Он махнул рукой.

― Не беспокойся, у вас все еще будет большая часть ваших вечеров вместе, просто потрать на это дело немного своего свободного времени, и я этого не забуду. У меня есть решение, которое предоставит тебе несколько дней вдали от инспектора Теннант, чтобы Кэти не писалась кипятком, ― сказал он и самодовольно улыбнулся. ― Наставничество.

― Наставничество?

― Это новая инициатива от Главного Офиса, которую продвигает Главный Констебль. Старшие офицеры выбирают младших офицеров, обладающих потенциалом, и наставляют их. Это выделит тебя, и ты даже можешь получить быстрое повышение.

― Что мне нужно будет делать?

― Я дам тебе копию моего ежедневника: ты возьмешь на заметку то, чем я занимаюсь, в особенности, внештатную деятельность, курсы по лидерству, визиты в другие отделения, встречи с местными руководителями и политиками, такого рода вещи, и присоединишься к этому, ― сказал он, ― только вот не присоединишься, потому что будешь заниматься другими делами. Кэти Теннант, конечно же, будет недовольна, что ты пропускаешь работу с ее командой, но ей это понравится больше, чем правда.

― Но я не буду на самом деле получать никакого наставничества?

― Ох, не беспокойся об этом, ― отмахнулся от него Кейн, ― в любом случае, это чушь собачья. Я наставляю вашу компанию каждый день. Слушай, мы можем встретиться, и я поговорю с тобой о твоей карьере, твоих сильных сторонах и твоих... э-э-э... слабостях, чтобы ты мог поработать над ними. Мы даже наметим план карьерного роста, и я поручу одной из девушек напечатать его, чтобы ты мог показать его Кэти Теннант.

Он подмигнул Брэдшоу.

― Лучше всего то, что мы можем сделать это все в пабе. Я всегда говорил, что лучше всего учиться после нескольких пинт с вышестоящими, чем при исполнении. Как тебе это?

― Замечательно, сэр, ― сказал Брэдшоу, так как знал, что именно такого ответа от него ожидают.

― Но Кэти не может узнать настоящую причину, по которой ты в самоволке из ее команды, ― сказал Кейн.

― Ты занимаешься этим для меня неофициально. Инспектор Теннант будет крайне расстроена, если об этом узнает, ― напомнил ему Кейн, ― но ее гнев будет ничем по сравнению с моей яростью, требующей возмездия, если ты облажаешься, ― и он дал ему уловить эту мысль, ― понял меня, Брэдшоу?

― Да, сэр.

― Молодец, парень, ― сказал старший инспектор Кейн, ― теперь наслаждайся остатком дня.

***

Заявление было выразительным, кратким и доходчивым.

― Я не комментирую вопросы, касающиеся личной жизни, ― все, что предложил советник Линч в свою защиту, так что газета Хелен напечатала статью о его подозрительной продаже дома с этой цитатой внизу.

Хелен не ожидала, что Линч позвонит ей следующим утром и станет ей угрожать. Это было так вульгарно, что она с трудом приняла тот факт, что слова, на самом деле, произносил глава городского совета, но, когда она слегка надавила на него насчет того встречался ли он с загадочным мистером Купером, ситуация быстро эскалировалась.

― Кто, мать твою, ты думаешь такая? ― рычал он на нее, и эти злобные слова были такими неожиданными из уст представителя власти, что Хелен внезапно почувствовала тошноту. Но Джо Линч еще далеко не закончил. ― Я неустанно работал на благо людей в этом городе больше двадцати лет, а затем появляешься ты и пытаешься уничтожить меня. Ну, я не позволю этому случиться, Хелен Нортон, ― и он замолчал на секунду, а затем добавил, ― Монкс Уок, 14а, Джезмонд. Да, ― сказал он, ― я знаю, где ты живешь, и я знаю, что ты за человек.

Затем он использовал поток грязных, женоненавистнических, четырехбуквенных слов, чтобы описать ее, которых она ожидала бы от кого-то вроде Джимми Маккри, а не от избранного официального лица.

― Теперь подождите-ка минутку... ― начала она.

― Нет! ― закричал он. ― Ты уже сказала свое слово, теперь моя очередь. Ты связалась не с тем, ты сука. Я собираюсь покончить с тобой, мисс Нортон.

И он резко бросил трубку.

Когда он прервал звонок, Хелен села за свой стол в полнейшем шоке. Она понимала, что все еще держит трубку в руке, когда услышала гудки. Она встала и пошла в туалетную комнату, включила холодный кран, а затем поплескала воды на лицо.

Ей только что угрожал самый влиятельный политик в городе.

― Я собираюсь покончить с тобой, мисс Нортон, ― предупредил он ее ― но было ли это пустыми угрозами бессильного мужчины или реальной угрозой от коррумпированного официального лица, который водит дружбу с преступниками? Покончить означало ее карьеру или ее жизнь? Ей стало дурно.

Хелен знала, что это то место в голливудском фильме, когда отважный молодой репортер клянется разобраться со всеми влиятельными шишками, не важно, какой будет цена ― но это не кино. Это реальная жизнь, и внезапно Хелен Нортон, действительно, испугалась.

Глава 17

― Миссис Белл на встрече, ― сказала ему леди на ресепшене, ― но мы ожидаем ее возвращения к середине дня.

Том бросил взгляд на наручные часы.

― Вы не возражаете, если я подожду?

― Вовсе нет: она вас ожидает?

― Да, ― солгал он. Том посчитал, что их первая встреча будет более плодотворной, если Энни Белл, когда вернется, будет застигнута врасплох.

Прошло чуть больше двадцати минут, прежде чем новенький хэтчбек въехал на зарезервированное место у входной двери головного офиса кампании ее отца, «Солейл». Том наблюдал, как Энни пересекает открытое пространство и идет по направлению к ресепшену. Она была среднего роста, выглядела тоже можно сказать средне, но была безукоризненно одета в синий деловой костюм. Она выглядела немного старше своих лет, в ее темных вьющихся волосах проглядывала преждевременная седина, но кто может винить ее за это?

Том перехватил Энни до того, как секретарь представит его.

― Миссис Белл, я Том Карни.

Он думал, что был предусмотрителен, не упоминая имени ее мужа, но ее первыми словами ему было:

― Я думала, что вы приедете домой.

― Я приезжал, ― объяснял он, ― но уборщица сказала мне, что вы на работе, так что...

― ... И вот вы здесь, ― закончила она предложение за него. Энни неуверенно огляделась вокруг.

― Я предположил, что у вас должен быть офис, ― сказал он тихо, ― место, где мы можем поговорить наедине.

― Хорошо.

Она повела его внутрь. Они миновали ряды столов, где перед огромными компьютерными мониторами работала на удивление тихая группа людей.

Офис Энни Белл оказался в конце комнаты. Она закрыла позади них дверь, и Том придвинул стул поближе к ее столу, чтобы они могли смотреть в лицо друг другу. Любопытно, что офис Энни Белл был обезличенным рабочим пространством, за исключением одной маленькой фотографии в серебряной рамке с изображением двух улыбающихся девочек.

― Мои, ― сказала она, когда заметила, что он смотрит на фотографию. ― Я знаю, они выглядят как сама невинность, но бывают очень непослушными.

― Они замечательные, ― сказал он. ― Я приношу извинения, если мое появление вас смущает.

― Удивляет, а не смущает, ― сказала Энни. ― Я старший менеджер в кампании, принадлежащей моему отцу, на которую работает огромное количество людей, которые все знают, что мой муж отбывает пожизненное заключение за убийство своей любовницы, ― она сделала паузу, ― вот, что смущает.

― Это должно быть тяжело.

― Так и есть, ― согласилась Энни, ― но вы знаете, что тяжелее всего? Знать, что он невиновен, и быть не в состоянии ни черта с этим поделать.

― Вы кажетесь уверенной в его невиновности.

― Да.

― У вас никогда не возникало сомнений? Даже во время суда, когда вы услышали о Ричарде довольно ужасные вещи?

― У меня было два года, чтобы обдумать все, что услышала на суде. Я узнала, что мой муж был бабником. Мне понравился этот факт? Нет. Я почувствовала свою вину в этом? Возможно, но отчасти. Он сделал то, что сделал, и, определенно, мог так не поступать. Это делает его убийцей? Боже, нет. Ричард ― добрая душа. Я знаю его лучше, чем кто бы то ни было, и от всего сердца я могу сказать вам, что он не убивал эту женщину.

Он обратил внимание, что она сослалась на Ребекку Холт, не используя ее имени.

― Так кто это сделал? Убил ее? ― затем он добавил: ― Это были вы?

― Если это была шутка, то не смешная.

― Это честный вопрос, ― сказал он, ― тот, который я должен задать вам, если вы хотите, чтобы я занялся делом вашего мужа. ― Когда она помедлила с ответом, Том добавил: ― Предполагая, что вы хотите, чтобы я им занялся, потому что сейчас самое время сказать мне, если это не так.

― Я за все, что может помочь моему мужу доказать свою невиновность, мистер Карни, хоть я и признаю, что я возлагала надежды на счастливый исход ― мы все возлагали.

― Но у вас есть сомнения, ― спросил он ее, ― насчет того, стоит ли мне заняться делом?

Она ответила не сразу.

― Я не хочу заранее обнадеживать своего мужа, ― сказала она. ― Ричард был опустошен, когда его просьбу об обжаловании приговора отклонили. Он впал в сильную депрессию, ― объясняла она, ― затем прочитал вашу книгу. В следующий раз, как я навестила его, он мог говорить только об этом. Он сказал мне, что написал вам и надеется получить ответ. Я не рушила его надежды, потому что я видела, как этот малейший проблеск надежды повлиял на его настроение, но я признаюсь, что беспокоюсь, как на нем скажется, если вы не сможете обнаружить ничего нового.

― Так же, как беспокоюсь об этом и я. Я даже не уверен, что я тот самый человек, который может помочь ему.

― Ричард убежден, что вы именно тот, кто ему нужен, ― сказала Энни, ― он называет вас «искателем правды».

― Но вы считаете, что он цепляется за соломинку?

― Так делают все утопающие.

― А он утопающий?

― О, да, ― сказала она, ― я вижу, как это место сказывается на нем. Я должна вытащить его оттуда.

― Найдя настоящего убийцу?

― Теперь это мой единственный выход, вы так не считаете?

― Значит, это были не вы? ― дружелюбно спросил он.

― Нет.

― Убедите меня.