– Пойду мириться, – сказала Сиаль и выскользнула из комнаты.

«А я-то думала, что она ничего не поймет. Умница какая, – подумала Арина с невольной улыбкой. – Со скуки тут не помрешь, не дадут».

Кея принесла ужин.

– Мясо рептилии, – капризно проворчала пленница.

– Нет, рыба. Сиаль привезла, – ответила Кея с гордостью. – А хозяин навел порядок на Сладком озере, а потом пошел войной на соседа, потому что поджог устроили его люди. И разбил его войско. А у наших одиннадцать человек ранено. А воины насмерть устали и уже спать легли. Даже боевые шурсы не дерутся. А хозяин и Сиаль из-за тебя поссорились, а сейчас мирятся. А вообще-то ссорилась Сиаль. А у кразды Марсы вывелись двое детенышей. А икры в пруду еще много, и скоро детеныши появятся еще…

Арина кивала, с аппетитом поедая тушеную в листьях рыбу.

– Какой сосед устроил поджог-то? – деловито осведомилась она. – Это у которого прииски?

– Нет, другой. Что-нибудь еще? – спросила Кея и перевела дух.

– Воды. Полный чан. Мыться буду.

Кея понимающе кивнула и ушла, обрадованная.

«Ну, просто рот до ушей, – с досадой подумала Арина. – Ладно, пусть думает, что хочет». Она ощущала необъяснимое спокойствие, пришедшее к ней вместе с дочерью Кафа. Любопытство взяло верх над осторожностью, и землянка отправилась на поиски Сиаль. Встреченный ею житель замка указал северное крыло. Пленнице нравилось, что замок был полностью заселен, что, впрочем, лишало его некоторой загадочности: укромные уголки отсутствовали, пустые жутковатые комнаты найти не удалось, привидения еще ни разу не попались, зато везде сновали люди. На стенах висели картины – пейзажи и портреты, выполненные с полудетской простотой, очень красивые, Арина подолгу любовалась на них.

Стропила под потолком башен вместо летучих мышей облюбовали мелкие птеродактили. Замок полнился пауками, тараканами и «броненосцами» с ноготь величиной, на нижние этажи иногда заползали змеи, и со всей этой нечистью прислуга вела непрекращающуюся войну. Из-за живности пленница остерегалась слишком уж вольно бродить по замку.

Сиаль нашлась по шуму. Каф со смехом кружил дочь, а та захлебывалась хохотом от восторга. Вокруг них носились две кразды и трубили. «Право сказать, как дети оба»,– подумала Арина и спокойно отправилась спать.

По пути она вспомнила, что не спросила девочку о матери.

Утром в комнату нетерпеливо постучали, и ворвалась Сиаль:

– Пойдем, я покажу тебе нашу библиотеку.

Сиаль долго объясняла, что такое библиотека – Арина не знала этого слова по-зертилийски. Она не то, чтобы не понимала, она поверить не могла, что здесь, в замке дикого туземца-феодала, может быть библиотека. Выходит, аборигены владеют письменностью?!

А почему, собственно, у них не может быть письменности?

Сиаль повела ее в южное крыло. Около двери, ведущей в библиотеку, висел портрет красивой светловолосой женщины в полный рост. Именно эта женщина, можно сказать, и не дала Арине ходу в библиотеку, когда она самостоятельно исследовала замок. Девушка тогда надолго замерла перед портретом, любуясь красивой женщиной и оценивая работу художника, и в результате забыла о двери. А там, за дверью, оказывается, скрывается целое сокровище…

– Это моя мама, – произнесла Сиаль с благоговением. – Паутину снять надо. Вчера снимала, и вот опять наплели, паршивцы.

Эта царственная красавица на портрете – мама Сиаль?

– А где она сейчас? – не без трепета спросила пленница.

– Она умерла при родах. Мне было всего два года, и я ее совсем не помню, – ответила Сиаль и на цыпочках повела Арину в библиотеку, а та беспрестанно оглядывалась назад.

Первое, что она увидела – Кафа за столом. Но он сидел спиной и не обернулся на вошедших, и Арина могла рассмотреть помещение, рассчитывая сразу тихо удалиться. Стены и потолок скрывали красивые чешуйчатые шкуры, а пол был отделан мозаикой со сценами охоты. Свет свободно лился сквозь два узких окна, и его хватало, чтобы осветить все небольшое помещение. Комнату занимали деревянные стеллажи с рулонами из длинных полос ткани, аккуратно намотанных на полуметровые палочки. У окон стоял овальный стол с двумя погашенными масляными светильниками, на нем лежал частично развернутый исписанный рулон, а рядом – латунная чернильница. Каф исписывал рулон заостренной палочкой.

Арина очнулась от шепота Сиаль:

– Папа просидел здесь всю ночь. Он описывает последние события.

– Чш, тихо, – шикнула Арина, не потерявшая надежды тихо сбежать из библиотеки, но Сиаль продолжила:

– Читать умеешь?

– Могу, но... на своем языке.

– Ясно, не умеешь.

Сиаль прошла вдоль стеллажей, любовно поглаживая рулоны.

– Начнешь читать – не оторваться! Папа научит. Я тоже могу научить, но у меня плохо получается.

Арина с опаской оглянулась на спину Кафа, но тот вовсю строчил в своем рулоне и даже головы не поднял. Надо уходить… Пленница не удержалась и несмело сняла с полки один из рулонов. На нем не было ни намека на пыль.

– На этом стеллаже хранятся знания о первых людях Жилища Ящеров, – прошептала Сиаль. – А вон там – знания об устройстве мира, о растениях и животных. На тех полках – о ремеслах. А еще есть записи о разных племенах, о хозяевах. Как ты нас называешь? Фео-дал? Какое слово смешное!

Каф поднял голову и обернулся, дочь тотчас подошла к нему и обняла за шею, а он поцеловал ее в лоб, не сводя с пленницы огненного взгляда. В карих глазах прыгали желтые искорки, такие же, как у дочери, только погорячее.

Сиаль вероломно ушла из библиотеки и оставила их один на один. Струсившая пленница, ни слова не говоря, тоже подалась к выходу.

– Куда же ты, Арина? Разве ты видела библиотеку где-то еще?

Он улыбнулся, и на смуглое лицо словно упал луч света. Арина представила себе, как выглядит сейчас со стороны. И в самом деле, смешно. Она постаралась взять себя в руки и сохранить достоинство. Путь к выходу был свободен, но теперь она не торопилась.

– Садись, – Каф предложил табурет из перевитых корней рядом с собой. Арина уселась и увидела его смеющееся лицо совсем близко. Она не могла определить, что от него исходит, как тепло от костра... нет, не запах – в замке привыкшие к чистоте люди мылись вовремя. Энергетика, магнитом влекущая к себе, вот что это было. Арина особенно остро почувствовала, насколько он опасен.

– Что на Сладком озере? – решилась спросить Арина и услышала свой голос словно со стороны.

– Сосед устроил поджог. Зависть! Два десятка человек пострадало, все с ожогами.

Каф на мгновенье остановился, потом продолжил:

– Там и без пожара надо все переделывать. В руде остается много металла, необходимо изобретать другие печи. Для выплавки железа нужна более высокая температура…

Далее последовало чересчур много незнакомых слов. «Ну, в технологии производства металлов я и по-русски мало что уразумею», – с досадой подумала пленница, почувствовав превосходство «дикаря». Каф прервал рассказ и посмотрел на рулон в руках Арины.

– Ты решила узнать, как люди появились на Зертилии? Признайся, ведь ты даже не предполагала, что мы владеем письменностью, и считала нас едва ли умнее стегозавра? Кровью стегозавра и было написано это древнее повествование. У тебя легкая рука, раз ты вытащила именно этот рулон. Я расскажу тебе нашу историю, но скоро ты сумеешь прочесть ее сама. Если, разумеется, захочешь выучиться.

Арина заподозрила, что вид у нее сейчас еще более глупый, чем несколько минут назад, но теперь собственный вид ее не заботил. Она забыла, что Кафа нужно опасаться, и слушала очень внимательно, опасаясь пропустить хотя бы слово.Каф забрал рулон и развернул. Начало повествования украшал рисунок – схематическое изображение допотопного космического корабля.

– Этот летающий замок был построен из стали людьми со звезд. Пять тысяч лет назад он, объятый пламенем, со страшной скоростью спустился с неба и рухнул в пруд, который находился в этих местах. Сейчас там болото.