Скосив глаза вправо в сторону окна, Сергей определил, что солнце недавно поднялось из-за горизонта. Еще рано, можно еще поваляться. С этой мыслью он повернулся в другую стороны, намереваясь обнять Вику, но не тут было — его жены, вообще-то не являвшейся утренней пташки уже не было рядом.

— Наверняка что-либо Карен обсуждают, — вслух, сам с собой разговаривая, произнес Горшенин. — Тоже мне, перепутала часовые пояса. Будем вставать тогда, — вздохнул он, опуская ноги на пол.

Встав и накинув на тело рубашку, он глянул на часы, попавшиеся на глаза: Е-мое! Всего-навсего восемь утра! А спать, честно говоря, и не хочется. Выспался.

Умывшись, не услышав голосов с кухни-залы, значит, наверное, наверху, поднялся на крышу. Совсем инте-ресно — никого! Прошел к поручням и взглянул в утреннюю дымку на горизонте. Достал сигареты, закурил.

— С добрым утром, ты тоже уже выспался? — раздался голос Архипова за спиной.

Обернувшись к нему и пожав руку, ответил:

— С добрым утром! Да, уже готов к работе!

— Я тоже. День жаркий будет, ни облачка, хорошо!

— Ага, прогноз передавали вчера — безоблачно, — кивнул Сергей. — Пожевать бы чего, а?

— Я не против. Сейчас докурю, сходим, поглядим, что там есть. Погоди меня, — попросил Николай.

— Давай, я не спешу.

Когда спустились, то услышали голоса Вики и Карен:

— Ага, вот вы где! — воскликнул Сергей. — А вы где были? Я встал, никого не нашел.

— С добрым утром вначале говорят! — ответила Вика, глядя на Сергея. — Мы по магазинам с Карен и Памелой метнулись.

— С добрым утром, — ответил он. — В такую рань? И чего вы забыли там?

— Боже мой! Ты, наверное, голодный и поэтому злой? А?

— Немного да, проголодался, но у меня хорошее настроение, не переживай, — ответил он.

— Тогда погоди, — с этими словами она повернулась к Карен и что-то спросила. Повернувшись к нему и Нико-лаю, ответила: — двадцать минут погуляйте, вас позовут завтракать.

…Они не торопясь переносили оборудование на смотровую площадку: как живущие здесь они уже присмот-рели уголок, где устроятся, так как Роберт сказал заранее им, что помимо их будет группа японцев и местный клуб любителей астрономии, в котором является членом и Боб.

Вот осторожно опущен последний футляр.

— Начну собирать, что ли! Все равно пока делать нечего, — предложил Горшенин.

— Давай, я пошел за оптикой.

— М-м, а вообще-то неси — сломать тут некому, — откликнулся он.

Солнце поднималось все выше и начинало припекать.

«Надо одеть что-нибудь на голову», — подумал Сергей, раскрывая чехол и вынимая складную треногу главного телескопа. Он заканчивал скручивать штанги, когда появился Прозоров с Архиповым:

— Здорово, Серега! Разоспался я что-то, — сказал Саша.

— Привет. Да ничего, еще девять утра.

— Я смотрю, вам тоже нечего делать, раз начали в такую рань собирать оборудование!

— Точно! Нас выгнали нагуливать аппетит, — рассмеялся Сергей.

— Кстати, меня ведь послали за вами — завтрак готов!

В ответ раздался дружный возглас:

— А чего ж ты молчишь-то? Пошлите быстрее, — первым повернулся Николай обратно, только приготовив-шись собирать треногу спектрометра.

— Ага, потом панаму надо не забыть захватить, напомни, а то я забуду, — ответил Сергей, также огибая Алек-сандра и обращаясь к нему.

— Обязательно напомню! Жена тебе пусть напоминает, — усмехнулся тот, направляясь за ними, — взяли, по-бросали дорогостоящее оборудование. Никакого дела, лишь бы поесть — тоже мне ученые называется, светила науки, видело бы начальство… — добродушно говорил он сзади.

— А ты тогда охраняй его, — начал Архипов, но его перебил Сергей:

— Только пока не вспоминай о начальстве…

Как бы в ответ, надсмехаясь над его словами, заиграла мелодия на его мобильнике. Глянув на вызываемого абонента, только чертыхнулся:

— Ну, кто тебя просил, а?! Да, здравствуйте, Илья Веньяминович…

— Так, что у нас на сегодня? — спросил садящийся за стол Николай, окидывая накрытый стол.

— Что-что, садись! А где Сергей? — спросила Вика у прибывших.

— А это все он виноват, — ответил Николай, — его и спроси!

— А я что? Я ни причем — Сергей у нас мастак с начальством разговаривать и оно это чувствует. Вот оно ему и звонит постоянно, — улыбнулся Александр, уже орудуя вилкой и набирая себе на тарелку отбивные.

— Та-ак! Значит, пока вы едите, мой Сереженька отдувается за вас?! Так, получается? Понятно! Вот тогда сами и настраивайте свои телескопы, — смеялась Вика, успевая переводить, — пойду, проведаю его.

— Ага, давай, мы тут покараулим его порцию, — хитровато, с набитым ртом кивнул Ильюшин.

— Что-то я вам не верю, господа хорошие! Ладно, думаю, все съесть не успеете!

За два часа до затмения на крыше стало по-настоящему жарко: +380 на солнце. Хотя на такой высоте гулял легкий ветерок, но все равно жарковато. К этому времени здесь стало людно — невысокие, но многочисленные японцы наполнили воздух пронзительными отрывистыми голосами-командами на дальней стороне крыши. Бли-же к центру расположился местный клуб любителей астрономии, — как решил Сергей. Вика вскоре подтвердила его догадку. Боб помогал установить аппаратуру руководителю своего клуба. Сергей с интересом смотрел на них, на их оборудование.

— Вика, а по-японски сможешь? — спросил ее Степан, также рассматривавший представителей страны восхо-дящего солнца.

— Ну, вы хотите от меня невозможного! Нет, по-японски я не могу — идите к ним сами: не может быть, чтобы кто-то из них не знал английского языка и…

— А это мысль — у них есть переводчик. Здоровались же, пошли! — предложил Сергей.

— Пошлите, только надо же как-то обращаться к ним?! Как там у них делается: примерно так, что ли? — Вика сложила руки ладошками вместе, приготовилась склониться в церемониальном поклоне стран востока.

— Перестань, они же увидят, — шутливо толкнул ее Сергей, — пошли так без выкаблучивания.

…- Что делаем вечером? — спросил Роберт жену, сидя в шезлонге под навесом в стороне от астрономов и на-блюдая за их приготовлениями.

— Не знаю, — откликнулась Карен, — говори — что у тебя на уме?

Улыбнувшись, он воскликнул:

— Да ничего — русские же уезжают утром, так что проводим их, а потом предлагаю поехать на озеро.

— А как же начало круиза по Атлантике и другим странам? — забеспокоилась Карен.

— Дорогая, но лайнер отбывает в среду! На самолете местной авиалинии мы успеем долететь до Чарлстона. Билеты куплены и… Мы с тобой все это уже обсуждали!

— Я знаю, — улыбнулась Карен, — просто еще раз в душе готовлюсь и предвкушаю наше путешествие!

— Ладно, пойду, узнаю, может, что нужно нашим гостям?

Роберт похлопал ее по руке и направился под солнце. Сразу же волна жара и одновременно легкого ветерка обдала его своеобразным контрастным душем.

Карен наблюдала за мужем, подошедшим к японцам и что-то спросившего переводчика. В ответ тот что-то ответил и жизнерадостно закивал головой. К ним подошел руководитель всей группы, энергично жестикулируя и что-то говоря. Выслушав его, Роберт согласно кивнул, улыбнулся на ответ переводчика и что-то ответив, пошел дальше. У группы местных любителей астрономии он задержался подольше — здесь была родная речь, да и инте-ресы более важные — Бобби занимается в этом клубе и нужно проявить больше внимания его руководителю.

Карен не слышала, о чем он говорит, слушает Марка Шрайвера и повернувшись машет рукой, подзывая гор-ничную и отдавая ей какую-то просьбу Марка, но просто знала, что так надо. Роберт никогда не суетился больше необходимого, но раз он считал, что так нужно, значит, так действительно стоит сделать или выполнить его просьбу.

Жизнь с ним научила ее прислушиваться к его мнению. Да и не занимал бы он того поста, если бы был более мягким к подчиненным. Воспоминания карьерной лестницы мужа отвлекли от его созерцания поджарой спор-тивной фигуры, и она машинально забеспокоилась, выискивая его — ага, вот он, уже у русских слушает Вику, молодую жену Сергея Горшенина, переводчицу группы, но не имеющей никакого отношения к астрономии.