Вид у задержанного - самый внушительный: из-под насупленных бровей угрюмо смотрят свирепые глаза. Дышит тяжело, широко раздувая ноздри, хотя гонка от границы до города закончилась два часа тому назад и на последнем этапе - не пешком шел, ехал на машине.
Кайманов жестом предложил нарушителю подняться и покачал головой.
- Можно увести, товарищ подполковник.
Когда они остались с Журбой одни, добавил: -
Пособник. Ему только и не хватает черной повязки на глаз да финку в зубы…
- Ты уверен в этом, Яков Григорьевич?
- Абсолютно. Пройти всю погранзону, отправит на тот сеет трех человек, и все только для того, чтобы примитивно попасться патрулю у железнодорожной кассы, - такого не бывает.-
- Так что ты предлагаешь?
Кайманов пожал плечами:
- Все должно решиться при посадке пассажиров в самолет, - сказал он. - Нарушителю деваться больше некуда. Любые промедления увеличивают для него степень риска. Это во-первых. А во-вторых, раз уж у него был пособник, отводящий удар на себя, значит, и билет он ему брал на ближайший рейс,
…Кайманов с Журбой, переодетые в комбинезоны, следили за наполнением заправочной автоцистерны в каких-нибудь ста пятидесяти метрах от самолета, под плоскостями которого и у шасси копошились «технари» в комбинезонах.
От здания аэропорта в сопровождении дежурной двинулась толпа пассажиров, среди которых Кайманов еще издали приметил того, за кем гнались они от самой границы.
В первую минуту он усомнился в своем выборе: высокий человек в темных очках, в светло-бежевом демисезонном пальто и такой же шляпе нес чемодан и вел под руку женщину в легком малиновом плаще. Рядом с женщиной, держась за плащ, шла девочка лет пяти. Все трое на ходу переговаривались, спутница высокого пассажира смеялась.
Кайманова прошиб холодный пот: «Неужели ошибся?..» Только вблизи он мог бы сказать, тот ли это человек перед ним, ради которого они ведут поиск с четырех часов утра.
Выждав, когда группа уже почти подошла к самолету, Кайманов поднялся на подножку бензовоза, скомандовал водителю: «Поехали».
Тот медленно направил машину к самолету, остановился под плоскостью у самого трапа.
Кайманов рассчитал точно: как раз в это время импозантный «отец семейства» протягивал билеты стоявшей у подножья трапа дежурной. Она быстро взглянула на подошедшего сбоку Кайманова, но майор и сам увидел смазанные йодом легкие царапины на тыльной стороне кисти «пассажира». По знаку Кайманова «техники» Воронцов и Гуляев, Пинчук и Семин - по два человека с каждой стороны - схватили «пассажира» за руки, с силой завели их ему за спину, а Журба защелкнул наручники.
В то же мгновение Кайманов схватил задержанного за голову, потянувшегося ртом к плечу, на котором были нашиты клапаны в виде погончиков с декоративными пуговицами. Сорвал с погончика пуговицу и вытащил из кармана пальто задержанного вороненый «вальтер».
- Продолжайте посадку,- сказал подполковник дежурной, быстро проверяя, нет ли у задержанного еще оружия или ампул с ядом.
- Вас тоже прошу в машину, - сказал он женщине с девочкой. Та попыталась было разыграть возмущение, но, увидев пистолет, изъятый из кармана ее спутника, сразу притихла и, ни слова не говоря, села в подъехавшую крытую машину техслужбы.
- Но у меня в самолете вещи, - спохватилась она вдруг.-Я с этим гражданином только здесь познакомилась.
- Вещи ваши не пропадут, а знакомых следует выбирать, - заметил Кайманов, жестом приглашая в машину и задержанного.
Едва отъехали от аэропорта, подполковник вышел с радиостанцией на дорогу и, пропустив машину вперед, связался с начальником отряда.
- Приказано немедленно доставить всю троицу в Управление к начальнику войск, - сказал он Кайманову.
Скоро показался город, и машина, промчавшись по прямым асфальтированным улицам, остановилась у здания с метровыми шарами по обе стороны главного входа.
Задержанных сдали дежурному, и конвоиры увели их в глубь здания.
- И все-таки, товарищ майор, - не выдержал Пинчук, -как вам удалось установить, что задержанный на железнодорожном вокзале-не главный нарушитель, а пособник?
- А вы наденьте чужой костюм, и вам сразу все станет ясно. К тому же, с таким животом по горам и трех километров не пройдешь, а тот, что проводников своих, как мух, травил, эвон сколько от границы отмотал. Тут уж другую, жилистую конституцию иметь надо.
Дожидаясь в приемной генерала, Кайманов подумал, что после такой гонки неплохо бы принять душ да отдохнуть, но начальник войск, выйдя к ним и поблагодарив за успешно проведенную операцию, отпустил подполковника Журбу, а Кайманова попросил еще подождать в приемной.
Спустившись к выходу и раздумывая, что бы это могло значить, Кайманов почистил сапоги, отряхнул пыль с обмундирования, посмотрел на себя с неодобрением в зеркало, снова поднялся в приемную генерала.
Сколько раз он приходил сюда и по срочным делам и на совещания. За время его службы сменился не один начальник войск. Разные это были люди, с разными характерами, и ни у одного из них к нему, Кайманову, не было никаких претензий.
Что же сейчас хочет от него генерал? Узнать подробности преследования или есть еще причины?
Наконец Кайманова пригласили в кабинет.
Начальник войск - еще молодой, слегка полнеющий человек с бледным лицом и темными глазами - вышел из-за стола, пожал майору руку.
- Прежде всего, еще раз спасибо за отличную операцию, - сказал он. - Хотя должен вас огорчить: два проводника, которых вы задержали в урочище Кара-Тыкен, не доехали до комендатуры, скончались в дороге.
- Этого и следовало ожидать, - заметил Кайманов. - Первому проводнику-терьякешу понадобилось гораздо меньше времени, чтобы от той же отравы уйти на тот свет…
- Наверное, сам понимаешь, Яков Григорьевич, - переходя на «ты», сказал генерал, - что не ради этого сообщения я тебя просил подождать… Задержанный вами преступник уличен изъятыми у него документами и материалами, по которым уже сейчас ведется следствие. Он отлично понимает, что его ждет за все художества, поэтому пытается смягчить свою вину, как он сам выразился, «чистосердечным признанием». Нам его «чистосердечность» в общем-то не очень нужна, но суть показаний этого отравителя в том, что на встречу с ним должен выйти сообщник, хорошо известный ему по Средней Азии, нарушив нашу северо-западную границу, заметь, в ближайшие сутки. После этого по их плану они уже должны были бы действовать совместно. Как действовать, с какой целью, этим занимаются кому положено. Наша задача -не допустить прорыва второго нарушителя в наш тыл и задержать его так же успешно, как и первого…
Чувствуя, куда клонит начальник войск, Кайманов пока ничем не выдавал свою догадку. Тот продолжал:
- Вполне понятно, что я сейчас же поставил в известность Главное управление и пограничников северо-западной границы. Там посовещались и решили: кто это дело начинал, тому и завершать. Короче говоря, поскольку ты с давних пор знаешь повадки нарушителей здешней границы да еще умеешь узнавать человека, не видя его, просили откомандировать тебя в распоряжение полковника Пересветова.
- Я знаю, товарищ генерал, кто эту мысль подал, - сказал Кайманов.
- Кто, если не секрет?
- Подполковник Аверьянов- начальник мангруппы у Пересветова. С Аверьяновым мы еще здесь, в Средней Азии, вместе служили, я, как и сейчас, заместителем коменданта, а он тогда - начальником заставы.
- Есть соображения против?
- Наоборот, товарищ генерал. И с Аверьяновым повидаюсь, в главное, чую нутром, кто-то из старых знакомых действует: чтобы сохранить себя, идет по трупам пособников.
- Это у них в принципе…
- Кроме принципа, товарищ генерал, такую штуку с армейскими сапогами они уже один раз проделали лет тридцать назад.
- Шарапхан?