Некоторое время все трое наблюдали, как, словно взлетная полоса, мчится навстречу дорога, как в свете начинающегося дня алеют на зелени по обе стороны шоссе тюльпаны и маки.

- И все-таки, товарищ майор, - сказал Пинчук, - не могу понять, как вам удалось установить, что был еще один, как вы считаете, главный нарушитель?

- А я ведь, как тульский мастер Левша, что аглицкую блоху без мелкоскола ковал: следы всю жизнь на глазок да вприкидку определяю, - с усмешкой ответил Кайманов.

- Не сердитесь, товарищ майор, - вмешался Воронцов. - И мне понять трудно, откуда вы взяли сегодня столько сведений?

- Здесь любой чабан, любой охотник наблюдателен. А пограничнику сам бог велел…

Кайманов не закончил фразу - впереди на развилке дорог увидел военный «ГАЗ-69» и стоящего у машины подполковника Журбу.

- Последние известия, Яков Григорьевич,- когда машина остановилась, сказал комендант. - Нарушителя мы еще пока не задержали, но почти точно знаем, где его возьмем. Ваш неизвестный отравитель сумел каким-то образом обмануть шофера попутной машины, оставил его на шоссе и сам увел машину в направлении аэропорта, но перед самым аэродромом, видимо, заметил наши заслоны, свернул на проселок и, как предполагаем, выехал на шоссе, ведущее к железнодорожному вокзалу. Вслед я тут же направил резервное отделение. Все дороги, кроме этой, перекрыты. Вас, Яков Григорьевич, прошу контролировать это шоссе от развилки до аэропорта. Проверяйте каждую машину на всякий случай, если он предпримет попытку вернуться. Вам, младший лейтенант, надлежит немедленно выехать в аэропорт. Наряд с рацией уже там. Администрация аэропорта предупреждена. Я еду в город к вокзалу. Каждые пятнадцать минут держать со мною связь по радио…

Пинчук сел в первую попавшуюся машину, умчался в сторону аэропорта. Комендант на сроем «газике» - в противоположную. Клубы пыли бросились вслед за машиной коменданта, затем отстали, растеклись полупрозрачной кисеей над дорогой, лениво оседая на придорожные кусты.

Лейтенант Воронцов посмотрел на майора. Тот неопределенно махнул рукой.

- Давай проверяй,- сказал Кайманов.- Встретится кто, останавливай, смотри документы. Толку от этого не будет никакого, но пока ничего другого не придумаешь…

Он не верил, что так просто может закончиться этот поиск, что нарушитель после стольких ухищрений даст себя схватить на дороге, когда и след-то его, как говорится, давным-давно простыл. Но пока что и сам Кайманов не мог предложить никакого другого разумного решения, лишь отметил про себя, как летят одна за другой драгоценные минуты.

Прямой отрезок шоссе просматривался в оба конца на несколько километров.

Приказав Семину смотреть в заднее стекло и оповещать о приближении кого бы то ни было, Воронцов стал наблюдать за дорогой перед машиной. Кайманов же безучастно сидел на переднем сиденье и вел себя так, как будто ничто его уже не касалось.

Воронцов с Семиным и Гуляевым останавливали очередную машину, проверяли документы и отпускали водителя. Через несколько минут все повторялось сначала.

«Тут что-то не так…» - неотступно думал Кайманов, наконец не выдержал и, оставив лейтенанта с солдатами на шоссе, попросил водителя проехать по дороге к аэропорту, туда, где в полукилометре от перекрестка виднелся мосток, от которого уходил в сторону зарослей турунги узкий проселок. Как сказал подполковник Журба, именно на этот проселок свернул нарушитель, спасаясь от заслонов, выставленных в районе аэропорта.

Выйдя из машины, Кайманов внимательно осмотрел почву, на обочине остановился, удивившись, что мог делать здесь нарушитель в такой спешке, когда уже чувствовал за собой погоню.

Но ошибки быть не могло: хорошо видны были и отпечатки сапог с косячками на каблуках и такого же размера огромных ботинках с рифленой подошвой. В турунге - потревоженная листва, несколько вмятин на почве от каблуков: видимо, те, кто был здесь, изрядно торопились.

Кайманов хлопнул себя по лбу и от всего сердца выругался.

- Что, товарищ майор, нарушитель? - спросил с недоумением шофер.

- Давай скорей к лейтенанту!

Воронцов отреагировал так же, как шофер:

- Нарушитель?..

- Черта лысого, а не нарушитель! Провели нас, как малых ребят! Вызывай скорей по радио подполковника!

Воронцов включил рацию, комендант ответил сразу.

- Товарищ подполковник, - взволнованно начал Кайманов, но комендант тут же его прервал:

- Что шумишь, Яков Григорьевич? -умиротворенно сказал Журба.- Взяли мы гуся лапчатого.

- Как взяли? Не может быть! Не того взяли!

- Точно того. Можешь не сомневаться…

- Товарищ подполковник, еще раз вам говорю, не может этого быть!

- Как же не может, когда он с наручниками у нас в машине сидит. Вот тебе и раз! Сам его проманежил от границы до города, а теперь не может быть!

- А приметы?

- Все точно, как ты говорил. Совпадают и физические данные и гвоздики на каблуках…

- Товарищ подполковник, - едва выслушав его, воскликнул Кайманов, - поскольку вы уже задержали пособника, прошу срочно выехать с ним а аэропорт. Я со своей группой выезжаю туда немедленно. Прошу разрешить действовать самостоятельно.

В трубке - секундное молчание, затем голос коменданта:

- Действуйте, Яков Григорьевич. Выезжаю к вам…

- Вызови-ка мне к рации Пинчука, - сказал Воронцову Кайманов и, когда тот подошел к микрофону, приказал:

- Немедленно предупредите диспетчера аэропорта и сопровождающего пассажиров контролера о присутствии в аэропорту опасного преступника. Передайте приметы: нарушитель высокого роста, в демисезонном пальто бежевого цвета, в зимних ботинках на толстой рифленой подошве. Рисунок следа напоминает панцирь черепахи. Особая примета нарушителя - на тыльной стороне правой руки свежие царапины от колючек шиповника. Об этом обязательно скажите контролеру. При проверке билетов, когда начнется посадка, контролер должен подать вам знак. Достаньте и наденьте комбинезоны, под видом техсостава будьте у самолета, ждите нас. Одного пошлите встречать нас с какой-нибудь аэродромной машиной на поворот дороги.

- Понял вас, товарищ майор, - напряженным голосом доложил Пинчук.

В телефоне раздался щелчок, и на той же волне послышался голос коменданта:

- А у моего нарушителя царапин от шиповника на руке нет, - сказал подполковник Журба.

- И ногти у него наверняка чистые, - добавил Кайманов. - Пальцами в землю он окурок не прятал…

Пинчук встретил их с машиной техпомощи у поворота дороги, от которого оставалось не больше трехсот метров до аэровокзала.

- Товарищ майор, вот и вам комбинезоны. Диспетчер дал в наше распоряжение эту машину. До отправления ближайшего самолета через Москву в Ленинград остается меньше часа. Пассажира с переданными вами приметами нигде не видно.

- Комбинезоны есть, нарушителя нет, - подвел итоги Кайманов. - Ладно. Встречайте подполковника. Подъедете со своей машиной к ангару, что справа от вокзала. Я буду у начальника аэропорта.

«Неужели ошибся? - по пути к аэровокзалу раздумывал Кайманов. - Тогда задержанный комендантом и есть нарушитель. Или преступник настолько осторожен и хитер, что и здесь приготовил нам какой-то сюрприз».

Представившись начальнику аэропорта, Кайманов отправился к ангару, куда, как он это заметил, уже проехала машина техпомощи с подполковником и задержанным.

- Товарищ подполковник, - доложил он встретившему его Журбе, - самолет в Ленинград через Москву вылетает через тридцать пять минут. Посадка будет произведена через двадцать. Времени в обрез. Хоть я и оставил наблюдение на аэровокзале, но там необходимо быть нам самим.

- А этот?.. - спросил подполковник, открывая дверь в соседнюю комнату, где с двумя конвоирами находился задержанный. Журба как будто хотел сказать: «Чем не хорош?»

Тот был, действительно, хорош. Богатырского роста, с объемистой талией, в запыленных сапогах и форме капитана погранвойск.

Кайманов попросил его показать одну и другую подошву сапог. Сапоги были те самые, не новые, с косячками на каблуках: один косячок подбит тремя гвоздиками, другой - четырьмя.