Макс нашел тот камень, под которым заночевал в прошлый раз. К своему удивлению, он даже обнаружил пепелище от своего костра и пожелтевшие листья, служившие ему постелью. Но теперь ему не нужно было ночевать на голой земле. Он вернулся в лес, нашел подходящее дерево, и через каких-то полчаса между его ветвями был уже натянут гамак. Макс расположился под деревом и развел костер. С удовольствием он съел две длинные прозрачные полосы копченого мяса хрюка, несколько маленьких лепешек и запил чистой водой из бурдюка. После этого он подбросил в костер дров и взобрался наверх. Впервые с того момента, как у него началась депрессия, он снова вернулся к вечерним отчетам для Тины и Лизы. Рассказав фотографии в помощнике о том, что с ним произошло за эти дни, он сыграл несколько мелодий на дудочке и потом крепко заснул.

К полудню следующего дня Макс уже подходил к вершине. Растительности здесь практически не было – только камни: от мелкой гальки до гигантских валунов. Он ступал по твердой как сталь вулканической породе, на которой еще читались следы потоков давно остывшей магмы. Он уже видел ее впереди – вершину – место, где скала вверху как бы прерывалась. Макс не увлекался альпинизмом, хотя в окружении его знакомых это было популярное развлечение. Он, конечно, тоже был не прочь почувствовать трепет победы при приближении к цели. Ступая все быстрее, он приближался к верхушке лысой горы, лелея надежду увидеть за ней что-то новое, поражающее воображение. В его голове проносилась череда образов. Вот в глубине долины он видит едва различимый пик пирамиды – плод рукотворного труда его будущих соседей по планете. Он представлял себе тонкие струйки дыма, поднимающегося вверх в безветренном пространстве над лесом. Мысли его заходили и далее. Как он встретится с ними? Как даст понять, что он пришел с миром? Макс все больше увлекался своими мечтаниями, не замечая ничего вокруг. Он так увлекся, что даже пропустил момент, когда поверхность скалы под ногами стала ровной. Еще один неосторожный шаг – и он скатился бы с обратной стороны крутого откоса. Макс остановился и от увиденного даже ахнул вслух. Ноги сами собой опустились, и он присел по-турецки на голую скалу, нагретую Звездой.

Немыслимой красоты панорама открылась перед его глазами. Сразу перед ним лежал кратер давно потухшего вулкана. Несколько километров в диаметре с почти правильной овальной формой. Будто кто-то с размаху срезал вершину у этой горы под углом. Именно отсюда родом были тысячи валунов, разбросанных вокруг. Макс сейчас был на более высокой стороне кратера и за счет этого мог видеть все то, что было за краем этой бездны. За кратером Макс наблюдал бесконечное пушистое одеяло леса, покрывающее всю сушу, насколько хватало глаз. Лес без начала и конца открывался с этой точки во всей своей красоте, переливаясь бесчисленными оттенками синего, голубого и красного. Лучи белой звезды отражались в таком же бескрайнем, как и лес, зеркале океана. Эти два моря из воды и леса разделяла узкая полоса пляжа, которая тянулась к самому горизонту и скрывалась там в дымке.

Макс осматривал бескрайнее пространство леса, вглядываясь в мельчайшие изменения цвета. Первый беглый взгляд принес только разочарование. Ни пирамид, ни струек дыма, ни каких-либо других следов разумных существ не было. Но он не спешил отчаиваться. Все знают, как сложно найти иголку в стоге сена. Макс постарался успокоиться. Его сердце гулко билось в груди, а в голове мутилось немного от быстрого подъема. Восстановив дыхание, он стал снова медленно, не упуская ничего, просматривать лес. Снова и снова он возвращался к началу и сканировал каждое пятнышко, которое мог различить глаз.

Но уже через час наблюдений стало ясно, что его усилия останутся тщетными. «Абсолютно ничего – только лес», – повторял он про себя. Подошла очередь океана. Макс заставил себя осмотреть всю поверхность океана, но ничего, кроме бликов Звезды, там не нашел. Ни одного берега – лишь тот, на котором он сам сейчас был, ни одного острова и уж тем более ни одного паруса.

Переводя взгляд с леса на океан, Макс терял надежду. Несмотря на свой пожизненный и неугасающий оптимизм, разочарованию его не было предела.

И вдруг очередной раз осматривая лес, он увидел что-то едва уловимое. Боясь моргнуть и потерять из виду свою находку, он встал. «Не может быть, – тихо прошептал Макс. – Этого не может быть!» Он запомнил ориентир и закрыл глаза, чтобы дать себе отдохнуть. Не почудилось ли ему? Не помутилось ли его сознание и не подставляет ли оно ему сейчас иллюзию, чтобы окончательно не сойти с ума?

Макс открыл глаза, поискал взглядом, но видение никуда не делось. Теперь уж можно было не бояться моргнуть. «Сомнений быть не может. Это оно!» Его усилия были вознаграждены. А ведь то, что он искал, было у него с самого начала прямо перед глазами. Ведь он мог так и уйти, ничего не увидев, и больше никогда не возвращаться к этой вершине.

Далеко внизу примерно в километрах ста или даже больше от подножия горы на полосе пляжа он видел тончайшую черную полосу. Полоса была абсолютно ровная. Настолько ровная, что сложно было дать этому явлению естественное объяснение. Эта черная полоска могла быть чем угодно, но сотворена могла быть только рукой разумного существа. Она начиналась просто посередине пляжа и под углом к полосе прибоя уходила за огромный валун. Именно благодаря валуну полоску можно было легко найти взглядом. И этот валун, очевидно, скрывал тайну ее происхождения, тайну, которая захватила Макса теперь целиком и полностью.

Дальше оставаться на вершине не было смысла. Налюбовавшись на свою находку вдоволь, Макс сделал несколько фотографий на помощник и поспешил вниз.

Идти вниз было легко. Звезда уже начала клониться к закату, когда Макс почувствовал первые признаки недомогания. К вечеру першение в горле превратилось в острую боль. Появился насморк, и Макс уже не мог дышать носом, а каждый вздох прохладного вечернего воздуха отдавался болью в горле, спускаясь ниже к трахеям и легким. Больше всего Макса тревожило скоротечность развития болезни. Еще днем он чувствовал себя в полном здравии, но видно ветры, продувающие вершину, помогли вирусам, обитающим на этой планете или завезенным еще с Земли, начать свою работу.

Вокруг стало резко темнеть и, несмотря на жар, Макс заметил, что свет скрывается слишком быстро. Он задрал голову кверху и между верхушками деревьев обнаружил отливающие свинцом облака. «Надо же, только этого мне не хватало!» – прошептал Макс. За все то долгое время, которое он провел на фиолетовой планете, он видел только легкую непогоду, выливающуюся в моросящий дождь. Такие дожди не приносили особого неудобства и только орошали лес. Тут же, судя по сгущающимся тучам, невесть откуда взявшимся, все шло к грозе.

Макс слегка ускорил шаг и тут же почувствовал в теле слабость. Голова раскалывалась, кости ломило, и все свидетельствовало о высокой температуре и интоксикации. Делать было нечего. Если пойдет дождь, то ночевка в гамаке может привести еще к худшим последствиям. Вместе с тем без света продвигаться в лесу было невозможно. Спутника, который мог бы осветить дорогу, у этой планеты не было, а звезды будут закрыты тучами.

Макс решил использовать остаток сил на то, чтобы  расположиться на ночлег. Еле волоча ноги, он собирал черные, как смоль, ветви. Развешивание гамака отняло последние силы, и после того, как последний узел был завязан, он ввалился в гамак, так и не запалив костер. Сверху его накрывала плотная крона синих, как небо в ясный день, листьев. Он надеялся на то, что здесь он сможет укрыться от дождя, который уже начал накрапывать. Лес затих в ожидании бури, и Макс, измученный жаром, погрузился в болезненную дрему.

Первый удар молнии где-то почти рядом разбудил его, но не вывел из полусознательного состояния. Ливень вокруг шел стеною, и, хотя крона и закрывала гамак, отдельные крупные капли все же проникали сквозь листья и уже успели намочить покрывало.