Подошёл отец, подхватил Нохудика, спустил его на землю и стал доставать еду. А Нохудик ему говорит:
— Поесть я тебе принёс, а теперь буду за тебя пахать.
— Не сумеешь ты.
— Сумею!
Начал Нохудик пахать — быки его слушаются. И вдруг у одного быка нога провалилась куда-то.
Сполз Нохудик на землю и видит: нога у быка застряла в кувшине. Он откопал кувшин, а в нём полно золотых монет.
— Пап, иди-ка сюда, посмотри, что я нашёл! — закричал Нохудик.
Подошёл отец и глазам своим не поверил: в кувшине золото.
Принесли деньги домой. Пляшет Нохудик, поёт от радости:
— Мы теперь богатые, мы теперь богатые!
Только мать с отцом не радуются: всё равно шах узнает, что они нашли золото, и отнимет его.
Жалко им было всё золото терять, и решили они сами отдать ему, по только половину.
— Мам, пап, давайте я пойду к шаху! Я ему всё отнесу, что велите! — стал просить Нохудик: очень хотелось ему на шаха поглядеть.
Согласились родители. Сшила мать мешочек и насыпала в него две пригоршни золотых монет. Взвалил Нохудик мешочек с золотом себе на плечо и отправился к шаху. Дала ему мать в дорогу лепёшку и простоквашу.
Шёл он, шёл, долго шёл, пока не пришёл туда, где жил шах. Увидел Нохудик высокий дворец шаха и подумал:
«Ого, какой шах богатый! И зачем ему наше золото? Не дам ему золота!»
Решил Нохудик домой возвращаться. Только очень уж хотелось ему на шаха поглядеть. Вырыл он у дороги ямку, спрятал туда мешочек с золотом, а сам пошёл ко дворцу шаха.
— Эй, шах, эй, падишах! — закричал Нохудик.
Подбежали к нему слуги шаха:
— Что ты кричишь? Чего тебе надо?
— А вы все шахи? Столько вас шахов! — удивился Нохудик.
— Что ты, что ты! — перепугались слуги. — Шах один, а мы все его слуги. Шах во дворце на золотом троне сидит.
Нохудик говорит им:
— Я хочу видеть шаха!
Пошли доложили шаху. Шах велел привести к себе Нохудика.
Ввели Нохудика во дворец. И правда, шах сидел на золотом троне. А вокруг стража.
— Подойди, малыш. Посмотрим, что у тебя за дело, — сказал шах.
— А у меня нет дела, шах! — ответил Нохудик. — Я пришёл на тебя посмотреть. Знаешь что? Давай есть со мной лепёшку и простоквашу!
Зашумели, закричали все кругом:
— Ах ты, наглый мальчишка!
— Вот глупый, шаха лепёшкой угощает!
— Разве шах ест простоквашу!
— А что же ест шах? — удивился Нохудик.
— Яйца, мёд, плов, жареных цыплят…
Разгневался шах на дерзость мальчика и велел заточить его в темницу.
Не понравилось Нохудику в темнице, начал он думать, как шаха провести, как домой сбежать. Думал, думал и придумал. Стал он громко повторять:
— Я шаху про золото ведь забыл сказать, про золото ничего и не сказал, так и не сказал про золото…
Услышала это стража и доложила шаху. Шах велел снова привести к себе Нохудика.
— Говори скорее, что ты забыл мне сказать!
Нохудик вскарабкался шаху на плечо, всунул голову ему в ухо и говорит:
— Один раз ты меня запер в темницу, а в другой раз этого не делай!
Не успел шах опомниться от такой дерзости, как Нохудик прыгнул к нему на колени, оттуда на пол и убежал из дворца.
Нашёл у дороги он свой мешочек с золотом и вернулся домой. Рассказал всё отцу с матерью, а потом и говорит:
— Ничего больше не давайте шаху, он и так богатый!
Завтра и сегодня
Малайская сказка
— Кр-рх, кр-рх! — кашляла Кра.
— Кут-кут-кут! — квакала жаба.
Мокнуть под дождём и дрожать от холода было очень неприятно. И они уговорились на следующий день срубить дерево и из его коры сделать себе тёплый шалаш.
Но наутро солнце светило так жарко и ласково, что Кра наслаждалась теплом, сидя на вершине дерева, а Раонг расположилась у его корней и купалась в солнечном свете.
Вдруг Кра, что-то вспомнив, спустилась с верхушки дерева и воскликнула:
— Ну что, дружище, как ты себя чувствуешь?
— О, прекрасно! — отвечала Раонг.
— Скажи-ка, не займёмся ли мы сейчас постройкой шалаша? — спросила Кра.
— Что ты! — отвечала Раонг. — Этим мы можем заняться и завтра. Сейчас мне так тепло и хорошо!
— Конечно, шалаш мы успеем построить и завтра! — согласилась беспечная Кра.
И целый день они радовались солнечному свету.
К вечеру пошёл дождь.
На другой день снова сидели они обе под деревом и жаловались на холод и сырость.
— Кр-рх! — кашляла обезьяна.
— Кут-кут-кут! — квакала жаба.
И они снова сговорились на следующий день срубить дерево и сделать из его коры себе тёплый шалаш.
Но наутро солнце опять сияло так ярко, что Кра наслаждалась его теплом на вершине дерева, а Раонг, сидя внизу, купалась в солнечном свете.
И когда Кра вспомнила об их вчерашнем уговоре, она увидела, что Раонг совсем забыла о нём.
— К чему портить себе настроение в такой прекрасный день! — решила она. — Завтра построим шалаш.
Каждый день повторялось то же самое.
Так остаётся это и до сегодняшнего дня.
Когда идёт дождь, Кра и Раонг сидят под деревом и жалуются на холод:
— Кр-рх, кр-рх!
— Кут-кут-кут!
Мальчик Ирл Лам
Корейская сказка
Однажды весною поднялся сильный ветер. Хозяин велел Ирл Ламу поскорее свить верёвку из рисовой соломы, чтобы опутать крышу: ветер мог унести её. Но Ирл Лам не умел вить верёвки. Как он ни старался, ничего у него не получалось. И когда хозяин снова пришёл к нему, Ирл Лам протянул ему верёвку длиною всего с аршин. Разгневанный хозяин закричал:
— Если ты не умеешь вить верёвки, уходи вон из моего дома!
Ирл Лам просил извинения, говорил, что ему никогда не приходилось вить верёвки и что действительно он не умеет, но непременно научится. Хозяин ничего слушать не хотел. Тогда Ирл Лам сказал:
— Добрый хозяин, я у вас работал без малого три года и пять месяцев. Заплатите мне хоть сколько-нибудь.
Хозяин рассмеялся и бросил ему верёвку, которую он сам свил:
— Вот тебе плата за работу!
Ирл Лам не стал спорить, взял верёвку и ушёл.
Шёл Ирл Лам дорогой и увидел женщину. Перед ней стоял большой горшок с рисом. Горшок треснул, и женщина не знала, что и придумать. Поднять горшок было нельзя — он мог совсем расколоться, и тогда рис высыпался бы на землю.
Увидела женщина у Ирл Лама верёвку и попросила:
— Мальчик, дай мне верёвку, а я дам тебе хоб риса.
— Эта верёвка мне дорого стоила, — ответил Ирл Лам: — за неё я работал три года и пять месяцев.
Женщина, выслушав мальчика, покачала головой и сказала:
— Действительно, она тебе дорого досталась, но верёвка остаётся верёвкой. Один хоб риса куда лучше. Когда ты захочешь есть, ты сваришь его себе.
Ирл Лам отдал ей верёвку и получил за неё в крошечном мешочке один хоб риса.
Вечером он попросился в трактире на ночлег. А в каждом трактире был такой обычай: все деньги и вещи отдавать хозяину на хранение. Подошёл Ирл Лам к хозяину трактира и протянул ему свой мешочек с рисом.
— Что у тебя в этом мешочке? — спросил трактирщик.