Стеф поискала сигареты. Она обещала Крису помочь, а вместо этого лишь навредила.

– Качество ухудшилось, но ненамного, – признала она. – Просто в этом году появилось много конкурентов. За последние шесть месяцев открылись три новых ресторана. Это очень нам повредило. И я тоже хороша. Могла бы получше справляться с неприятностями. – Она ненавидела себя за эти слова. Уже давно Стефани прекратила искать свою вину там, где дал маху босс, но Лиз об этом знать необязательно.

Стеф видела, как подруга нервно вертит в руках бокал, поглощенная своими невеселыми мыслями. Лиз похудела, сделалась замкнутой и натянутой как струна. Она была уязвима и этим напоминала Рут. Стеф поежилась.

Лиз нехотя подняла голову, когда официант поставил перед ней тарелку с салатом из копченого цыпленка.

Стеф перегнулась через стол, разглядывая содержимое тарелки.

– Выглядит аппетитно. – Сама она выбрала суп.

Лиз кивнула, делая вид, что ланч ее занимает:

– Да. Цвет хороший, и заправки немного. Что может быть хуже, чем раскисший, отскочивший водой салат? – Она попробовала кусочек цыпленка. – М-м-м… Очень нежный, легкий вкус. – Лиз довольно кивнула, хотя пища во рту показалась ей безвкусной, как картон. Она механически прожевала курятину и подтолкнула тарелку Стеф. – Угощайся!

Стеф поддела салат на вилку:

– Превосходно! Знаешь, ты говоришь, как настоящий шеф-повар. Уже не помню, когда в последний раз ты так отзывалась о еде. Не хочешь вернуться в ресторанный бизнес?

Лиз отрицательно покачала головой:

– Даже не задумывалась об этом.

– А зря, – твердо заявила Стеф, понюхав ароматный пар, поднимающийся над тарелкой супа. – Ты замечательный шеф-повар, и обстановку не помешает сменить.

– Не знаю, Стеф. У меня нет твоих амбиций. Всю жизнь я мечтала счастливо выйти замуж, обзавестись семьей. – Она издала сухой, безжизненный смешок. – Мне казалось, что все женщины хотят того, что было у меня: мужа, ребенка, стабильности. Стабильности… Боже мой, какая чушь! Ты, наверное, считаешь меня идиоткой.

– Только иногда, – ответила Стеф с ласковой улыбкой. – Как ты, однако, умеешь переиначивать прошлое!

– О чем ты?

– До рождения Люси ты была амбициознее меня. Более того, если бы не ты, я бы до сих пор торчала в этом чертовом банке.

– Наверное, – неуверенно согласилась Лиз. – Ты когда-нибудь выйдешь за Шона? – вдруг спросила она. Личная трагедия развязывает язык и дает право задавать неловкие вопросы.

Стеф затаила дыхание, застигнутая врасплох:

– Сомневаюсь.

– А детей хочешь? – не унималась Лиз.

Стеф замерла:

– Нет, Лиз, не хочу.

Лиз содрогнулась, увидев отвращение на лице подруги. Энни права: она, Лиз, не умеет держать язык за зубами.

– Как суп? – поинтересовалась она, желая сменить тему.

– Что? – Стеф непонимающе моргнула и взяла ложку. – А, да, очень вкусно. Если они наладят обслуживание, у нас появится серьезный конкурент.

Лиз печально взглянула на подругу. Стеф так зациклилась на бизнесе, что не способна обсуждать простые человеческие отношения, не говоря уж о том, чтобы поддерживать их. Может, и правда стоит простить Криса? Жизнь рядом с ним, как бы он себя ни вел, бесконечно лучше, чем перспектива остаться в одиночестве.

– Кто звонил? – Том Уэст оторвал глаза от газеты, когда жена закончила говорить по телефону.

Это был крупный, тяжеловесный мужчина с серо-стальной шевелюрой, загорелой кожей и карими газами. Вот уже год, как он передал бразды правления в руки Джо и занимался исключительно садом, а также игрой в гольф.

– Стефани. Хорошие новости.

– Они с Шоном женятся? – с надеждой спросил Том.

Кэтрин Уэст закатила глаза:

– Не говори глупостей!

Она грациозно опустилась на стул напротив. Для шестидесяти четырех лет Кэтрин выглядела очень молодо, не оставляя сомнений на тот счет, от кого Стеф унаследовала красоту. У Кэтрин были такие же невероятные голубые глаза, хотя с годами они поблекли. Волосы, когда-то очень светлые, светлее, чем у дочери, потемнели и поседели. Она носила аккуратную стрижку, зачесывая пряди назад со лба. В последнее время слегка располнела, но до сих пор оставалась очень привлекательной.

Том засмеялся:

– Ну, мечтать не вредно. Так какие новости?

– Крис согласился продать Стефани ресторан.

– По-моему, она сошла с ума. Зачем взваливать на себя такую ответственность? Лучше бы отложила деньги Джека на черный день.

– Только ей этого не говори, – предупредила Кэтрин. – Лишь бы девочка была счастлива. А Стеф очень довольна. – «Пока довольна», – подумала она.

– Не буду, не буду. Когда она приедет?

– Не раньше понедельника, наверное.

– Этот Крис – настоящий рабовладелец. Хотя, когда бизнес перейдет к ней, придется работать еще больше. – Он заметил недовольство на лице жены. – Кэтрин, я горжусь нашей дочерью, дорогая. Ты же знаешь. Просто мне хочется, чтобы она остепенилась.

Кэтрин кивнула, разделяя его чувства. Они всегда поощряли Стеф в ее амбициях, но были уверены, что в один прекрасный день она выйдет замуж и заведет ребенка. Похоже, они ошибались. Вздохнув, она задумалась о своей красавице-дочери. Немногие понимали, что на самом деле девочка не слишком уверена в себе. Смерть Рут ее сломила.

Кэтрин была в восторге, когда Шон и Стеф снова сошлись. Никто не понимал Стеф лучше него. Он знал ее. Вместе они пережили те ужасные времена. Кэтрин надеялась, что с годами воспоминания потускнеют, страхи Стеф исчезнут и она созреет для брака, но, похоже, Стефани, как никогда прежде, была настроена оставаться в одиночестве.

От Тома не укрылась грусть, промелькнувшая на лице жены.

– Что случилось?

– Ничего. Хочешь чаю? – Она встала и направилась в кухню.

– Конечно, милая. – Он проводил ее взглядом и покачал головой.

Кэтрин может храбриться сколько угодно, но он-то понимает, что мать беспокоится за Стефани не меньше него. Может, Шон все-таки уломает Стеф? Надо будет позвонить ему, когда вернется из Аризоны, и пригласить на партию в гольф. Поговорить по-мужски. Том просветлел, довольный своей идеей, и снова уткнулся в газету.

Стеф быстрым шагом шла по Меррион-сквер, направляясь в юридическую контору «Хеннесси, Макдермотт и Уоллес». Джо предложил, чтобы юридические вопросы решил Эдвард, и Стефани была рада обратиться к другу брата. Тем более такому симпатичному и обаятельному. По случаю визита она особенно тщательно нарядилась, перемерив несколько платьев, прежде чем остановиться на костюме цвета черешни: облегающий жакет и прямая юбка чуть выше колена. Ей хотелось выглядеть модно, по-деловому и женственно. Судя по тому, какая красотка сопровождала Эдварда в «Л'Экривен», ему нравились хорошенькие женщины.

«И при чем тут ты? – язвительно поинтересовался внутренний голос. – Тебе требуется юрист, а не бойфренд».

«Все равно нужно хорошо выглядеть», – возразила она.

Взбежав по ступеням солидного георгианского особняка, Стефани нажала кнопку интеркома.

– Кофе?

– Да, пожалуйста. – Пока Эдвард говорил с секретаршей, Стефани с любопытством осматривалась.

Его офис больше напоминал домашний кабинет. Большую часть комнаты занимал огромный стол красного дерева и два больших удобных зеленых кресла. По контрасту с темной массивной мебелью шторы были светлые и легкие – из кремового шелка в широкую зеленую полоску. На полированном паркете лежал кремовый ковер. Единственным украшением стен цвета слоновой кости служили дипломы Эдварда в рамках и большая карта Дублина. В такой обстановке Макдермотт смотрелся очень гармонично: темный двубортный костюм, бледно-бежевая рубашка и галстук цвета бургундского вина. Глядя на его короткие темные курчавые волосы, Стеф невольно представила юриста в напудренном парике и мантии.

Вошла секретарша, неся на подносе хрупкий фарфор и дымящийся кофейник. Разливая кофе, Эдвард расспрашивал о Джо и Энни. Затем, откинувшись в кресле с чашкой, перешел к делу: