Сата удалось найти только ближе к вечеру.

– Доступа к списку идентификаций у меня нет, – жизнерадостно ответил он. – Как здоровье, красавицы? Что такое, Сима? Заболела?

– Ну, нет, так нет, – проговорила та. – А у кого есть?

– У кого он есть – для вас не имеет никакого значения. А зачем он вам понадобился?

Подруги переглянулись.

– Ну, скажи, чего уж там, – подбодрила Арина.

– Ладно. Я хочу на Зертилию. С Ариной.

Сат в ответ промолчал. Непонятно было, какие мысли крутились в голове андроида. Человеческие ли? Ни одного вопроса он не задал. Сима впервые видела его без улыбки.

– Копия списка имеется в электронном управлении воротами, а за работу ворот отвечаю я. Завтра они тебя пропустят. Есть одно «но»: в корабль не поместится лишний.

– Лишнего не будет, – заверила его Сима. – Один из участников экспедиции согласился уступить свое место.

– Да ну?! И кто же благодетель?

– Том Траверс.

– Не может быть. Я его знаю. Он больше жизни хочет попасть на эту Зертилию. И что, он согласился, чтобы ты летела вместо него?

– Именно так.

Высокий Сат склонился над Симой, и его глаза оказались неожиданно близко, серые, с темной каемочкой, и очень серьезные.

– Ты всегда ходишь по головам, Сима?

Та потеряла дар речи, и за нее вступилась Арина:

– Зачем же так, Сат? Том тоже полетит на Зертилию, туда же еще и транспорт пойдет. Ты слишком жесток по отношению к Симе.

Сат выпрямился, а Сима словно вынырнула из страшного омута, в который неожиданно провалилась. Андроид и не думал просить прощения. Вместо этого он привычно улыбнулся во все свои лошадиные зубы и сказал:

– Я тоже лечу на Зертилию. И еще шестеро андроидов. На станцию за полярным кругом. Кто знает, может, еще увидимся.

Последнее он сообщил веселым тоном, но смотрел он только на Симу, и взгляд был прожигающим.

Сат повернулся и ушел.

– Вряд ли мы его еще увидим, Сима, – промолвила Арина. – На Зертилии работают самые старые андроиды, и полярную станцию они не покидают.

– Он что, уже не вернется оттуда?

От мысли, что она больше не увидит Сата, потому что он попросту умрет, Симе стало нехорошо. Он ведь совсем неплохой, этот Сат, с ним, чего уж там, интересно, и встречи с ним радовали.

Арина не ответила. Сима бестолково топталась на месте, не зная, как вместить в себя еще одну новость, похожую на ложку дегтя. Радость от того, что все идет, как по маслу, куда-то испарилась.

Сима совершенно не так представляла космопорт. Он оказался одним-единственным зданием на окраине Лондона, окруженным комплексом уж совсем небольших строений. Никаких космических судов не было видно, не считая легких межпланетных спасательных катеров и нескольких суденышек портофлота.

– Космический транспорт находится под землей. Наружу его выпускают специальные люки, – объяснила Арина разочарованной подруге.

Сима так же беспрепятственно прошла идентификатор и в космопорту, потому что Сергей Буров до вчерашнего дня имел к нему доступ. Он не одобрил авантюры, которую затеяла его сестра с подругой, но отказать не смог. Команда погрузилась на лифт, который доставил ее под землю прямо на борт корабля «Зертилиец-14». Бортпроводник сразу разместил команду по каютам.

Огромные люки на поверхности земли разверзлись. Космическое судно величаво двинулось вверх. Оно плыло по небу бесшумно и бездымно, за ним с удовольствием наблюдали горожане, так же, как четыреста лет назад люди наблюдали за летящим в голубой выси самолетом. Выйдя на высокую орбиту, «Зертилиец» ушел в подпространство, чтоб спустя несколько часов всплыть около Зертилии.

Спустя несколько часов на спасательном катере следом отправился повар Том Траверс, сильно ощипанный начальством.

В ответ на официальный запрос Анджело Сайенса на новую базу Зертилии ему пришло сообщение, что команда отправилась в экспедицию сразу по прибытии, и в ее составе отныне числится Тимофеева Серафима Андреевна. Повар Траверс, будь он неладен, чтоб его приподняло! Но не убивать же его за то, что не смог отказать в просьбе двум взбалмошным красивым девушкам! А кажется, убил бы! Но ведь он и сам не отказал Буровой, которая рвалась на Зертилию, и Траверса надо простить.

Анджело мог отозвать ее из экспедиции, но не стал этого делать. У Симы масса проблем, и проблемы эти она носит в душе, не в силах от них избавиться. Серафима явно пытается убежать от самой себя. Сложно, очень сложно воспринять чужой, непонятный мир, когда свой теряется безвозвратно. А ведь он помог бы привыкнуть, помог бы войти в этот мир, сделать его своим! Его любовь, забота, близость помогли бы. Зертилия для нее такая же чужая и непонятная, как и Земля, но там Сима будет работать, а работа хорошо помогает уйти от себя, перемолоть свои душевные неурядицы. Анджело боролся с досадой, нетерпением, обидой. Неужели она отвергла его? Она не ответила согласием, но и отказа не было тоже. Нет, отказа не будет, Анджело не позволит ей отказать.

Забытые чувства словно бы никуда и не уходили. Когда-то давно он испытал тяжелую потерю, которую считал безвозвратной. Нынешнее расставание по сравнению с той потерей – ничто, потому что оно всего лишь временное, но все равно решение не тревожить Серафиму далось нелегко. Он заберет ее, как только экспедиция вернется на базу, отправится за ней сам, а если будет некогда, пошлет Руслана.

Нужно всего лишь набраться терпения и подождать. Время… Что для него значит время?

Глава 6 ПРОВОДНИК

Серый предрассветный туман облепил гигантские заросли папоротника. С круглых листьев зертилийского гингко скатывались капли обильной росы, обещая жаркий день. Все живое в древних джунглях замерло в чутком оцепенении, дневные животные еще не проснулись, ночные уже забились в норы и логова. Тишину вспарывал резкий вскрик птероящера, затем снова становилось тихо.

В спящем лагере землян сработала звуковая сигнализация: кто-то проник на территорию, окружавшую лагерь, и, судя по громкому, визжащему электронному звуку, кто-то очень массивный. Люди стали выскакивать из палаток, на ходу натягивая одежду. Из-за стволов, заплетенных лианами и паутиной, приминая кусты, как траву, выступил хищный ящер величиной с двух слонов.

– Это орх! Подъем! – проорал Семен, пытаясь перекричать сигнализацию. Братья Ричард и Питер торопливо свалили палатку и теперь оттаскивали ее в сторону, за деревья. Орх, охваченный сезонным гоном, как огнем, заревел, и его трубный рев перекрыл визг сигнализации. Несколько желтых бивней нацелились на суетящихся людей. Первый бросок не принес результата: «мелкие твари» разбежались и бегством разозлили орха еще больше. В поле зрения не осталось ни одного человека, и ящер развернулся. Его длинный хвост описал полукруг и смёл две палатки. Люди с воплями разбегались кто куда, но недалеко, стараясь не сорваться в бега и не угодить под хвост или под метровые когти. Орх делал резкие броски, но достать никого не мог, ревел от злости, топтался, а его хвост мотался из стороны в сторону. На зубах ящера захрустела переносная аппаратура. Звук сигнализации оборвался, остался только безумный, оглушительный рев рассвирепевшего животного.

Лагеря не стало.

В бока орха впились первые заряды. Ящер дернулся, заревел с новой силой, пошел боком и повалил дерево, люди едва успели отбежать в сторону. Сергей и Семен подступили к животному с двух сторон с лучеметами, выстрелили еще по разу и отбежали. Орх задрал голову, громко стеная, и вслепую попер через заросли напролом. Его мощные ноги заплетались, гнутые когти впивались в почву и выдирали большие куски дерна. Сергей и Семен, оставшись позади, старались держаться подальше от хвоста, который рассекал воздух, как бревно в руках сумасшедшего великана. Они переглянулись, и Сергей показал знаком: хватит.

Орх замолчал, постоял в нерешительности, потом развернулся и снова двинулся на людей. Его бока ходили ходуном, из горла с клокотанием вырывался хрип. Голова непослушно клонилась к земле, бивни воткнулись в землю, и животное остановилось. Рыбьи глаза помаргивали. Тяжело вздохнув, орх повалился набок, выворачивая почву бивнями, и его туша заслонила зертилийские джунгли.