Если Вы были бы одиноки, то кого бы искали? Принца (принцессу). Нормального парня (девушку). Кто-то сам меня найдет. Никого.

Принца. Пусть знают. Что за дурацкие вопросы они задают? Тина знала, что этот ответ «неправильный» или «нежелательный». Но уж слишком ее разозлило то, что они вообще его задают.

И почему они всегда ставят мужской вариант ответа первым, а женский в скобках? Что это за дискриминация?

Тина почувствовала на себе чей-то взгляд, подняла глаза и успела заметить, как соседка, та самая, что, как видно, очень хотела пройти тест хорошо, рассматривала ее. «Смотри, смотри… Интересно, что она про меня думает? Что одета с недавних распродаж?» Тина едва подавила смешок. В этой тишине, нарушаемой только напряженным дыханием и скрипом стилусов по панели, такое себе «хи-хи» было бы, как гром среди ясного неба.

Наконец бесконечные вопросы закончились. Тина увидела на экране надпись, предлагающую сдать панель супервизору и благодарность за участие в тесте. Тина вышла из кабинета первой. Ей сразу вспомнилось, как в университете она всегда выходила с экзамена первой. Приятное воспоминание о том, что уже не вернуть никогда.

Она как раз подходила к двери, когда девушка из приемной окликнула ее.

– Миссис Армистова! Позвольте задержать вас на минутку, – девушка была, как всегда, невероятно вежлива. Как будто здесь было не космическое агентство, а фешенебельный отель.

– Да. В чем вопрос? – Тина вернулась к стойке.

– Вам нужно подать заявление о принятии вас в программу.

Девушка протянула Тине очередной тач-щит. На нем был текст подготовленного заявления. В тексте говорилось о том, что Тина заявляет о своем полностью осознанном желании участвовать в программе колонизации Марса и пребывает при этом в здравом уме и рассудке. Нажав стандартную для таких случаев кнопку внизу экрана, Тина прочитала вслух отдельные слова текста, выделенные цветом, а потом провела пальцем через специальную область в торце тач-щита.

Мама рассказывала, что когда-то подобные заявления нужно было писать собственноручно на листе бумаги. Сейчас бы этот способ выражения своих намерений посчитали бы варварством. Подумать только, убивать дерево для такой чепухи! Сейчас для подтверждения ее осознанного согласия достаточно было прочитать самостоятельно несколько слов и подтвердить это все отпечатком пальца. Для немых, вроде, была отдельная процедура, но Тина ее точно не знала.

Она передала заявление вежливой девушке и только собралась развернуться, как та задала еще один вопрос.

– Миссис Армистова. Не могли бы вы подсказать, когда ваш муж сможет посетить нас?

Тина смотрела на нее, борясь с раздражением. Она выдержала чуть заметную паузу перед ответом, чтобы успокоиться.

– Полагаю, что никогда. Мой муж погиб, вы об этом не знали? – Теперь уже пришла очередь девушки удивиться. Выражение ее лица было настолько выразительным и смущенным, что Тина сразу перестала злиться.

– Простите, ради бога, – краска моментально залила лицо девушки. – У нас, наверное, какой-то сбой в программе. Мне, правда, очень жаль.

И вот тут работник агентства задала простой, казалось бы, и совершенно логичный вопрос. Который до сих пор не приходил Тине в голову.

– Простите за такой вопрос. Но кто в таком случае полетит вместо него?

Тина не смогла ответить на этот вопрос. Он прямо-таки ошарашил ее, и всю дорогу, сидя в «смарте», она думала об этом. Ей объяснили, что если она сама не найдет замену, то ее подыщет агентство и, о ужас, им придется жить вместе, поскольку количество выделенных кают в колонии ограничено. Последнее обстоятельство особенно расстраивало. Совсем не хотелось, чтобы к ним подселили какую-нибудь выжившую их ума тетку, согласную отправиться на Марс одной. Брр, даже дрожь по коже пробежала. Или еще того хуже, какого-нибудь неудачника, который с радостью согласится на предложение пожить в одной комнате с одинокой вдовой и маленьким ребенком, даже если ради этого понадобится отправиться на другую планету.

«Может быть, Жюли?» Жюли – веселая и непринужденная француженка, с которой Тина работала в одной креативной группе. Жюли была из тех людей, кого Макс называл «легкие, как гусиный пух». И дело было не в весе, хотя та и была худенькая, как стручок, а в том, что с ней было удивительно легко общаться. Жюли постоянно рассказывает что-то веселое, сыпет искрометными шуточками. Никогда никто не слышал, чтобы она на что-то жаловалась. И даже если что-то неприятное происходило  с ней, она все равно превращала это в повод подшутить. Как-то эвакуатор забрал ее машину за парковку в неположенном месте. Жюли в тот день опоздала на работу, а в обед все услышали длинную веселую историю о том, как Жюли сегодня добиралась на работу, какие приключения с ней произошли и вообще, как она рада, что ей представилась возможность пройтись пешком.

Конечно, такие люди всегда притягивают к себе. Слишком многие вокруг привыкли постоянно жаловаться. Для некоторых это входит в привычку. Всегда найдется повод, на что пожаловаться: не выспалась, болит голова, нет денег и еще тысяча других поводов. Такие люди сами не замечают, как отталкивают от себя окружающих своим нытьем. А вот таких, как Жюли, было слишком уж мало.

Все, конечно, было бы здорово, но она никуда не поедет. Можно было бы не предлагать. Что она там будет делать? Ей нужно постоянное общение. Судя по рассказам, она постоянно поддерживает отношения не менее чем с тремя мужчинами. И в это легко верилось. Ей постоянно кто-то звонит, куда-то приглашает. На Марсе она не протянет и месяца, а назад дороги уже не будет. Да и Жюли ни за что не пройдет тот тест, который Тине дали сегодня  в агентстве. Кто первый заговорит в лифте, если тот застрянет? Да Жюли заговорит первой еще до того, как он застрянет! У нее точно будет ноль баллов из ста.

Нужно было искать другой вариант. В голове неожиданно возник образ недавнего знакомого – оператора трехмерных сцен. Патрик? Она даже успела забыть тот случай в трущобе и тот один день, который они потом провели вместе. Патрик, возможно, согласился бы. Пусть она и оборвала все его порывы тогда, но и не такое бывает. В фильмах, вон, через один можно увидеть подобную историю. Ну а людям часто хочется романтики в жизни, так что, кто знает… Вот только Тина совсем не была уверена, что захочет жить с этим неуверенным в себе молодым человеком в одной тесной каюте. Настанет момент, когда романтизм закончится и останется чистая вытяжка от парня, откровенно говоря, не в ее вкусе. А как быть с Лизой? Вряд ли она воспримет его как своего нового папу.

Стоило Тине всерьез задуматься о ком-либо в роли пожизненного соседа, как вариант отбрасывался, не выдерживая даже минимальной критики. И вдруг, сидя в своей машине, Тина в голос проговорила: «Господи, какая же я дура! Почему я сразу об этом не подумала? Как я могла?» От расстройства она даже расплакалась. Зачем ей придумывать кого-то чужого, когда у нее есть мама! Конечно, она всегда была категорически против переезда. Да, Тина сама фактически сбежала из-под ее деспотичного влияния, как только появилась возможность. Но ведь это была ее Мама. К тому же многое изменилось за последнее время. Они сблизились. Их ежедневные разговоры по телефону превратились из бесцветных отчетов в оживленные беседы. В последнее время мать для нее стала настоящим другом, таким, какого у Тины не было никогда. И вот ее-то теперь она вспомнила в последнюю очередь.

Учитывая отношение матери к идее переезда на Марс, Тина в общем сильно сомневалась, что та согласиться. Но она просто обязана была сделать такое предложение. Тина вытерла слезы и привела себя в порядок. Ей не хотелось, чтобы мама по видеосвязи увидела ее в таком состоянии. Мама вообще не очень любила, когда кто-то распускает нюни. Тине почему-то было сложно нажать иконку с фотографией матери. Сложно было себе признаться в этом, но она боялась и не хотела услышать ответ. Ответ, который был вполне ожидаем. Наконец она перестала колебаться и нажала кнопку вызова на сенсорном экране помощника. Через несколько секунд изображение матери появилось в воздухе чуть выше помощника, который Тина держала в руках.