У входа началось какое-то движение, и Нео с натугой поглядел, в чем дело. К таверне, на лошадях, подъехали пять всадников. Это были вооруженные люди с мечами, в новехоньких доспехах, ярко сиявших на солнце. Они спешились, сноровисто набросили поводья на коновязь. Облачение одного из них отличалось. Грудь его закрывала расписанная вычурным золотым узором кираса. Открытый шлем обрамляли два золотых кольца. На поясе висели ножны, в которых покоилась рапира с изящной рукояткой и гардой. Видимо, он был за главного. Мужчина озирнулся, и встретился взглядом с Нео. Черты лица незнакомца исказились в отвращении. Он отвернулся, что-то сказал остальным, и они вошли в «Бараний Дрын». Нео поднялся, быстро подошел к курившему торговцу у магазинчика напротив.

– Это кто был? – хрипло спросил Черкашин.

Мужчина брезгливо поморщился, от Максима исходил не самый приятный аромат.

– Начальник полиции со своими людьми… – процедил он, отступая в сторону.

 Нео перебежал улицу, и двинулся вдоль таверны. Скользнул за угол, в сад. Тихонько вошел через черный ход, приоткрыл дверь в зал, и сунул голову в проем.

Четверо вооруженных людей стояли посреди зала, с обнаженными мечами, приставив острия к Топольскому. Их главарь – чуть в стороне, с опущенной рапирой в руке.

Илаф и Марта тихо стояли в сторонке.

– Сегодня утром был обнаружен труп молодого мужчины в подворотне, – ровным голосом сообщил главный. – И как это ни странно, усопший вчера посетил сие заведение, – он жестко взглянул на Олега. – Затем отправился домой... но не дошел...

Нео почти не дышал, слушая.

– К нам дошли сведения, что под этой крышей основался вампир, – так же рассудительно сказал человек с рапирой. Он помолчал, добавил: – Вероятный убийца молодого человека и, не исключено, других горожан.

Топольский оценивающе обвел взглядом людей с оружием.

– Клинки и доспехи покрыты серебром, – тут же заметил начальник полиции. – Не советую даже пытаться, вас убьют на месте.

Нео исходил потом, глядя на происходящее, но помочь не мог.

– Проверь, – начальник кивнул одному из своих людей.

Полицейский по правую руку от Топольского медленно поднес кончик клинка к лицу Олега, плашмя провел по его щеке. Кожа зашкворчала, дымясь. Вампир отдернул голову.

– Как я и думал, – уверенно мужчина. – Долго же мы тебя искали, – голос его стал жестче. – Закуйте и уведите, – распорядился начальник. Один из стражников, отстегнул от пояса толстенные колодки наручников, грубо набросил Топольскому на запястья, и вампира вытолкали наружу.

Нео быстро шмыгнул во двор, наблюдая за происходящим из-за угла здания.

Снаружи Олегу вдобавок заковали ноги, перехватили грудь толстой веревкой и на таком поводу увели в окружении всадников. Черкашин незаметно двинулся следом.

Они ехали долго, через весь город. Жители Вильйона расступались перед полицией и недобро косись на Топольского.

Вскоре эскорт остановился у огороженного высокой каменной стеной мрачного здания, очевидно тюрьмы. По периметру, вдоль стены, дежурили вооруженные люди в доспехах. Всадники спешились и завели вампира внутрь. Протрезвевший Нео быстро направился обратно к «Бараньему Дрыну».

Но не успел.

Черкашин издалека заметил, как после прогулки в таверну входят Миххик и Жендальф. Нео крикнул на бегу, но его не услышали – было слишком далеко. И Максим решил, что если пропадать – то всем вместе.

Он сильно толкнул руками двустворчатые двери «Бараньего Дрына», влетел в зал. Там стояли друзья, Илаф и Марта. Все уставились на запыхавшегося Черкашина. Максим вытянул руку, часто дыша.

– Стойте... – выдохнул он, держась за бок. – Погодите... счас... – Он умоляюще взглянул на Илафа, сказал: – Прошу, не сдавайте нас... Это не Олег, он не убийца...

Миххик и Жека непонимающе смотрели на Максима.

Илаф вздохнул, глядя в сторону. Сказал:

– Только из уважения и симпатии к вам, – он взглянул на Нео. – Можете тихо уйти из города. Вы ни в чем не виновны...

– Наш друг тоже ни в чем не повинен! – заступился за Топольского Максим.

Илаф хмыкнул.

– Ваш друг вампир, – горько сказал владелец харчевни. – Он ничего не ел, прикрываясь недугом, и только пил из своей бутылки. И моя племянница осмелилась узнать, что он пил... Признаюсь, я хотел тут же отдать вас в распоряжение полиции, но что-то меня остановило. Не мое дело, как завязалась ваша дружба, но она чего-то да стоит. Я хотел, чтобы этим утром вы покинули Вильйон. Но на рассвете нашли еще одну жертву вампира.  И удивительно совпало, что ваш товарищ вчера покинул веселье, когда убитый вышел за порог моей таверны.

– Это подстава! – вскрикнул Нео.

– Не злоупотребляйте моей добротой, – предостерегающе сказал Илаф. – Можете собрать вещи, а затем уходите... Иначе я приму меры.

– Что с ним будет? – спросил Миххик.

– Скорее всего, завтра-послезавтра его привселюдно казнят.

Илаф смягчился, сказал:

– Мне жаль, что так случилось. Но вампирам не место в Вильйоне, мы лишком долго терпим этот террор.

Друзья молчаливо поднялась на второй этаж. Запершись в одной из комнат, Нео бегло пересказал, что произошло.

– Но почему он не защищался? – удивился Жека. – Он мог сбежать...

Миххик, стоявший у окна, покачал головой.

– Все правильно. Окажи он сопротивление – времени уйти у нас бы не было. Илаф сдал бы всю компанию, город оцепили – и все. Нам вообще крупно повезло, что хозяин нас не продал. Олег это понял, не стал подвергать товарищей опасности.

– Слишком много белых пятен, – вздохнул Жека. – Что-то здесь не так... Не верю я Илафу, не верю в его прекраснодушие и любовь к Максу.

– Я тоже не верю. Придется разобраться, – сказал следователь.

– Найти настоящего убийцу? – спросил Нео, сидевший на кровати.

Миххик кивнул.

– У нас день на все про все. Из тюрьмы Олега не вытащить. Слишком рискованно, нас мало. Остается только одно – распутать дело и обличить преступника завтра, на казни, публично.

– Думаешь, он будет там? – спросил Черкашин.

– Обязательно, – уверенно сказал Миххик. – Для него поимка Топольского большая удача, снявшая все подозрения. Он будет смотреть.

– С чего начнем? Это по твоей части, – сказал Жека.

Миххик задумался.

– Вампиру нужно питаться. Как сказал Олег, хотя бы раз в сутки. Значит, ему нужен источник свежей крови...

– Мясник! – догадался Нео.

– Скорее всего, – кивнул Миххик. – Нужно узнать, кто часто покупает у него кровь.

Нео закрыл рот ладонью, прошептал:

– А что, если убийца и есть колбасник?!

Савельев неопределенно качнул головой:

– Возможно, это тоже надо проверить. Илаф расплатился с тобой? – спросил он Черкашина. Тот кивнул. – Серебряные монеты есть?

– Две, – отозвался Максим.

– Вот и славно. Сунем мяснику серебряник. Если возьмет – одним подозреваемым меньше. А дальше по обстановке, надеюсь, он сговорчивый.

Друзья собрали вещи, спустились вниз. Илаф и Марта занимались уборкой зала. Они молча проводили троицу хмурыми взглядами.

* * *

На рынке было не так людно, как в прошлый раз. За прилавком мясной лавки толстяк-торговец развешивал колбасы на крючки под козырьком.

Жека и Нео рассматривали аппетитные товары, а Миххик кивнул продавцу.

– Добрый день, – поздоровался Савельев, указав на большое кольцо домашней колбасы на крюке. – Почем такая красота?

Лавочник любовно коснулся пальцами произведения мясного искусства.

– Пять медяков, уважаемый, – отозвался толстячок. Миххик вздохнул, сунул руку за пазуху,  тряхнул кошель и достал серебряник. Он прижал монету к покрытому зазубринами, сальному столу, и подвинул мяснику.

Тот взял грош, повертел в руках, осматривая. Сунул в кошелек на поясе, затем отсчитал сдачу, и снял колбасу.

– Вам завернуть? – довольно спросил продавец. Миххик кивнул.

Пока мясник сноровисто заворачивал колбасу в грубую бумагу, Савельев поинтересовался: