Затем и это исчезло, но на лице, руке и шее появились такие же участки. И по окантовке этих шрамов кожа была темнее, чем та, которую она показывала миру. В цвете ничего необычного не было, немного темнее моей и чуть светлее Даррила, но для моих глаз текстура была нежнее человеческой. И словно она нам... точнее Сэмюэлю, с которого не сводила взгляда, показывала её. Джесси схватила меня за колено, но не сводила взгляда с иной, которая встала и начала тяжело дышать, пятясь назад вместе со стулом, пока, наконец, не упёрлась в стеллаж позади. Больше ей некуда было деваться. Иная открывала и закрывала рот, задыхаясь, и я поняла, что смотрю сейчас на паническую атаку в стиле малого народа.

Зи говорил, что у неё опасные панические атаки.

- Ариана, - промурлыкал, как Медея, Сэмюэль, так и стоявший у двери, давая ей пространство. - Ари, твой отец и все его звери мертвы. Обещаю, ты в безопасности.

- Не шевелитесь, - обратился Зи ко мне и Джесси тихо, но смотря на иную. - Всё станет только хуже. Я говорил не приводить с собой волков.

- Я сам пришёл, старик, - возразил Сэмюэль. - И я говорил Ариане, что если она мне когда-нибудь понадобиться, я приду. Это было и обещанием и угрозой, хотя тогда, я так не думал.

Алисия Брюстер - которую Сэмюэль знал, как Ариану - напела три ноты и начала говорить с интонацией сказочника:

- Давным-давно, на земле, далёкой от этой жила дочь иного, с магией серебра и ей дали такое имя. Пока малый народ погибал от холодного железа, а их магия угасала, потому что невежественные последователи Одного Бога строили церкви в наших местах силы, она с лёгкостью касалась металла, её магия росла, и отец ей завидовал.

- Он был отвратительным типом, - добавил Сэмюэль, смотря на женщину, на морщинистом лице которой то на щеке, то в уголке глаза появлялись шрамы. - Мерси назвала бы его настоящим ублюдком. Он был лесным повелителем, с великим даром управлять животными. Когда умер последний из гигантов, которые были зверями, управляемыми его магией, он остался без какой-либо силы, и негодовал, что сила Арианы возросла. Малый народ потерял способность заколдовывать вещи, это словно ты, Мерси, перестала бы быть ходячей, а Ариана всё ещё могла. И иные прознали про это.

- Появился великий повелитель, - продолжила Ариана, казалось, она не слушала Сэмюэля, но ждала, когда он остановится, чтобы перехватить рассказ. - И потребовал, чтобы она создала кое-что отвратительное - артефакт, который забирал бы магию у его врагов и отдавал ему. Она отказала, но её отец согласился и кровью подкрепил сделку.

Она замолчала, и продолжил Сэмюэль.

- Он её бил, но она продолжала отказывать. Его магия была подобна магии королевы иных, благодаря которой он мог влиять на других.

Это было бы весьма полезным, но влиять он мог только на зверей.　

- Поэтому, он превратил её в зверя. - Голос Арианы отразился эхом, хотя мой офис был мал, и в нём даже у выстрела не было бы эха, и это было жутко, даже Джесси придвинулась ближе ко мне. Ариана больше не смотрела на Сэмюэля, и я не могла сказать, куда она именно смотрела. Её взгляд был направлен туда, где нет радости.

- В те дни магии иных ещё хватало, и убить их можно было только железом или сталью, - добавил Сэмюэль.

Казалось, его не беспокоило происходящее с Арианой, а вот Зи да. Он медленно встал между Джесси и напуганной иной.

- Он пытал её магией, - добавил Сэмюэль. - У него была свора гончих малого народа. Их вой мог завалить оленя, а один взгляд пугал до смерти. Каждое утро, он приставлял их к ней ровно на час и ни секундой дольше, зная, что за это время она не умрёт, такова магия гончих.

- Она сломалась, - хрипло проговорила Ариана. - Сломалась и последовала за ним, как те гончие. Кроме его приказов, она ничего не слышала и создала то, что он просил, выковала артефакт из серебра, магии и своей крови.

- Ты не сломалась, - уверенно заявил Сэмюэль. - Ты каждый день ему сопротивлялась

Ариана огрызнулась:　

- Она не могла ему сопротивляться.

- Ты сопротивлялась, - вновь заявил Сэмюэль. - Боролась, поэтому он призывал гончих, пока его не подвела магия, потому что слишком часто ею пользовался. Ариана, я слышал эту историю от первых уст. Ты боролась с ним, и не доделала артефакт.

- Это моя история, - прорычала она, впиваясь взглядом чёрных глаз в Сэмюэля. - Она проиграла и создала его.

- Никто не знает правды, - заявил Сэмюэль. - Отец Арианы пошёл к ведьме, потому что ему не хватило силы на исполнение его желания. - Что-то в его голосе подсказало, что он знал и ненавидел ту ведьму. - Он заплатил цену за заклинание, благодаря которому её магия сплелась с его.

- Отдал правую руку, - вставила Ариана.

Сэмюэль ждал, что она продолжит, но она просто смотрела на него.

- Думаю, в тот момент, он хотел призвать гончих, - произнёс Сэмюэль, - но они находились слишком далеко. И он призвал кое-кого другого

- Вервольфов, - вставила Ариана и, сгорбившись, повернулась к нам спиной. На её спине тоже были шрамы.

- Мы напали, потому что не могли сопротивляться, - тихо проговорил Сэмюэль. - Но мой отец был сильнее и противостоял. Когда он убил её отца, мы остановились, но она была сильно ранена. Человек умер бы или стал одним из нас. А она просто терпела.

- Ты её лечил, - проговорила я. - Помог ей исцелиться. Спас её.

Ариана согнулась... Сэмюэль опередил нас и поймал её до того, как она упала на пол. Тело Арианы расслабилось, глаза закрылись, а шрамы вновь были скрыты гламуром.

- Разве? - спросил Сэмюэль, смотря на неё не скрывая чувств. - Шрам на плече от меня.　

"Проклятье", - думала я, смотря на него. - "Чарльз, чёрт подери, я нашла то, ради чего Сэмюэль будет жить".

Сэмюэль был наверху с Адамом, когда звонила королева иных, говоря, что ищет. То, что связано с серебром. Лишь упоминания об этом артефакте хватило, чтобы он занял место волка. А вот во время звонка Зи, когда заговорила Ариана, он вернулся к нам.

- Ты её спас, - сказала я. - И полюбил.

- Она не знала, да? - спросила Джесси, восполняя историю Арианы. - Ты её лечил, и она влюбилась в тебя... а ты не мог ей сказать, что ты. Док, это так романтично.

- И трагично, - проворчал Зи.

- Откуда тебе знать, что трагично? - возразила Джесси.

Пожилой иной нахмурился и указал на Сэмюэля.

- Я вот не вижу, чтобы их история заканчивалась: "И жили они долго и счастливо", а ты?

Сэмюэль притянул к себе женщину. Странно было смотреть на то, как молодой человек притягивает к себе старушку, словно он держал на руках свою бабушку. Но малый народ не старел, а исчезал. Внешность пожилой леди - лишь гламур.

Шрамы были настоящими... но я видела выражение его лица и знала, что ему важна боль, которую они олицетворяли.

- Концовки относительны, - возразила я, и Сэмюэль поднял голову. - Ну, пока никто не умер, они могут сами написать свои истории с любым концом. Так ведь? Сэмюэль, поверь мне на слово, время исцеляет самые страшные раны.

- По-твоему, она выглядит исцелившейся? - спросил он, и его глаза вновь были цвета голубого льда.

- Мы все живы, - сухо заметил Зи. - И она не скрылась от нас... хотя у неё ещё есть сила для этого. Я бы сказал, у тебя есть шанс.

Сэмюэль хотел было что-то ответить Зи, но женщина на его руках открыла глаза, которые вновь стали зелёными, и осмотрела нас в замешательстве, словно не могла понять, как сюда попала. Я точно знала, что она чувствовала.

Как только Сэмюэль увидел, что она пришла в себя, поспешно отпустил её.　

- Извини, Ари. Ты потеряла сознание... Я не хотел тебя трогать...

Я никогда в жизни не видела Сэмюэля - сына валлийского поэта, который обладает, как и отец, даром красноречия - заикающимся, как влюблённый подросток.