– Не давала я такого согласия, – поспешила возразить Алана. – Наоборот, я обосновала ему, почему не намерена принимать в нем участия. И я со своей стороны считаю слишком самонадеянным соперничать с такими успешными девушками, как ты, Рози, – мрачно заявила она.

– Что это ты такое говоришь, милая? Я бы с радостью отдала тебе все призовые места, если бы реально претендовала на них. И я вообще отказываюсь всерьез относиться к этому как к соперничеству. Какие мы с тобой соперницы, Лана? Если для других титул королевы фестиваля и является вожделенным трофеем, то для меня превыше всего наша с тобой дружба, сестренка, – проникновенно заверила ее Роуз Денби. – Я надеюсь, ты еще передумаешь. Время есть.

– Нет, Рози, не передумаю. Я очень хочу, чтобы в этом году победила именно ты. Тем более, что нисколько не сомневаюсь в твоем успехе. Не терпится увидеть тебя в короне.

– Лана, это так мило с твое стороны, но… – принялась уговаривать кузину Роуз, когда вдруг вспыхнувший Саймон перебил ее:

– Лана, ты не можешь отказаться! Я не вижу для отказа никаких причин! И Гай считает, что ты, как никто в долине, заслуживаешь этого титула!

– Саймон, тебе должно быть известно, что если я что-то решила, то из-за увещеваний мнения своего не изменю, – строго отозвалась она.

– Но я уже внес тебя в список участниц, – виновато пробормотал Саймон.

– Ну, так вычеркни меня из него! За чем дело стало? Следовало посоветоваться со мной, а не полагаться на мнение Гая Радклиффа.

– Ладно, ребята. Не ссорьтесь, – вмешалась Роуз. – Саймон, если Лана приняла такое решение, значит, у нее есть для этого все основания. И она не обязана ни перед кем отчитываться в своих действиях. Нам лишь остается принять ее отказ без обсуждения. Тем более, что это дает огромный шанс остальным девушкам проявить себя. Потому что в случае согласия Ланы, она бы всех просто затмила, – невинно подольстилась она к кузине. – Советую тебе, Саймон, и всем остальным, кто не приемлет ее отказа, считать Лану в своем сердце пусть и не коронованной, но все же королевой, – примирительно рассудила девушка.

Попрощавшись со своей кузиной и Саймоном, Алана в мрачной задумчивости и отрешенности направилась на автостоянку ресторана.

– Эй! До тебя не докричаться, – остановил ее за руку Гай Радклифф, появление которого стало для девушки полной неожиданностью. – Издали пытался привлечь твое внимание, но все без толку… Или ты решила меня игнорировать? – шутливым тоном, но всерьез заглядывая ей в глаза, спросил мужчина.

– Вижу, мне такое намерение с рук не сойдет, – раздраженно процедила она, отстраняясь от него.

– Все еще дуешься, соседка?

– Нет, не дуюсь. Это иначе называется. Но все равно, здравствуй, Гай. Как поживаешь? – подчеркнуто вежливо спросила она. – До меня дошла информация о том, что ты вплотную взялся за устройство личной жизни близких мне людей.

– А ты, судя по тону, относишься к этому с неодобрением?

– Как и к тому, что ты активно вводишь их в заблуждение относительно моих планов.

– Я лишь по-дружески попытался помочьтебе принять верное решение, – сказал в свое оправдание Гай Радклифф.

– Мы не друзья, и теперь я ясно понимаю, что никогда ими не были и быть не могли, – сухо произнесла Алана.

– Мне вполне понятно твое раздражение, Лана. Но не руби с плеча. Не стоит сгоряча делать или говорить что-то, о чем потом по здравом размышлении станешь сожалеть, – терпеливо проговорил мужчина.

– Умоляю, Гай, избавь меня от своих нотаций. Ты уже окружил себя достаточным числом поклонников твоего гения, готовых без раздумья внимать любому твоему слову, – отозвалась Алана и ускорила шаг.

Но Гай вновь остановил ее, взяв за руку. Вечное выражение легкой иронии сошло с его лица.

– Что тебя так задело? – серьезно спросил он.

– Твое стремление играть людьми. Ты тасуешь их как карты. Да, ты с благими намерениями свел Саймона и Рози, я и сама считала, что по всем своим личностным особенностям они вполне могут составить идеальную пару, если сами того пожелают. Но ты не просто заставил их друг на друга взглянуть, ты моделируешь ситуацию и навязываешь им условия, при которых все станет именно так, как того хочешь ты. Почему бы тебе не позволить людям прожить их собственную судьбу? Нет, ты не можешь этого допустить. Тебе необходимо чувствовать не просто свою сопричастность их жизням, но и сознавать, что это именно ты своим мудрым руководством привел их к счастью. Также важно, чтобы и они это тоже знали. Тебе мало быть чутким и отзывчивым другом, ты хочешь повелевать судьбами.

– Ты сказала об этом Рози? – обеспокоенно спросил Гай.

– Нет. Я этого не сказала, потому что тебе ничего не стоит убедить ее в обратном. Но Рози не дурочка, она почувствовала, что слишком уж это странно. Ей не хочется быть марионеткой. Она спрашивала моего совета.

– Что ты ей сказала? – потребовал ответа Повелитель Долины.

– Порекомендовала ей в любой ситуации руководствоваться собственными представлениями и собственными интересами. А что еще я могла сказать девушке, за которую уже все решили важные люди?

– Но ты не можешь не согласиться, что это и в твоих интересах тоже, поскольку, как я мог заметить, в последнее время Саймон стал тебе слишком уж докучать?

– Мне сейчас преклонить в благодарности колено или тебе видится иное выражение признательности с моей стороны?

– Не стоит меня благодарить вовсе, – скромно отозвался Гай, заметно смутившись. – Могу я проводить тебя до дома? – тихо спросил он.

– Мне не нужны провожающие, – резко отозвалась Алана.

– Мне кажется, я всего один только раз видел твою чудную улыбку, Лана, – проговорил он, продолжая удерживать девушку возле себя.

– Не вижу причин расточать улыбки, тем более такому вероломному человеку, как ты!

– И все-таки чем ты недовольна? – в очередной раз потребовал разъяснений Гай.

– Я очень люблю Саймона, я так же сильно люблю Рози. И мне неприятно сознавать, что есть еще некто третий, который узурпировал право определять их личную судьбу. Даже когда Саймон, как ты говоришь, докучает мне со своими признаниями в любви, я уважаю в нем чувства самостоятельного человека. И если ему суждено выйти из-под пагубного влияния своей истеричной матери, то он должен сделать это сам, по собственному решению и по своей воле.

– В общем, так же самостоятельно, как твой отец борется с алкогольной зависимостью? – саркастически спросил Гай.

– Ах, вот в чем дело? В таком случае это говорит о принципиальных расхождениях во взглядах. Мое убежденное мнение, Гай, что если ты и берешь на себя ответственность помочь человеку, то ты обязан поставить его в известность. Чтобы у человека было право принять или отвергнуть предложенную помощь. И отдавать себе полный отчет, а не становиться игрушкой в руках такого властолюбца, как ты. Счастье должно быть выстрадано самим человеком. В это я верю, а на милость Большого Брата уповать отказываюсь.

– То есть, по-твоему, я должен открытым текстом сказать Саймону и Рози о том, что задумал? – рассмеялся Гай. – Но это абсурд. Они только из-за одного смущения друг перед другом поставят весь план под угрозу. Думаешь, я не знаю, как такие люди относятся к сводничеству.

– Просто оставь их. Прекрати манипулировать. Что сделано, то сделано. А остальное предоставь им, и я со своей стороны обязуюсь никогда им ничего не рассказывать. Но если ты и впредь будешь себя вести таким пренебрежительным образом по отношению к дорогим для меня людям, я вынуждена буду дать им об этом знать.

– Полагаешь, твое слово будет услышано?

– Я не тешу себя надеждой переиграть тебя по части убедительности, но зерно здравой критичности в отношении твоих грандиозных проектов я надеюсь все же посеять.

– Ах, – театрально вздохнул Гай Радклифф, – и все же мне придется довести тебя до «Шиповной гряды», постольку сама отсюда ты уехать вряд ли сможешь. Я услышал, что у тебя под капотом что-то дребезжит, и отогнал твой пикап в автосервис, – как ни в чем не бывало сообщил он ошеломленной девушке. – Так что мой джип к твоим услугам, драгоценная моя и непоколебимая Алана Кэллахан!