее, пока вставал, обнимая ее за талию, пока не добрался до бедер.

— Давай, просто скажи это. Тебе станет лучше.

Блу заерзала, ее щеки вспыхнули, и она выглядела такой здоровой и счастливой. Ее руки потянулись к бедрам, одна ладонь почти коснулась моей, и она взглянула на меня, пытаясь показать свое недовольство, что только заставило меня смеяться сильнее, потому что она выглядела чертовски мило. Особенно в своем бикини.

— Как мне искать хорошего парня, если ты так открыто объявляешь, что я недоступна и помолвлена с тобой?

Я притянул ее к себе ближе, и она начала хватать ртом воздух, из-за чего я захотел поцеловать ее раскрытые губы.

— Кто сказал, что я собираюсь помогать тебе искать другого парня? Кто сказал, что я не хороший парень и тебе нужно искать дальше?

Мы так и остались стоять там. Ни один из нас ни на миг не сводил глаз друг с друга. Я не знал, была ли это игра в гляделки или что-то еще, но я был счастлив в нее проиграть, когда опустил свой взгляд на эти губы и нагнулся, чтобы снова попробовать их на вкус. Так и было, пока Люк не открыл свой поганый рот.

— Ребята, вы оба неимоверные сумасброды. Пошли, Бонни. Давай оставим их, пока меня не стошнило или я не протрезвел.

Я толкнул его, когда тот проходил мимо, унося за собой аромат предшествующего дня. Он оскалился и подмигнул мне, но я и так был уверен, что между нами все в порядке.

По крайней мере, это часть того, что мы должны были делать ради наших братских отношений. Мы стремились к миру. Вы бы были поражены тому, как сильно хочется мира, когда его так мало вокруг.

Люк и его аромат взяли напитки из холодильника и направились назад к огню, а я притянул к себе Блу, чтобы она присела как можно ближе ко мне, в надежде, чтобы она больше не закрылась в себе. Мне казалось, что каждый раз, когда мы сближались, что-то обязательно происходило и нам приходилось отступать на несколько шагов назад.

— Хочешь пойти еще поплавать? — спросил я.

Она посмотрела на воду, в которой мелькали наши друзья, плавательные средства и... надувная девушка. Блу засмеялась, когда она заметила эту куклу, как и я, и я почувствовал, что ее тело расслабилось.

— Я думаю, мы могли бы стащить большой плавательный матрас и лечь на него вместе, — сказала она с ухмылкой, и мне определенно нравились ее мысли.

Я спрыгнул, взял ее руку и притянул ее к себе. Я поцеловал ее так крепко, что наши губы стали единым целым. Если бы я не поцеловал ее сейчас, то, возможно, у меня бы не было другой такой возможности, пока вокруг плавают одни психи и шпана.

Если бы нам не нужен был воздух, чтобы дышать, то, мне кажется, мы бы никогда не прекратили целоваться. Она будто самый лучший наркотик, мне достаточно было вдохнуть ее запах или взглянуть на нее, и я уже готов брать все, что она могла бы предложить, и даже больше. Это опасное чувство, и я вполне это осознавал. Но как я мог остановиться? Как мне убедить свои эмоции и физические реакции держаться подальше от нее, когда все вокруг твердило мне вцепиться в нее покрепче, потому что она не будет принадлежать мне всегда.

Это чувство было самым страшным из всех. Не любовь, не отчаяние или преданность и зависимость. Это был страх. Страх потерять ее. Я не знал, был ли я напуган потому, что не мог предложить ничего взамен такому талантливому человеку со светлым будущим, или я был напуган из-за того, что она так остерегается наших отношений. К тому же, была вероятность, что я мог потерять ее, если завтра утром в школу придет какой-нибудь парень. Прямо сейчас страх — мой враг, и я хотел так крепко вцепиться в нее, что это пугало меня до чертиков. Наши лбы касались друг друга, мои глаза были закрыты, и я вдыхал ее запах и сдерживал наплыв эмоций. Я даже не дал ей достаточно времени, чтобы осознать, что я собирался делать, когда я переместился, схватил ее за талию и забросил к себе на плечо.

Ее визг от удивления перерос в хохот, от которого сотрясалось все ее тело. Несмотря на ее мольбы остановиться, я дотащил ее до пирса и встал у края, трогая пальцами ног кромку воды.

Фути подначивал меня бросить ее в воду, вокруг все смеялись. Пришлось похлопать ее по попе, когда она стала пинаться и кричать вперемешку с хохотом. Я любил то, как она смеялась, и люблю ее задницу.

— Мы обручены? — мой вопрос заставил ее слегка успокоиться, но не полностью.