Я посмотрел на навязчивую женщину и должно быть сильно испугался. Торговка, которая не была ею, невинно улыбалась. Я удивлённо посмотрел в след паланкина принцессы, который ещё был виден вдалеке. Как такое может быть…?

— Да возьмите уже фрукт или лучше сразу весь поднос, — резко сказала молодая женщина. — И встретьтесь со мной возле вон той палатки пекаря. Палатка из зелёной ткани. Спросите Серену.

Я взял два фрукта, бросив на поднос два медяка.

Женщина отвернулась и пошла дальше.

— Засахаренные фрукты, — кричала она. — Всего один медяк!

— Разве это была не…? — спросила Лиандра.

Я убрал её вуаль в сторону и сунул в рот один из липких фруктов.

— Да.

Другой я съел сам. Если останусь в этом городе дольше, я опасался, что стану зависимым от их лакомств.

Лиандра посмотрела на меня, прожевала и сглотнула.

— Ты недостаточно удивлён, Хавальд. О чём ты забыл упомянуть?

— Она попросила меня дать ей совет.

— И ты дал?

— Нет. Я даже попытался уклониться от него.

— Умное решение, — заметил Янош. — Если он окажется верным — это будет её заслуга. А если что-то пойдёт не так — это будет вашей виной.

— Но если кто и может давать советы, то это вы, Хавальд. У вас есть опыт, — промолвила Зиглинда, глядя на меня преданными глазами.

— Нет, — ответил я. — В этом ни у кого нет опыта.

— Вы поджидали нас, чтобы устроить это зрелище? — спросил я, садясь на скамейку в дальнем углу палатки. Там сидел кто-то по имени Серена. С распущенными волосами, в простой одежде, не накрашенная и не с такой прямой спиной, у неё было лишь отдалённое сходство с принцессой. Также она казалась моложе. Потом я вспомнил, сколько Файлид действительно лет было.

— Нет. Наоборот, мне даже пришлось поторопиться, чтобы вы его не сорвали, — заметила она с улыбкой. Она пила сладкий чай из керамической кружки. — Значит это ваши друзья, Хавальд. Представьте их мне.

— Маэстра Лиандра де Гиранкур, Зиглинда, Янош, — я посмотрел Файлид в глаза. — А это Серена. Она продаёт засахаренные фрукты.

Серена приподняла вверх бровь, улыбнулась и повернулась к Лиандре.

— Маэстра, разве это не означает, что вы сведущи в магии?

Лиандра кивнула. Она внимательно изучила молодую женщину.

— Поскольку никто не может отличать некроманта от мага, то если вы упомяните этот титул перед другими, вас сожгут, — сказала Файлид, делая маленький глоток.

— Разве вы только что не сказали на рынке, что можете ощущать тёмные силы? — спросил Янош.

— Да, могу. Но я также почувствовала, как священник меня исцелил. Если бы я могла отличать друг от друга оба дара, то мне был бы не нужен Глаз Газалабада. И таким образом я уже подошла к причине нашей встречи. Положите свои руки на стол, — она увидела наши взгляды. — Прошу вас.

Я вздохнул и положил руку на стол. Другие сделали то же самое. Она поднесла руку к шее и вытащила Глаз Газалабада из ложбинки между грудей.

— Что вы сделаете, если она потемнеет? — спросила тихо Лиандра.

— Скорее всего умру, — сказала Файлид. — Но я должна знать.

— Это смело, — заявил Янош, в то время как она опустила жемчужину на мою руку.

— Но я умру не одна, потому что… Боги!

Мы все ошеломлённо наблюдали, как жемчужина темнеет. У меня чуть не остановилось сердце!

— Но…, - сказала Файлид.

— Этого не может быть! — с ужасом воскликнула Лиандра.

Прежде чем всех охватила паника, потемнение Глаза закончилось. Жемчужина приняла светло-серый цвет.

Мы все выдохнули.

— Что значит этот серый цвет? — встревоженно спросил я.

Файлид задумчиво смотрела на жемчужину, которая снова побелела.

— У меня нет ни малейшего представления. Чёрный — это некромант, белый — все остальные. Серый никогда не упоминался.

— У меня есть догадка, — сообщил Янош. — Следующим проверьте меня.

Она опустила жемчужину на руку Яноша, и та осталась белой.

— Если я прав, то у Лиандры и Зиглинды она тоже посереет, — заметил Янош.

И он оказался прав.

— Снимите ваши мечи, — посоветовал он.

Я посмотрел на него, отложил Искоренителя Душ в сторону и снова протянул Файлид руку. Глаз остался белым.

— Мечи, — сказал Янош. — О всех них говорят, что они имеют какое-то отношение к душам своих носителей.

Файлид медленно кивнула, снова пряча жемчужину между грудей.

— Сколько охранников находится вокруг нас? — спросил Янош.

— От десяти до пятнадцати, — сказала Файлид. — Я сама точно не знаю.

— Тогда я вас умоляю, не подавитесь своим чаем.

Файлид посмотрела на него, показав маленькие белые зубы.

— Я постараюсь не умереть раньше времени, — она взглянула на Зиглинду. — Для этой встречи есть несколько причин. Во-первых, вот это, — она протянула Зиглинде небольшой свиток. Зиглинда удивлённо посмотрела на документ. — Это официальное подтверждение. С рассвета этого дня до заката следующего, вы можете в моём присутствие вытаскивать из ножен меч. Я не стала поднимать по этому поводу шумиху, но может случиться, что кто-то будет действовать слишком усердно. Тогда покажите ему этот свиток.

— Значит ли это, что её могут наказать за то, что она спасла вам жизнь? — ошарашенно спросил Янош.

— Обнажённая сталь рядом со мной — это немедленный смертельный приговор, независимо от причин, если только вы не солдат. И даже для него это имеет силу: если он рядом со мной обнажает сталь без уважительной причины, он тоже умрёт.

— О, — сказал я, когда вспомнил про змею в её покоях и о том, что я с ней сделал. Файлид взглянула на меня; она знала, о чём я подумал. — Это по-варварски.

— Мне шестнадцать. С момента моего рождения на мою жизнь было совершено шесть покушений. У меня был брат, на два года старше меня. Когда ему было четыре, пятое покушение было успешным.

— Это ещё ужаснее, чем у нас в королевском замке, — воскликнула Лиандра.

— Я просто говорю вам о причинах. Для меня это неотъемлемая часть жизни, — она пожала плечами. — Вы видите, как я с этим справляюсь.

— Вы думаете, что если убьёте саму себя, то вас не сможет убить никто другой? — спросил Янош с явно фальшивой наивностью.

— Янош. Я как раз размышляю, нравитесь вы мне или нет, — заметила Файлид. — И это ещё под вопросом.

— Я сам уже долго об этом думал, — сказал я, бросая на Яноша пронзительный взгляд.

— Следующая причина нашей встречи — это ваш меч, — Файлид посмотрела на Зиглинду. — Это Ледяной Защитник, верно?

— Да.

— Меч ведёт своё происхождение из Бессарина. Он принадлежал племени Льва. Я видела его изображения.

— Это меч старой империи, — поправил я. — Просто последним его обладателем был кто-то из племени Льва.

Она посмотрела на меня, затем кивнула.

— Я вам верю. Я только узнала клинок, тексты о мече я не могу с уверенностью вспомнить.

— С тех пор прошло очень много времени, — заметил Янош с располагающей улыбкой.

Она не обратила на него ни малейшего внимания.

— У меня есть ещё последний вопрос, — сообщила она. — Я должна была задать его ещё при другом случае. Почему вы здесь?

— Мы здесь проездом, — заявил Янош. Лиандра и Зиглинда кивнули.

Я нет.

— Мы приехали сюда, потому что направляемся в Аскир. Других причин нет. Мы ещё немного останемся, потому что нас вовлекли в здешние проблемы, — я укоризненно посмотрел на неё, — и эти проблемы не разрешают нам ехать дальше. Если хотите, мы ещё сегодня ночью покинем город, — наряду с иронией я вложил в голос немного надежды.

— Нет, — тихо сказала она. — Оставайтесь. Есть ещё кое-что, что я хочу вам сказать. Шпионы моего отца узнали о покушении на вас, Хавальд. Яд был не от Ночных Ястребов. Но это не значит, что вам ничего от них не угрожает. Думаю, вы знаете, почему они стали вашими врагами.

Я кивнул.

— От кого тогда был яд? — спросил я.

— От принца воров. Он пережил вашу демонстрацию, — сообщила она. — Однако не смог пережить то, что использовал герб Ночных Ястребов в своих целях. Думаю, если бы он знал, что его ожидает, то предпочёл бы мирно истечь кровью на имперской виселице, — она приподняла вверх бровь. — Ещё один совет по этому поводу. Мой отец считает, что пока виселицы возводятся в его городе, они должны иметь определённую форму. Форма Т- виселицы не подходит. Он просит вас учесть это в будущем.

Я кивнул.

— Вы знаете, что происходило в каналах? — спросил я.

— Происходит. Как мы можем смотреть на это сквозь пальцы? — она встала. — Слепой правитель — не особо хороший. Да хранят вас боги.

— И вас тоже, — сказал я, но она уже нырнула под тент палатки.

— Хавальд, — голос Лиандры имел определённой подтекст. — Думаю, мне придётся помочь тебе вспомнить другие мелочи, о которых ты ещё забыл упомянуть, — её улыбка была нежной, почти игривой, но фиолетовые глаза блестели непривычной суровостью.

— Ничего, что осмелится встать между тобой и твоей миссией, — заметил я, холоднее, чем намеревался и встал.

Мы не успели уйти далеко, как заговорила Зиглинда.

— Если вы продолжите и дальше играть в молчанку, мне станет слишком холодно рядом с вами. Настроение между вами просто ледяное. Что вообще не так?

— Я думала, что могу доверять своему любовнику, — раздался ответ Лиандры.

— Из чего вы заключили, что не можете? — спросила Зиглинда.

— Он непринуждённо вращается в правящих кругах и не считает нужным, упомянуть об этом, — заявила Лиандра, и температура упала ещё ниже.

— Ну и что? — спросил Янош.

Лендар резко повернулась к нему.

— Он должен был сказать мне! Он знает мою миссию, мне нужны связи с этими людьми!

— Пока они тебе ещё не нужны, — сказал я.

— Ты хочешь сам об этом судить? — прошипела она. — Хочешь забрать у меня ответственность за королевство?

— Нет. Потому что ты тоже не несёшь её. Ты глашатай или дипломат, а не королева. Только королева несёт вес короны, — я остановился и повернулся к ней. — И если ты хочешь пожертвовать тем, что между нами, чтобы принудить меня к чему-то, то потеряешь больше, чем выиграешь. Я поклялся тебе в любви, а не в верности сюзерену или послушании.

Её глаза расширились.

— Хавальд, — воскликнула она, положив свою руку на моё плечо. — Не говори так!