Грохот стоял оглушительный, но веселящуюся молодежь это нисколько не смущало, наоборот — грохот являл-ся ритмичным оборотом хаоса, самоутверждением подростков в форме нового произведения, то ли Джеймса-диджея, то ли Нила-диджея, черт их разберешь! да Боб и не пытался преуспеть в этом музыкальном направлении.
В закрытом клубе, где он являлся полноправным членом благодаря отцу, преуспевающему исполнительному директору продаж филиала «Тойота» решившему — пусть он тасуется здесь, в обществе более-менее нормальных сверстников и под присмотром хозяина клуба, рьяно следившим за престижем своего заведения и соответственно за выбором контингента отдыхающей молодежи. Боб слыл тут местным светилом обо всем, что связано с космосом. Правда, здесь никого это не интересовало. Здесь было более важным то, в чем ты одет, с кем ты общаешься и какая девушка или парень у тебя. И это хорошо.
Так что грохот очередного рэпа, самого лучшего произведения от самых-самых продвинутых диджеев города Колумбия, штата Южная Каролина, конечно, по-другому не может и быть нисколько не мешал ему пить пиво и общаться с друзьями. Хотя в данный момент из друзей была только Мила, но это уже не друг, это…его девушка!
«Ну, от нескольких банок пива отец надеюсь, не заругает», — подумал Боб, обнимая Милу, сидевшую у него на коленях.
— Мила, а ты в курсе, что сегодня…
— В курсе — «Дискавери» благополучно стартовал и совершил стыковку с РМА8, - рассмеялась она, тоненькая брюнетка с шикарным бюстом, то, что надо, только пока ничего не было, вернее, он еще не решался, но ничего, все впереди! — ты уже просвещал меня.
— А черт! Извини, забыл! — улыбнулся он и хлебнул большой глоток пива, перед этим чокнувшись бокалом с ней. — Мила, давно хотел тебе сказать, что ты мне очень нравишься, и я очень хочу тебя! — и тут же сам испугал-ся своих слов, вытаращив глаза на девушку.
— Вот теперь я верю, что ты набрался смелости, предварительно выдув пару литров пива, — рассмеялась она, как бы случайно прижимаясь к нему, делая вид, что поудобнее умещается у него на коленях и придвигаясь к не-му.
То, что страстно хотело девушку, враз выдало его. Покраснев и встретившись глазами с ней, он понял, что она чувствует это! Господи! Как же…! Ее это несколько смутило, но по-видимому не очень:
— Бобби, Бобби, ай-я-яй! — несколько севшим голосом произнесла Мила. — Давай оба остынем, а? Ну, совсем не место, согласен?
Неправильно поняв ее, он ответил, вконец севшим голосом:
— Ага, пойдем на воздух!
— Пошли.
— Э-э, давай минуту посидим — я не могу пока встать! — покраснел он, одновременно улыбаясь.
— Давай подождем! — рассмеялась она, — давай я пока сяду рядом? Ок?
Благодарно кивнув ей, он попытался завести разговор о чем-нибудь отвлеченном, но мысли возвращались к одному и тому же.
— Рассказывай, что там завтра с твоим «Дискавери» произойдет? — поняла парня Мила, с женской интуицией поддержав смену разговора.
Получилось…
Уже подъезжая на такси к ее дому, в пригороде Колумбии, провожая ее как джентльмен, она вдруг наклони-лась к нему и тихо на ухо произнесла:
— Родителей нет дома. И не будет до утра!..
Всегда мы что-то познаем, всегда что-то происходит в первый раз, новое, такое древнее для мира, но непо-знанное для тебя, что первые ощущения неизведанного кажутся самыми бурными, запоминающимися на всю жизнь.
За двадцать минут до расчетного времени все собрались в центральном посту управления МКС в отсеке фер-мы «SO-2», сменившей первый «SO». Теперь длина отсека-комплекса составляла 20 метров, в отличие от перво-начальных 13,4 метра и 7 метров шириной от 4,6 вначале. Пока оба экипажа с «Клипера-2» и «Дискавери» спали два других, страхуя друг друга, провели внешний осмотр «Клипера». Все было в порядке, никаких видимых ме-ханических повреждений не выявлено, о чем Сергей Смирнов, командир «Союза ТМА-48» доложил проснувше-муся Максиму Токареву.
…- Ну что же, как говорится, повисим на дорожку! — ухмыльнулся Гленн Ларри, врач экспедиции. — При-сесть-то невозможно!
Дружный хохот раскатился на орбите.
В повисшей тишине мерно вздыхал компрессор, пикал сигнализатор, другие шумы работающей аппаратуры наполняли пространство МКС. Максим незаметно бросил взгляд на остающихся. Все они встретятся уже потом на Земле и с шутками и смехом будут вспоминать полет и кто что делал.
Только он не подозревал, что встретиться с остающимися здесь он, да и никто из улетающих на «Клипере» не сможет. Как и пройтись по Земли, почувствовать привычную тяжесть гравитации.
— Ну что же, пора!
— В добрый путь и благополучного возвращения! — пожелал Джордж Маллейн, бортинженер «Союза ТМА-48».
Все потонуло в ответных возгласах, пожеланиях и рукопожатиях…
— Системы коррекции в норме.
— Принято.
— Двигатели в норме.
— Принято.
— Энергетическая установка…
По мере того, как шла общая проверка систем шаттла, Максим Токарев запускал их по степени готовности. Петр Кудрявцев и Эстер Виртс, для которых работа начнется на месте откровенно бездельничали и заняв проти-воперегрузочные кресла у иллюминаторов «Клипера-2» с каждой стороны глазели на состыкованные фермы, гермоадапетры, на поистине большие площади панелей фотоэлементов и на пристыкованные корабли. Слушая переговоры командира и второго пилота, Пола Бейли Петр вытянулся, услышав, как проходит последняя пере-кличка с МКС, стараясь не упустить момент отстыковки.
— Внешние фиксаторные рукава убрать.
— Есть, убрать внешние фиксаторные рукава, — шло несколько искаженное аппаратурой воспроизведение го-лоса Сергея Смирнова, дублирующего отделение «Клипера» от МКС с той стороны.
Петр увидел, как три балки-манипулятора дрогнули и разошлись в стороны — теперь шаттл удерживался только приемным переходным гнездом со станцией.
— Провести разгерметизацию переходного тамбура! — приказал Токарев, берясь за штурвал управления правой рукой, левой отжимая несколько клавиш перед ним сверху.
Следивший за действиями Максима и по регламенту соответственно проводивший внутреннее перераспреде-ление систем управления «Клипера» на автономное обслуживание Пол отжал и перевел рычаг перераспределе-ния энергии с энергоносителей МКС на внутренние источники, одновременно сдублировав переключение. Со стороны все эти команды и голоса казались какой-то торопливой, как будто наперегонки спешной работой астронавтов, но все присутствующие знали, что это обычная предполетная проверка корабля.
— Отстыковка.
Петр вытянул голову и увидел, как кольцо переходного тамбура на миг скрылось в белой пелене вмиг за-мерзших оставшихся молекул воздуха, вылетевших в пространство.
— Есть отстыковка, — краем уха услышал он, наблюдая, как расстояние между причальной фермой увеличи-лось на метр, на два, на пять.
Они уже являлись автономной единицей, также как и неделю назад, приближаясь к международной космиче-ской станции.
Обернувшись к сидевшему рядом Гленну Ларри и оказывается смотревшему вперед на обзорные окна перед командиром и второго пилота, а не на станцию, уплывающую вбок Петр восторженно воскликнул:
— Ларри, не туда смотришь — смотри сюда: станция!!!
Тот повернул голову к счастливому лицу Петра, улыбнулся в ответ, выгнулся, взглянул на станцию из иллю-минатора Петра:
— Петр, классно, слов нет, но я уже всеми мыслями там! Наслаждайся, наслаждайся, — и протянув руку, шут-ливо толкнул того в плечо, поворачивая голову туда, где нос «Клипера» постепенно в умелых осторожных руках пилотов нацеливался на заранее просчитанную траекторию полета.
— Командир, пять градусов влево, — произнес Пол, — вывожу общую курсовую траекторию полета на мони-тор.
— Принял Пол, — ответил Токарев, боковыми корректорами разворачивая шаттл от МКС. — Достигнута безо-пасная дистанция для первого маневра импульсного разгонного толчка. Экипажу приготовиться.