Святослав в обществе полукругом обступивших ближников, поднял в локте согнутую руку. Н-да, старость дает свое! Вверх взметнулся знак на высоком копье. Взревели полки, прочистив глотки боевым кличем. Правый фланг сдвинулся с места, словно селевой поток, сначала медленно, потом все убыстряя и убыстряя темп. Над полем будущей битвы рвалось многоголосие. Между бегущими сотнями, воины несли на плечах лестницы. Как же слажено действуют, умело прикрывшись щитами. Шум метала и топота сотен ног, разносился утренним эхом. Задние ряды встали у определенной им черты и в сторону крепостной стены зашелестели летящие стрелы. Тысячи стрел!

– Слава! Сла-ава-а, – на бегу орали, хрипели, стонали в боевом трансе пешцы правого фланга.

Поддавшись эйфории духовного воздействия, вои центра и левого фланга проревели ответ своим товарищам, славя князя, богов и себя родимых.

Со стороны крепости в бегущих на штурм города полетели ответные стрелы. Было видно, как они поражают атакующих врагов. Упавших, убиты они или ранены, неважно, тут же накрывала волна бегущих позади, втаптывала тела в землю. Люди, словно загипнотизированные зомби, видели только одну цель, стены Курска и людей на них.

Князь дал распоряжение подскочившему порученцу. Минута и новый сигнал отсалютовали копьем. Его ждали, с нетерпением колотя мечами по щитам. Левый фланг подался вперед. Вот он-то как раз и будет сегодня взбираться на стены. Левый что? Отвлекающий удар. У Изяслава воев мало, самых сильных как думается, уже бросил на воинство Щуки, а тут раз… Будет помнить, как в жопу старшего родича посылать, хоть и дальнего.

А вот и конница проскочила вперед. У нее свой урок. Не стандартно, оттого и неожиданно для курян. Всадники везут на себе связки камыша, соломы, еще бог знает чего, тащат привязанные к седлам веревками ветви деревьев. Это все сбросят у рва, а уж подоспевшие пешцы знают, что с этим делать. Во всяком случае широкие проходы сделать удастся.

Время неумолимо движется вперед. Правый фланг опустошив колчаны, делает поворот. Прикрываясь щитами, по велению воеводы отходит на позиции. Правый, закидав ров в нужных местах, сделав его похожим на траншею, пошел на преодоление.

Святослав доволен. Все идет как задумывали. Преодолевая уже значительно покрытый трупами ров, черниговцы взбирались на внутренний его бугор. Сотни веревок с петлями и кошками взметнулись вверх за срез стены, авось зацепится удавка за какой либо выступ или попадет крюк в щель, и можно лезть. Лестницы уперлись в стены по самому срезу. Теперь держать! Чтоб не смогли отбросить прочь от стены. Упереться и держать! Стрелы. Стрелы шипят, жалят кругом, словно ядовитые змеи.

– Слава! Слава-а, – побежали по лестницам наверх первые, самые сильные и смелые бойцы, прикрываясь щитами, приготовив меч, боевой топор или копье для решительного удара. По веревкам, словно обезьяны, полезли наверх самые ловкие, щит прикрывает спину. Им не в пример тяжелее. Если повезет и вой доберется до верха, нужно успеть вытащить меч.

– А-а-а-а, а-а-а!.. – слышались душераздирающие вопли, вой, крики боли, ругани. Словно мешки с песком, глухо валились, падали на землю воины успевшие подняться на высоту стены, их убивали мечами, кололи пиками, бросали в них камни, лили на голову ведра крутого кипятка, и даже перегретый деготь, наполняя воздух по округе специфическим запахом. Скинутые тяжелые бревна, сметали и калечили наступавших. Необходимо хотя бы в одном месте прорвать защиту, проделать проход, хотя бы слегка расширить его, свежие силы тут же войдут в брешь, и сразу станет полегче. Звериная ярость плещется не находя выхода.

– А-а-а-а!.. – очередная порция кипятка и холодного железа на головах атакующих.

Прискакал гонец, лихо осадил коня перед князем. Оскал радости и куража отражался на лице: – Светлый князь, воины воеводы Мечислава рубятся на стене! Проход есть! Сам Мечислав ранен.

– Крепко ранен?

– Стрела бронь на груди пробила. С поля боя вынесли живым.

– Ставка, вели Богумилу три сотни пешцев на лошадиные крупы всадникам взять, доставить ко рву левой стороны стены. Сам пускай за воеводу становится. Быстрей!

– Отец, можно я!? – Попросил Владимир.

Не поворачиваясь к сыну лицом, односложно ответил: – Нет!

Сотни сидевших в седлах воев, ожидавших когда дело дойдет и до них, с гиканьем и криками радости подались к крепости, увозя за спинами пешцев.

Как же хотелось князю видеть начало конца Курска, но нет, сдержался. Чай не мальчик. Победа придет от умения думать его воевод, от мастерства его воинов. Ему за ней бегать не нужно. Каким же все же недальновидным оказался Изяслав, отдав большую часть своего воинства родственнику в Ростов. Вот теперь пусть пожинает плоды своей глупости.

А в это время защитники крепости крепили защиту внутри детинца. Лиходеев с Гораздом, по большому счету были предоставлены сами себе. Лиходеев находился на галерее правой стороны от ворот. Ловил себя на мысли, что не хотел бы лично возглавлять защиту какого либо участка, быть командиром подразделения, своим присутствием и действием побуждать людей к подвигу. Здесь он просто боец, каких десятки и сотни. А Горазд был там где его десятник. Косолапой тенью следовал за ним. Ему как-то и не важно устоит ли Курск, главное, чтоб с Лихим ничего плохого не случилось.

Смотрел вниз со стены на передислокацию войск. По книгам Егор знал, нет, представлял себе, как осажденная крепость отражает нападение, потом осада, месяцами сидение на стенах, потом следовал отход посрамленного оккупанта. Ведь не Суворов же князь Черниговский! Говорят и стар, и малоподвижен, кичлив, к тому же сибарит и лентяй. Вряд ли такой захватит крепость. А с другой стороны умен, хитер и алчен, ну и конечно опыт, который приходит с годами. Эх! Людей маловато! Егор всем своим естеством почувствовал пришедшее в движение войско неприятеля. Боярин Огнияр тут как тут.

– Всем воям знать свое место! Как на стены полезут, прикрывать друг друга, про щиты не забывайте. Подойдут ко рву, бегло из луков стрелить.

Обернулся к бабам, вылезшим на стену поглазеть на западников, глазами нашел дородную тетку в широкой расшитой поневе.

– Свитана, быстро вниз со всем своим выводком, махну рукой – нехай несут кипяток на стены. Пошевеливайся!

О! Кажись началось. Полезли к стене по другую сторону воротной башни. У нас пока спокойно. Чего-то ждут!

Пешцы по ту сторону, равномерно увеличивая темп движения, приближались к первому защитному барьеру – рву. Шуму-то сколько! Топочут как кони, а железом, что тебе бубном звенят. Черт! Не видно.

«У рва встали, – пояснил Лука. – Стрелы пускают».

Много стрел?

«Курянам хватит».

Фланг противника, стоявший у самого леса напротив их стены, тоже пошел вперед.

– В оба смотреть! – Прокричал Огнияр. – Стрелы готовь.

А вот и кавалерия! Смотри что делают, засранцы! Да они ко рву засыпку тянут. Не выдержал, повышая голос скомандовал: – По всадникам стрелами… Бей!

– Вот эт правильно, сынку! – Одобрил боярин. – Коли меня убьют, буду знать, хто тут править будет! Ха-ха-ха!

Полетели стрелы, с обоих сторон тучи стрел. Ров в пяти местах сделали проходным. Передовые ряды пошли на преодоление земляного препятствия. Вон уже и под стенами копошатся, лестницы на подъем упирают.

– Стрелами их, сукиных детей! Стрелами! – Снова бодрит народ Огнияр.

– Так не удобно, батьку! – пожаловался кто-то из челядинцев боярина.

– А ты примостырься, – вставил свою гривну Горазд, ни у него, ни у Егора луков не было. В руках у запасливого охранителя находилась двухпудовая палица с шипами. Лиходеев еще раньше подумал. Где он ее раздобыл?

Стрелы со стен полетели в копошившуюся как вши на причинном месте массу плотно движущихся черниговцев, не все они нашли цель, все-таки враг прикрывался щитами, кто-то носил броню и она защитила.

Дикий рев сотряс ряды противника.

– Бе-е-ей! – Дал петуха Огнияр.

Противник скучковавшись и прикрыв верх щитами, вроде греческой «черепахи», скопом полез на внутренний вал перед стеной, люди несущие лестницы, выдвинулись вперед.