творчестве Навои и правильно определяет его отношение к суфизму.
Вместе с тем Е. Э. Бертельс дает здесь правильную постановку вопро-
са об отношении литератур на тюркских языках к литературе на.язы-
ке персидском. Е. Э. Бертельс выступил против мнения, будто ли-
тература «турецких народов представляет собой нечто неполноцен-
ное», и заявил, что приверженцы этого мнения, характеризуя лите-
ратуру тюркоязычных народов «как подражание классическим творе-
ниям персидских авторов, стремились отнять у нее всякое право на ори-
гинальность и тем самым значительно задержали ход ее изучения»
(стр. 377 наст. изд.).
Все эти мысли, высказанные в 20- х годах, получили богатое раз-
витие в работах Е. Э. Бертельса, написанных в 30—50- е годы. Начав
конкретное изучение творчества Низами на фоне эпохи, Е. Э. Бертельс
в дальнейшем показал прогрессивный и гуманистический характер его
творчества
5 . Труды Е. Э. Бертельса в области изучения творчества На-
вои и определения его оригинальности общеизвестны
6 .
Некоторые взгляды, высказанные в статьях, включенных в настоя-
щий том, Е. Э. Бертельс позднее пересмотрел. Так, работая в 50- е годы
над главой «Истории персидско- таджикской литературы», посвященной
Сана'и, Е. Э. Бертельс по- новому трактует творчество этого «признан-
ного суфийского шейха» (см. «Историю персидско- таджикской литера-
туры», стр. 402—455, особенно стр. 454, прим. 129). В этой работе
Е. Э. Бертельс показывает, что содержание творчества Сана'и широко, разнообразно и выходит далеко за рамки суфийских теорий. Такого
рода заключение могло быть сделано Е. Э. Бертельсом прежде всего
благодаря глубокому знанию суфизма и суфийской поэзии, достигну-
тому им в 20- е годы.
За истекшие с тех пор десятилетия востоковедами различных стран
сделано, разумеется, немало для изучения суфизма. Появились десятки
критических текстов произведений суфийских авторов, ряд крупных
исследований, большое число статей. В связи с этим многие библиогра-
фические данные, атрибуции текстов и т. п., имеющиеся в статьях
Е. Э. Бертельса, в настоящее время устарели. Нет возможности дать
все дополнения и изменения в подстрочных примечаниях, так как это в
некоторых случаях было бы равносильно добавлению под строкой це-
лых экскурсов, небольших статей. Поэтому редакционная коллегия
прилагает к тому библиографию работ по суфизму, вышедших после
1930 г. и не учтенных в статьях Е. Э. Бертельса (БС II), и дает отдельные
отсылки к этой справке в тех случаях, когда данная книга или статья
содержит новый материал по затронутому вопросу.
Составление этой справки, а также научное редактирование всего
тома и составление редакционных примечаний осуществлены А. Е. Бер-
тельсом.
5 См. ту же работу.
. ...'.•
6 Работы Е. Э. Бертельса, посвященные Навои, войдут в следующий, четвертый
том «Избранных трудов»—«Навои и Джами». " ... '. . ."• "'. " "...· ••" . ••. • '• ''
ОТ СОСТАВИТЕЛЯ
В настоящем томе собраны работы Евгения Эдуардовича Бертель-
са по суфизму и суфийской — преимущественно персидской, но также
и арабской — литературе. В том включены труды, опубликованные ра-
нее в различных отечественных и зарубежных изданиях, наряду с ни-
ми впервые публикуются работы, найденные в личном архиве Е. Э. Бер~
тельса.
Е. Э. Бертельс проявил особый интерес к суфизму и суфийской
литературе почти с самого начала своей исследовательской деятель-
ности и уже к 20- м годам опубликовал первые свои работы в этой об-
ласти: перевод мистической поэмы Фарид ад- Дина 'Аттара «Булбул-
наме» и весьма содержательные рецензии на два европейских издания
суфийских сочинений Абу Насра Сарраджа и Ибн ал- 'Араби'
1 . В даль-
нейшем на протяжении многих лет суфизм и суфийская литература за-
нимали видное место в изысканиях Е. Э. Бертельса. Многолетние тру-
ды Е. Э. Бертельса по суфизму чрезвычайно широки по диапазону: от
описания рукописей суфийских сочинений с исследованием содержания
последних до раскрытия иносказательного смысла суфийской поэтиче-
ской терминологии, от заметок по отдельным авторам до очерка заро-
ждения суфийской литературы.
Это тематическое разнообразие при отсутствии видимой хроноло-
гической последовательности в переходах от одной темы к другой при-
вело составителей настоящего тома к решению сгруппировать весь со-
ставляющий его материал в трех разделах: 1. Статьи и работы по об-
щим вопросам суфизма. 2. Статьи по вопросам суфийской терминологии.
3..Статьи, посвященные отдельным авторам. Внутри разделов статьи
распределяются по авторам (в хронологическом порядке) и по времени
написания статей Е. Э. Бертельсом. Например, статьи о Баба Кухи
предшествуют статьям об 'Аттаре, а сами они расположены в том по-
рядке по времени, в каком они были написаны (или опубликованы) ав-
тором.
К числу обнаруженных в архиве Е. Э. Бертельса работ, которые
были подготовлены автором к опубликованию, но не увидели света по
тем или иным причинам, относятся следующие:
Î) Происхождение суфизма и зарождение суфийской литературы; 2) Изречение Ибрахима ибн Адхама в Кутадгу- билик;
3) Фудайл ибн- 'Ийад;
4) Баба Кухи. Предисловие к днвану.
1 Журнал «Восток», кн. 3, 1923, стр. 185—187; там же, стр. 196—198.
Из нескольких работ, которые не были доведены автором до конца, не были подготовлены к публикации, в настоящий том включены: 1) Словарь суфийских терминов Мир'ат- и 'ушшак;
2) Роман о шейхе Наджм ад- Дине Кубра (конспект).
При подготовке тома к печати транскрипция была унифицирована
в соответствии с правилами, принятыми в Главной редакции восточной
литературы издательства «Наука»,
Б Щ И Е
РАБОТЫ
<ПРОИСХОЖДЕНИЕ СУФИЗМА
И ЗАРОЖДЕНИЕ СУФИЙСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ>
I. ЗАРОЖДЕНИЕ СУФИЗМА
Чтобы понять причины появления в мусульманском мире такого
сложного явления, как суфизм, нужно прежде всего составить себе яс-
ное представление о состоянии общества, в котором он зародился. Рас-
смотрение различных элементов, проникших в суфизм под влиянием
разнообразных идеологий, сталкивавшихся с исламом, хотя и необхо-
димо, но одно оно само по себе внести ясность в этот сложный вопрос
еще не может. Недостаточно констатировать наличие в суфизме гности-
ческих, неоплатонических, манихейских и тому подобных влияний, надо
попытаться объяснить, какие условия создали возможность для про-
никновения этих влияний. Только тогда мы сможем понять историче-
скую роль суфизма и его дальнейшие судьбы.
Едва ли можно сомневаться в том, что данные о состоянии мусуль-
манской общины при первых халифах, сообщаемые нам мусульмански-
ми историками, не вполне отражают истинное положение вещей. Соз-
данная ими картина безусловно сильно идеализирована. Очень многое
из того, что нам сообщается как факт, на самом деле отражает благие
пожелания определенной общественной группы и говорит не о том, что
было, а о том, чего данному автору хотелось бы. Но даже и при этих
условиях можно с довольно большой уверенностью полагать, что как
в годы правления Мухаммада, так и в годы правления его первых двух
«заместителей» Абу Бакра и 'Омара арабское общество Мекки и Меди-
ны представляло собой своеобразную религиозную общину, в которой
светской власти в полном смысле этого слова, в сущности, не было, где
каждое законодательное и административное распоряжение восприни-
малось как непосредственное веление Аллаха, Можно думать, что об-
раз жизни Абу Бакра и 'Омара действительно мало чем отличался от