Ловлю себя на том, что периодически выглядываю в окно, не понимая, на что смотрю.

Ну, да, так и есть. Я не смотрю на что-то, я ищу кого-то.

Коул. Когда я не сосредотачиваюсь на чем-то еще, он в моих мыслях. Я выключаю телевизор и иду на кухню за водой. Глаза автоматически тянутся к дому на другой стороне улицы. Вдруг он остался там на ночь? Очевидно, он был там той ночью, когда я пошла за ним. Сколько еще ночей он провел в том доме? Он и сейчас там? Если да, то почему не пришел? Почему я о нем не слышала?

Бесконечный ворох вопросов без ответов вызывает головную боль, так что я беру две таблетки тайленола⁷ и книгу, что купила у Джордан пару недель назад. И делаю все возможное, чтобы погрузиться в нее и позволить жару от камина снять напряжение.

Я просыпаюсь пару часов спустя, книга открыта и покоится у меня на груди, огонь почти погас. Я почти благодарна за шанс поспать. Пытаться не думать о Коуле так же трудно, как и утомительно.

Я раздуваю огонь, выключаю свет и направляюсь в кровать. Должно быть, я сразу же заснула, потому что это кажется сном: я чувствую, как нежные, но твердые губы трутся о мои, а холодная рука скользит вверх по внутренней стороне бедра.

Я на несколько секунд зависаю в том месте, где-то между сном и явью, наслаждаясь теплом, чувством легкости внутри и болью, что возникает между ног.

Но когда волна холодного воздуха накрывает меня — кто-то медленно стягивает с меня одеяло — я просыпаюсь.

― Я сплю? ― спрашиваю я вслух.

― Нет, но я — может быть, ― произносит шелестящий голос.

«Коул».

Мое сердце бьется в два раза быстрее, возбуждение течет сквозь меня, будя окончательно.

― Разбей и войди, да? ― игриво дразню я, более счастливая от того, что он здесь, чем хотела бы признать. Наконец-то. Кажется, я ждала вечность.

― Я ничего не разбил, но строю планы, чтобы войти. Честно говоря, несколько раз.

Я усмехаюсь, слушая шорох снимаемой во тьме одежды.

― Знаешь, это незаконно. Входить в дом арендатора без спроса.

Я слышу скрип пружин и чувствую, как опускается матрас, когда Коул опирается коленом на край кровати. Он скользит руками вверх по моим ногам, раздвигая их. Я чувствую касание его щетины в области паха, и грешная вспышка желания накрывает меня.

Я чувствую на себе его вес, жар обнаженного тела. Он отвечает за мгновение до того, как его губы захватывают мои.

― Так заяви на меня.

⌘⌘⌘⌘

― Ты расстроена, что я пришел? ― спрашивает Коул, прокладывая дорожку поцелуев от подбородка до уха, его тело еще полностью во мне.

― Ничуть.

― Хорошо, ― в его голосе слышится улыбка. ― Я слишком сильно по тебе скучал, чтобы оставаться вдали еще одну ночь.

― А почему ты не пришел раньше?

― Прошлым вечером, когда я разобрал водонагреватель, было уже поздно. А сегодня мне пришлось поехать с Джордан в Эшбрук за деталями, которых здесь у них не было. К тому времени, как я закончил, ты как раз укладывала Эмми спать. Я не хотел мешать, поэтому ждал. Но это было максимальное время ожидания. Еще бы пару минут, и я сломал бы твою дверь, ― признается он, почти рыча.

― Правда, мистер Тестостерон?

― Правда, черт возьми, ― он прижимается ко мне бедрами, вызывая у меня судорожный вздох; его твердеющая плоть начинает принимать форму внутри меня. ― Какие-то проблемы с моим тестостероном?

Он двигает бедрами, трется о меня как раз там, где нужно.

― Боже, нет, ― тихо стону я, наклоняя таз, чтобы принять его полнее.

― Потому что если я мешаю, то могу уйти, ― он приникает губами к одному соску, выходит, а потом снова толкается внутрь меня, достаточно глубоко, чтобы мои бедра дернулись назад.

― Мешаешь, ― сообщаю я ему, почти не дыша, ― но я бы ни на что это не променяла.

― Хорошо, потому что, думаю, пока ты здесь, ты привязана ко мне.

У меня нет возможности обдумать это заявление, потому что Коул подается назад и тянет меня за собой, усаживая, держит в объятиях и пронзает во всю длину. Но час спустя, когда я расслабленно лежу рядом с ним, ко мне возвращается способность думать.

⌘⌘⌘⌘

Как бы сильно мне ни хотелось проснуться рядом с Коулом, я боюсь, что Эмми снова встанет рано, случайно, и застанет нас в кровати вместе. Не думаю, что она к этому готова, и не имеет значения, что ей нравится Коул и она считает, что он сделает меня счастливой.

Но в предрассветные часы Коул, по-видимому, так же беспокоясь о благополучии Эмми, как и я, долго, страстно целует меня и сообщает, что уходит.

― Вероятно, когда Эмми проснется, меня здесь быть не должно.

Я не спорю, потому что думала о том же.

Я сажусь и смотрю, как он одевается; стрелы лунного света льются сквозь шторы, открытые по его настоянию.

«Я хочу тебя видеть, ― прошептал он. ― Хочу видеть твое лицо, когда проникну внутрь. Твои красивые, разведенные ноги. Хочу смотреть, как мой член, скользя, входит и выходит из тебя. Не хочу забыть, на что это похоже».

Как я могла отказать? И теперь получила преимущество. Я могу видеть изгиб его мышц, когда он натягивает штаны, словно гигантский механизм плавно скользит под безупречной кожей. Могу видеть его лицо, частично скрытое в тени, когда он смотрит на меня. Взглядом, в котором читается, что он может остаться здесь и вечно заниматься со мной любовью, и никогда не устанет. Который сообщает, что я нужна ему больше, чем пища. Который дает понять, что он хочет… большего. Только я не знаю точно, что для него это «большее».

― Увидимся позже? ― спрашиваю я.

― Как насчет сегодняшнего ужина? Я готовлю.

― Я обещала Эмми, что вечером возьму ее к «Бэйли» на чизбургер. Она хорошо сдала тест по математике и захотела это в награду, так что…

― Могу я прийти?

Я изо всех сил скрываю улыбку.

― Полагаю, еще один вечер мы сможем потерпеть твою беспрестанную болтовню. ― Я вижу, что он скривился. ― Чем ты теперь займешься? Дом через улицу закончен? Или ты будешь работать над чем-то другим?

― Я вернусь в дом через улицу завтра, ― туманно произносит он.

― А сегодня?

Он молчит. Колеблется. Похоже, я зашла слишком далеко.

― Сегодня я буду на пляже.

«Воскресенье».

― Строить замок из песка?

Он кивает, брови хмурятся. Я часто наблюдала подобное с тех пор, как познакомилась с ним. Но в последние несколько дней я не видела его хмурым.

― Мы… ну, мы можем прийти и помочь тебе, если хочешь. Или, может, тебе лучше сделать это самому…

Я обрываю предложение, изумляясь своей смелости. Что, черт возьми, со мной происходит? Будто бы я владею им, и он не может провести без меня ни минуты или спланировать свой день.

― Спасибо, но…

― Боже! Мне так жаль! Послушай… Я говорю как псих, который пытается все контролировать. Просто забудь, что я что-то сказала, ― молю я, спрятав лицо в ладонях. Как. Унизительно. Если он даже и предполагал, что в прошлом у меня были нормальные отношения, уверена, теперь он получил ответ.

Коул отводит мои руки от лица. Выражение его лица мягкое, но непонятное.

― Не извиняйся. Я хочу быть с тобой. Но, ― добавляет он, улыбаясь краешками губ, ― это нечто, что… должен сделать я сам.

― Я понимаю, Коул. В самом деле. Не знаю даже, почему предложила, ― я качаю головой.

― Потому что ты милая и заботливая и тоже хочешь быть со мной.

Я не подтверждаю и не отрицаю его предположение, но он прав. Я действительно хочу быть с ним.

― Я заеду за тобой в шесть. И надень что-нибудь официальное. Ты никогда не была в «Бэйли» вечером.

На долю секунды я размышляю, серьезно ли он.

― Ты шутишь, правда?

Он лающе смеется.

― Конечно, шучу. Ты видела «Бэйли»? Тебе даже не нужны зубы, чтобы тебя там обслужили.

― Хорошая попытка, ― признаю я. ― Я просто хотела удостовериться.

Коул наклоняется ко мне, сидящей на кровати.

― Если бы это зависело от меня, ты могла бы пойти голой. И была бы там одета лучше всех. Но есть Эмми. И полиция, конечно. Им, вероятно, не понравятся мои желания… чтобы ты каталась в баре на моем члене.

Я морщусь.

― Вот о чем ты думаешь, когда приглашаешь на обед в «Бэйли»?

― Не смотри на меня так. Если бы ты не была такой очаровательной, неотразимой, вызывающей чертову зависимость, я бы не думал о тебе все время. Так что это твоя вина.

Он склоняет голову, чтобы прикусить мою грудь зубами.

― Если собрался уходить, тебе лучше прекратить, ― предупреждаю я.

Его вздох долгий и глубокий.

― Хорошо. Полагаю, я пойду. У меня ведь есть уважительная причина? ― дразнит он.

― Эмми.

― Верно, верно. Очень уважительная причина.

Я ухмыляюсь, когда он твердо целует меня в губы и идет прочь с таким видом, словно я забрала его любимую игрушку.

Когда я слышу, как закрывается дверь и щелкает замок, то думаю о том, что не только он один зависим.

Глава 24

Коул

Возможно, поход в «Бейли» был ошибкой. Я ожидал шепотков и долгих, странных взглядов, но никогда не думал, что буду чувствовать себя таким… собственником. Я поймал себя на том, что пялюсь на каждого мужчину, смотрящего на Иден больше десяти секунд. А таких было множество. «Бэйли» ― единственное место во всем городе, где можно поесть. И по выходным здесь толпы народу.

К тому же, я был несколько раздражен с самого начала. Мне не хотелось оставлять Иден этим утром. Я жаждал остаться, чтобы наслаждаться ее прекрасной грудью, касаться атласной кожи, проникать глубоко внутрь ее тела и извлекать вздохи и стоны из непокорных легких. Это постоянно отвлекало, пока я шел на пляж.

И потом, когда я пошел домой и принял душ, то разрывался между мыслями о том, как выглядело бы влажное тело Иден в мыльной пене, и о том, какой же я подонок, что обрел толику счастья, когда моя собственная дочь счастлива быть не может.

В общем, мое настроение было несколько мрачным еще до того, как мы приехали в «Бэйли». А теперь, вдобавок, приходится терпеть всех местных парней, что пускают слюнки при виде моей прекрасной спутницы.

― Ты в порядке? ― спрашивает Иден, когда мы устраиваемся в одной из кабинок «Бэйли».

― Конечно. А что?

Она смотрит на меня с подозрением, ее орехово-серые глаза пытаются поймать мой взгляд, чтобы получить ответ, который я не хочу давать.