Макс не в силах был ничего изменить. Он только кутался в мокрое полотно и непроизвольно стонал. Температура, видно, повысилась, все тело разламывалось на части. Макс дышал с хрипом и через бред пытался обдумать положение, в которое попал. Он думал о молниях, которые могут вызвать лесной пожар. Тогда спасения ему не будет. Благо дождь был такой сильный, что огонь вряд ли мог распространиться. Для ночлега он благоразумно выбрал дерево, которое было скорее широким, чем высоким. Оно чем-то напоминало клен с его кустистой кроной. Макс надеялся, что молния изберет для своих ударов более высокие деревья, в изобилии растущие вокруг. При каждой вспышке он начинал считать про себя: «Раз и, два и, три и, четыре и…» Раскат грома прерывал его счет, и Макс про себя отмечал: «Далеко, тысяча двести метров где-то».

Все эти мысли текли медленно, как мед из банки, через бредовые образы. Ни с того ни с сего он вспомнил то чудовище, которое напало на него в лесу. Макс представил его, сидящим на земле и преклонившимся спиной к дереву. Чудовище обняло своими волосатыми лапами колени. Всклоченная промокшая шерсть облепляла кожу. Максу почему-то стало жаль его, он потянулся к нему руками, и образ тут же исчез.

Он думал о своей болезни и очень надеялся, что это земной вирус, к которому у его организма найдется оружие, выработанное за миллионы лет эволюции. Так прошла ночь.

Очнувшись в очередной раз, Макс понял, что утро уже пришло. Дождь и не думал прекращаться. Внизу стекали потоки воды, смывшие давно заготовленные им с вечера дрова. Так что на костер не стоило надеяться. Гамак, покрывало и сам он – все было мокрое насквозь. Тем не менее Макс почувствовал себя немного лучше. По крайней мере, ему хватило сил отвязать гамак от дерева, слегка выкрутить его и сложить. Нужно было спускаться к палатке. Там его ждал сухой ночлег. Только под крышей, защищающей от дождя, он мог дать организму возможность все ресурсы сконцентрировать на выздоровлении.

Чтобы добавить себе немного сил, Макс через силу сжевал одну полоску копченого мяса, но уже через минуту все содержимое его желудка уплыло вместе с потоками воды вниз по склону.

Первые шаги дались с невероятным усилием. Макс и сам не верил в то, что в таком состоянии дойдет до места, но он все же смог идти. Намотал себе на голову полотно, которым укрывался ночью, и так плелся, чавкая по щиколотку в воде, все внимание концентрируя только на равновесии. Глаза закрывались сами собой, а ноги шли только потому, что Макс слегка наклонял тело вперед, по направлению склона. Заблудиться он не боялся. Он специально склонялся все время к левой стороне, чтобы держаться океана, а идти по кругу ему не позволял склон.

Макс не знал, сколько он так прошел. Болезнь не давала мыслить ясно, а силы покидали его с неумолимой скоростью. Макс начал спотыкаться и в какой-то момент поскользнулся и съехал ногами вперед по крутому склону на метров двадцать. Он лежал в луже не в силах подняться и думал о том, что, скорее всего, умрет.

Но он не умер. Мысль о черной полосе на пляже вернула его в сознание. Он достал из кармана помощник и, отирая капли дождя с экрана, нашел нужное фото. Вот оно, никуда не делось. Вот, ради чего ему нужно было выжить. Когда тьма уже снова начала сгущаться, Макс вышел из леса и ступил на песок. Тем же вечером он доволочился до палатки и заполз в нее, расходуя последние силы. Там лежал небольшой запас дров. Макс распалил крохотный костер прямо под входом палатки, раскопав мокрый песок и дойдя до сухого слоя. На этом костре он подогрел воду и жадно выпил целую кружку. «Вот это должно помочь» – прошептал он и тут же отвалился назад.

Несколько суток прошло в борьбе с болезнью. Макс вставал только для того, чтобы справить нужду, не отходя от палатки, и нагреть немного воды. Ему не становилось лучше, но, к счастью, не становилось и хуже. В одну из таких ночей он проснулся в ужасе, не понимая, что именно напугало его. Он открыл глаза и увидел, что он все еще лежит в палатке. Но все его естество говорило о невидимой угрозе. Он чувствовал чье-то присутствие, и оно не обещало ничего хорошего. От ужаса ему захотелось кричать, но, крикнув, он сам ужаснулся своему голосу, который скорее был похож на карканье вороны, нежели на человеческий крик.

В этот момент он почувствовал приближение опасности с новой силой. Он лежал спиной к входу, и что-то заставило его обернуться. Заслонка палатки была одернута. В проеме Макс заметил бледные узловатые человеческие ноги. Он видел белую кожу, покрытую пупырышками от холода, он мог рассмотреть даже тонкие волосы, торчащие из каждой такой пупырышки. Сердце начало биться с невероятной силой. От ужаса Макс не мог вымолвить ни слова. Ему хотелось крикнуть, но ком в горле превратил крик в слабый сип.

Узловатые, какие бывают y спортсменов или танцоров, ноги все еще стояли перед ним и вдруг сделали шаг назад. Подчиняясь неведомой силе, Макс пополз к выходу и выглянул. То, что он увидел, заставило его съежиться от страха. Перед ним стояло подобие женщины. Длинное тело было совершенно бледно. Круглая и такая же белая, как все тело, голова носила копну черных волос, спадающих до плеч. У этого существа, которое, несмотря на дождь, Макс видел совершенно ясно, не было груди, не было даже сосков, ничего не было и на лобке – просто белый треугольник.

Существо выглядело так, как будто было нарисовано карикатуристом. Рук тоже не было. Не было даже намека на то, что они должны быть там. Туловище постепенно переходило в длинную шею, заканчивающуюся головой. Лицо, или место, где оно должно было быть, было ровное и гладкое, как колено.

Сколько ни готовил себя Макс к встрече с инопланетянами, но такого кошмара не ожидал. Он смотрел на это странное существо, не отводя глаз, и вдруг на «лице» открылось две черные щелки, а потом внизу головы также неожиданно показалась огромная черная дыра размером с грейпфрут. В этой дыре просматривался целый ряд зубов, тонких, как иглы, уходящих по спирали вглубь бездонной пасти. Существо издало зычный низки вой, который можно было бы сравнить с гудком грузового трейлера.

 Этого Макс уже не мог пережить. Не в силах пошевелиться, он заорал во весь голос, все еще не отводя глаз от ужасного бледного создания. Оно же в свою очередь, возможно, испуганное криком, развернулось и побежало по пляжу. Макс смотрел ему в след, все еще не веря реальности этого видения. Но, как будто в подтверждение, он все еще его видел; слышал, как босые ноги в пупырышках ступают по мокрому песку: «Шк, шк, шк…»

«Господи, господи, что же это такое было? Какой кошмар? Как же это? Как я смогу с этим?.. Это невероятно! Ой Господи!», – причитал он про себя. Он снова начал кричать от переполнявших его эмоций, и в этот момент проснулся снова.

В ту ночь он пережил кризис. Проснувшись после страшного сна, он еще долго лежал, вперив взгляд в потолок палатки и пытаясь понять, был ли это сон или нет. Страшная фигура не выходила у него из головы. Все казалось таким реальным, что сложно было себе представить, что это был сон.

С этими тяжелыми мыслями он дождался утра. Дождь наконец прекратился, и через двойное полотно палатки стал пробиваться свет белой Звезды. Вместе с утром пришло первое облегчение. Тогда Макс поверил, что сможет победить болезнь. Еще неделя ушла на то, чтобы окончательно оправиться. Он по большей части лежал в палатке. Только подогревал воду несколько раз на день и жевал остатки пищи.

У Макса было достаточно времени подумать о своей находке. То и дело рассматривая фотографию черной полоски, он убеждался, что она не создана природой. Что бы это могло быть? Он рассматривал несколько вариантов. Первое, что приходило в голову, – это дорога, выложенная из черной скальной породы. Это также могла быть стена из камня, ведь с такого расстояния судить о высоте этого сооружения над пляжем было невозможно.

Каково было ее предназначение? На этот вопрос он также имел несколько ответов. Возможно, это древний причал, который остался на песке после того, как море отступило. Кто знает, может быть, на фиолетовой планете тоже был ледниковый период и на полюсах теперь отдыхают огромные запасы воды? Тогда море действительно могло отступить и оголить древний причал.