- У ребят к вам вопросы кое-какие есть, Валерий Никитич.

- Что ж, пожалуйста, слушаю.

Он прошел к столу, табуретку кем-то пододвинутую отстранил и посматривал на сидящих сверху вниз через очки веселым взглядом. Чувствовалось, что Китыч знает, о чем разговор пойдет, и готов к нему, оттого и весел.

- Почему закрыли строительство лежневой дороги?

- Потому что дорога готова.

- Где же готова? До карьера еще два с лишним километра.

- Там грунт хороший. Песок. Высокое место. Техника пройдет.

- Но договорились-то от поселка до карьера. Выходит, вы просто-напросто нас обманули? Так? Мол, пусть дурачки в болоте поползают.

Китыч уселся на табуретку, локтями в стол уперся, ладонями поскучневшее лицо обхватил.

- Что я вам ответить могу? Ну, не учел... Ну, ошибся... Молчите? Не верите? А если скажу, что обманул вас, знал, что одно болото гатить не возьметесь. Там ведь возни на рубль, а заработок - копейка. Вот этому вы охотно поверите, - невесело усмехнулся Китыч. - Так, что ли?

- Факт налицо.

- Факт... факт - вещь сухая. С каким соусом его подашь, такой и вкус будет. - И досадливо поморщившись: - Чего вы в эту "лежневку" уперлись, ума не приложу. Другой работы, что ли, нету?

- Где она?

- Лесу вон сколько валить надо.

- Лес, лес... Нам строить надо.

- Конечно, строить приехали. И в договоре все ясно сказано. Объекты перечислены.

Ребята начали оживать, закурили.

- Интересный разговор, - усмехнулся Китыч. - А кто же, извините, у меня хоть одну уборную примет, если противопожарной полосы вокруг поселка не будет.

- Вы вон уже сколько построили и без полосы обходились.

- А кто бы мне ее сделал? Людей-то нет.

- Ну, так платите хоть по-человечески. Командир вот говорит, что своим вы почти по две сотни за гектар закрываете, а нам по сто тридцать.

- Раскопали, - засмеялся Китыч и Лихарю подмигнул. - Ну, хорошо хоть вы, а не кто другой. Ведь эти семьдесят рублей за гектар мне из своего кармана платить пришлось бы. Да поймите вы, чудаки-люди! - Китыч встал, протянул вперед руки, словно хотел ближе к ребятам быть, словно дружески хотел до чьего-нибудь плеча дотронуться: - Поймите вы, чудаки, ведь потому я своим и переплачивал, что нужна мне противопожарная полоса. Не дам я им заработать - они шапчонки с головы: "До свиданья". Уйдут к геологам, на буровые. Вот и крутишься... А вы мне: обман, обман...

- Так, Валерий Никитич, уважаемый, зачем же темноту разводить, - с горечью сказал Григорий. - Объяснили бы, так и так. Нужно, мол. Что же, мы не сделали бы...

- Не знаю, - серьезно ответил Китыч. - Может, и сделали, а может, и нет. Вы ведь тоже не из чистого альтруизма сюда приехали, вам деньги нужны ко всему прочему.

- Конечно.

- Ну, вот и весь разговор. Куда завтра люди с "лежневки" пойдут?

- На лесоповал, куда же еще.

- Верно. Полоса - первое дело.

- Еще какие вопросы?

- Да чего там, поговорили как меду напились...

- Антон Антонович, а вы тоже считаете, что все идет правильно, как положено. Что мы приехали вам противопожарную полосу валить. И все?

Лихарь потупился. Пальцами нос свой длинный ухватил, подергал, словно проверил, крепко ли тот сидит, трубно откашлялся.

- Прямо скажу, ребята, - начал он. - Я сам в некотором недоумении. Вас слушаю - вроде вы правы. Валерий Никитич тоже, в общем, верно говорит. Но, думаю, все образуется. Это строительство. У нас всегда раскачка. А вы привыкли: раз-два - и в дамках. Вообще-то привычка неплохая. Во всем порядок должен быть. Это правильно вас учат. А у нас пока... сами видите.

- Так у вас все? - вставая, спросил Китыч. - Тогда мы пойдем.

- Спасибо, что навестили, помогли.

- Ладно, ребята...

- А что ладно? - крикнул кто-то.

Но дверь за Лихарем и Китычем уже закрылась.

Лихарь шел, тяжко вздыхая, покряхтывая, досадливо морщился.

- Вообще-то, Валерий Никитич, ты с "лежневкой", конечно, перехватил. Ребята они неплохие, работают хорошо. Зря ты их обидел.

- Антон Антонович, - замедляя шаг, ответил Валерий Никитич. - Я вот здесь два года. И два года одни и те же разговоры: песок, песок... Ох, как проехать к карьеру. То тягач там застрял, то вообще не проберешься. Аж с Пионерского возили песок. Так?

- Было два раза...

- Все, - остановился Китыч и рукой рубанул с видом победителя. - Бобик сдох! Теперь хоть сто лет здесь будем строить, и никто, никогда, понимаете, никогда про песок уже и слова не скажет. Кончились разговоры. Дело сделано. Так?

- Вообще-то так. Сделали. Кто сделал?

Китыч, несколько помедлив, произнес:

- Мы сделали. - Он хотел сказать "я", но вовремя сдержался. - Все вместе.

- Но можно было и по-другому. Можно было ребятам все объяснить. Мол, узкое место. Выручайте. Я думаю, они бы не отказались.

- Мало мы шапки ломали? Своим кланялись? Кланялись. В прошлом году закарпатцев просили? Просили. Что они нам показали? А эти что? Из другого теста? Я сам, Антон Антонович, в отрядах работал. И бригадиром был, и мастером, и два лета командиром. И я еще все это, слава богу, не забыл. Я помню, чего мы хотели, чего добивались. Слова словами, а нам нужны были деньги. И копеечные работы нам было не всучить.

- Что ж... В этом, веришь ли, обвинять нельзя, - с расстановкой произнес Лихарь. - Деньги всем нужны. Может, они и отказались бы...

- Антон Антонович, может, я и неэтично... неэтично, - насмешливо подчеркнул Китыч, - поступил. Но я делаю все в интересах производства, в интересах участка. Эти ребятки приехали и уедут, а мы останемся и будем продолжать строительство до полного ввода поселка. Я считаю, что глядеть надо не только в сегодняшний день, а в завтрашний и дальше. Чтобы потом за голову не хвататься. В этом наша инженерная и командирская мудрость. Видеть главные задачи и решать их. За это нам люди спасибо скажут. За поселок.

- А эти ребятки, выходит, не люди? А так, инструмент?

- В конце концов, - засмеялся Китыч, - что я из них кровь, что ли, пью. Ну, держу их в узде покрепче. Чтобы они делали не то, что хочется, а то, что нужно участку, чтобы мы потом на доделках не горели. А обижать их никто не собирается. Заработают нормально. Еще потом благодарить будут, вот увидите. Я знаю.

Они дошли до конторы и распрощались.

- Добрый день, - поклонился Валерий Никитич с порога Клавдии, входя в ее клетушку, и выразительно на дверь Прокопова показал.

- Мой Прокопов уехал чуть свет к Михайлову. Там травматизм. Ясно?

Валерий Никитич многозначительно свистнул.

- Ясно, Клавдюша, ясно, - подошел к ней, стал рядом, касаясь ее.

Клавдия замерла, потом сказала:

- Отойди, Валера, а то зайдут.

- У-ух, эти мне зайдут, - несколько наигранно проговорил Китыч. Та-ак... Он мне ничего не передавал?

- Нет. Сказал, что оттуда заедет к Решетову, - ответила Клавдия, открывая объемистый брезентовый почтовый мешок и высыпая содержимое на стол.

- Ладно. Схожу на школу и поеду на станцию, поняла? А что там интересного? - спросил он, подходя к столу с почтой.

- Ой, кажется, это проекты пришли для ребят... Точно, погляди!

Валерий Никитич взял одну сшивку, поглядел, потом другую.

- Ага. Мастерская школьная. Пожарное депо. Спортзал школьный. Ты смотри, и большая мастерская... Да-а...

- С ребят надо шоколадку содрать, - обрадовалась Клавдия. - Ты к ним зайди, скажи.

Валерий Никитич ее радости не разделил. Он усадил Клавдию на стул. Сшивки с проектами положил в сторону, возле машинки.

- Слушай меня, Клавуня. Ты баба умная, внимай. Ребята, конечно, ждут и две шоколадки тебе поднесут. Но прогорим мы с твоим супружником гораздо больше, чем на две шоколадки. Крупно можем погореть.

- Почему, Валера? - недоуменно спросила Клавдия.

- Твой же Прокопов добренький. Он им сразу все отдаст. И мастерскую большую, и депо, и спортзал. Все отдаст. Они бросят рубить зону. На домах оставят по паре человек, заработают, а мы будем в трубе.