— Ты замерз, — прошептала она, но не отстранилась, а, наоборот, прижалась к нему, потираясь попкой об его внезапно затвердевший член.

— Хм, тебе лучше не делать этого, детка, — тихо прорычал Дрю. — Если не желаешь повторения вчерашнего.

— Возможно, я желаю. — Её голос оказался тихим, почти сонным шепотом в окружавшей их тьме.

— Если ты не хочешь, не надо, — заверил её Дрю, обхватив ладонью грудь и потянув сосок пальцами. — Давай на этот раз не торопиться, хорошо?

— Что... что ты имеешь в виду? — Она уже задыхалась от страсти, и Дрю в очередной раз подумал, насколько же она сексуальна — и какие восхитительные вещи он хотел бы с ней проделать.

— Вот что. — Он подмял её под себя, она тихо ахнула от изумления, едва он улегся в колыбели её бедер.

Джен охотно раскрылась для него и снова застонала, когда Дрю задвигался, скользя по влажному лону всей длиной члена, прежде чем найти головкой вход.

— На этот раз легко, детка, — прошептал он, неспешно скользя внутрь её канала. — Легко и медленно.

— Дрю! — застонала она, когда он коснулся матки головкой члена. — О боже.

Дрю поставил локти по обе стороны от её головы и вонзался в Джен, не сводя с неё пристального взгляда.

— Ммм, ты прекрасна, Джен, — прошептал он, наслаждаясь её видом в свете пламени от камина и танцующих на стенах тенях. Её лицо светилось нежностью и откровенными чувствами, о которых он и не подозревал.

Дженевьева не отводила от него восхищенного и возбужденного взгляда, пока они упивались друг другом, всецело соединившись душой и телом.

Дрю не сомневался: он влюбился в Дженевьеву Уэллс. В собственного босса, что было невероятно глупо. Но, черт возьми, как он мог не полюбить её, когда узнал настоящую Дженевьеву... особенно сейчас, когда они соединились не только телами, но и сердцами.

«В «Идеальной паре» говорили, что помогут каждому найти свою вторую половинку, соединяют пары навечно, — подумал он. — Жаль, я не понимал, что столько лет проработал бок о бок со своей собственной парой».

Он жаждал поведать Джен о своих чувствах, сказать, что хочет её, хочет остаться с ней навсегда, даже после того как этот уик-энд закончится. Но что если она не чувствовала того же самого? Что если она не пожелает продолжения, считая неуместным служебный роман?

Дрю очень хотелось рассказать ей о собственных чувствах, но он сдержался, заставил себя проглотить уже почти сорвавшиеся с языка слова.

«Я люблю тебя, Джен, — подумал он, глядя в её глаза, когда они вместе достигли пика наслаждения. — Люблю тебя чертовски сильно! Как бы мне хотелось, чтобы эти выходные никогда не кончались...»

Глава 10

— Проснись и пой, красавица. Птицы поют, солнце сияет, и надеюсь, мистер Медведь вернулся в свою берлогу.

Веселый голос Дрю разбудил Дженевьеву, которая тут же ощутила, что чертовски замерзла.

— Здесь холодно! — пожаловалась она, зарываясь под одеяла.

— Потому что у нас закончились дрова. Мы их все использовали вчера вечером, чтобы не замерзнуть. — Он присел на кровать рядом с ней, погладил её по щеке теплой рукой. — Вставай, детка, нам нужно вернуться на курорт. Уже девять тридцать, все удивятся, куда мы пропали.

— Тогда скажем им правду — нас почти сожрал дикий медведь, — проворчала Дженевъева, наконец, садясь. — Ох, голова! — Она схватилась за голову, когда яркий солнечный свет, льющийся из высоких окон, попал прямо в глаза.

— Жалеешь, что вчера ночью выпила половину бутылки вина? — усмехнулся раздражающе бодрый Дрю.

— Только две кофейных чашки, — запротестовала Дженевьева. — Я просто не выспалась. Мы поздно легли прошлой ночью.

— Да. — Дрю окинул её многозначительным взглядом. — Очень поздно.

— Хм... — Щеки Дженевьевы опалило румянцем. — Я, м-м... — Она замялась, подбирая слова и не зная, что сказать.

— Как насчет того, чтобы взбодриться? — спросил Дрю, к её облегчению, меняя тему. Он встал и вернулся с ещё одной фарфоровой кружкой.

— Что это? — Дженевьева взяла у него кружку.

— Я нашел в шкафу немного растворимого кофе, и прежде чем огонь погас, вскипятил воды. Это не настоящий кофе, но...

— Кофе — это кофе. Ты мой герой. — Дженевьева понюхала горячую ароматную жидкость и с удовольствием сделала глоток.

— Хмм, если бы я знал, что за чашку кофе меня возведут в герои, возможно, не понадобилось бы сражение с медведем. — Дрю и Дженевьева улыбнулись друг другу. Она заметила, что они оба стараются не заморачиваться из-за случившегося прошлой ночью, и понятия не имела, хорошо это или плохо.

«Наверное, нужно просто смотреть на жизнь реально, — тоскливо сказала она себе. — Мы оба понимаем, насколько бы ни были прекрасными эти выходные, это не может продолжаться. Даже если мы оба захотим обратного. Но хотел ли Дрю продолжения?»

Дженевьева желала, чтобы зародившиеся между ними прошлой ночью потрясающие эмоции не исчезли, она помнила, как Дрю взял её второй раз... его длинные медленные восхитительные толчки, то, как он жестко, но нежно прижимал её к кровати и смотрел в глаза, пока они занимались любовью. Но Джен осознавала, насколько нереально её желание.

— Наверное, нам нужно идти, — сказала она, допив кофе и берясь за одежду.

— Да. — Дрю уже оделся и ждал её. Он что-то хотел сказать, но просто молчал, пока она готовилась к выходу.

— Ладно, хорошо... — Дженевьева закончила одеваться и провела пальцами по волосам, пытаясь их пригладить. Наконец она сдалась. — Сойдет и так, пока мы не вернемся в «Страстный шепот», и не приму душ, — проворчала она, поправляя свитер.

— Ты невероятно красива, — пробормотал Дрю. Он отпер дверь, положил руку на щеколду и замер, не сводя глаз с Дженевьевы. — Джен, я...

— Да? — Она посмотрела на него, сердце бешено колотилось, хотя она старалась не показывать своих переживаний.

— Я... хм... — Он вздохнул и покачал головой. — Я просто хотел сказать с Рождеством.

— Ох, уже Рождество? — Дженевьеве потребовалось время, чтобы осознать это — обычно она не праздновала Рождество. — Я... Мне жаль, я ничего тебе не подарила, — ответила она Дрю смущенно.

— Я бы этого не сказал. — Наполовину прикрыв веки, он так посмотрел на неё, что Дженевьева снова почувствовала опаливший щеки румянец.

— В таком случае, мы оба подарили друг другу подарок, — выпалила она. — Дрю, я...

— Да? — Он пристально на неё посмотрел.

И слова, что Дженевьев собиралась произнести, улетучились.

— Я... я просто переживала... вдруг медведь всё ещё где-то там? — пробормотала она наконец.

— Ох. — Дрю выглядел разочарованным. — Ну, тогда я пойду первым, если мистер Медведь всё ещё там. Вероятно, он уже дрыхнет в своей берлоге, но на всякий случай...

— Ох, конечно. — На лице Дженевьевы застыла фальшивая улыбка. Она изо всех сил старалась сохранить самообладание. Если бы у неё хватило храбрости признаться в собственных чувствах! Но что, если Дрю не испытывал ответных чувств? Она не хотела выглядеть дурочкой. Джен хотел сказать, что-то ещё, но Дрю уже распахнул двери и осматривал зимний лес.

— Вау, ты только посмотри на это, — пробормотал он, открывая дверь. — Прошлой ночью все слегка припорошило снегом.

— Правда? — Дженевьева огляделась вокруг, за ночь лес оказался словно укрыт тонким сверкающим прекрасным белым одеялом. — О, это великолепно! — воскликнула она. — Все такое сверкающее и обновленное, словно покрыто белоснежной глазурью!

— Кстати, о глазури, я бы не прочь прямо сейчас слопать пончик в глазури или хлопья. — Дрю погладил свой живот. — Вчерашний сыр и крекеры уже исчезли.

— Отлично, если не видно следов медведя, давай возвратимся на курорт, — сказала Дженевьева. — Надеюсь, мы сможем незаметно проскользнуть прямо в наши апартаменты, нужно принять душ и переодеться. И возможно, закажем завтрак в номер.

— Похоже, на идеальное утро. — Дрю сбежал по лестнице и протянул Джен руку. — Здесь скользко, — сказал он, когда Дженевьева нерешительно на него посмотрела. — Не хочешь же ты упасть в своей смехотворно неуместной обуви.