Надо поговорить, услышать собственные слова, убедить его и себя.

Сразу после обеда вместо Сата неожиданно прибыл Анджело Сайенс. Он явился сюда, как собственник, как властелин, окруженный свитой под названием «комиссия», охраняемый дружиной молодых андроидов. Двое из них встали у дверей Станции. В небольшом здании сразу стало шумно и тесно. «Сразу два транспорта нашли, чтобы явиться сюда», – недовольно подумала Сима.

На камбуз несмело вошла молодая женщина, показавшаяся Симе знакомой. Ни слова не говоря, прелестное белокурое создание с ладной фигурой оттеснило ее от посудомоечной машины. «Вот и замена», – подумала та и затосковала с новой силой.

– Как тебя зовут? – спросила она, выполаскивая руки перед уходом.

Девушка удивленно оглянулась, и тут Сима вспомнила, где ее видела.

– Энн, это ты?! Что ты здесь делаешь, тебе ведь всего полгода? Или меньше?

Та улыбнулась, но промолчала. Серафиму осенило:

– Так ты до сих пор молчишь?! Батюшки, Энн, какую злую шутку я с тобой сыграла! Тебе уже можно разговаривать, милая моя…

– Можно? Наконец-то можно, – севшим от долгого молчания голосом проговорила Энн. – Трудно молчать, когда хочется рассказать о том, что волнует. За что вы меня наказали?

Сима поняла, что девушка-андроид, будучи полгода от роду, а то и меньше, задала прямой вопрос. Она и в самом деле восприняла вынужденное молчание, как наказание, и спросила вовсе не для красного словца, выражая обиду. И ведь верно, нет ничего хуже, чем отсутствие права голоса… Сима открыла рот, не зная, что ответить, и залилась краской стыда.

Анджело спас ее, заявившись на камбуз. Телохранители бесшумно встали с внешней стороны дверей.

– Серафима, покажи, пожалуйста, как пользоваться этим агрегатом, – попросила несчастная Энн, так и не дождавшись ответа.

Доктор вытаращил глаза.

– Как тебе это удалось, Серафима? Мои психотерапевты все зубы об нее обломали. Ну, здравствуй!

Он с ходу ее обнял, но та повела себя сдержанно. И сама же расстроилась от собственной холодности, но иначе не получилось.

– Серафима? – удивился Анджело Сайенс, вмиг почувствовав напряженность. – Я ожидал, что ты будешь рада видеть меня после долгой разлуки. Я прибыл сюда только за тобой. Я больше никому не могу тебя доверить. Однако твои поступки в последнее время стали чересчур уж экстравагантными. Убежать на Зертилию с андроидом – это уже через край. От тебя можно ожидать чего угодно.

– Лучше ничего не ждать: нервная система развалится, – отшутилась Сима.

Анджело шутку не принял.

– У нас серьезный разговор.

Сима покосилась на узкую спину Энн. Анджело Сайенс перехватил ее взгляд.

– Разумеется, не здесь. Пойдем в один из кабинетов, где можно побеседовать наедине. Ты права, здесь сейчас везде много народу.

В это время Сат готовился к возвращению и вышел на связь.

– У нас гости. Док нарисовался собственной персоной, – сообщила Ируня, которая дежурила в диспетчерской.

Сат напрягся.

– Какого черта ему здесь надо?

– Он собирается забрать отсюда свою любовницу.

– Какую еще к черту любовницу?

– Сат, хм-м…

Сат выругался на трех языках мира.

– Ируня, солнце мое гривастое… Где Серафима, черт возьми?

– С Доком в кабинетах.

– Что они там делают?

– Туда не влезть: дверь стерегут два «вратаря».

– Два «вратаря»? Будь моя воля, головы бы им поотворачивал.

– Короче, Сат, дуй на станцию, у тебя, по-моему, жар, – прервала его Ируня и отключила связь.

Сат слепо пошарил неверной рукой по пульту. В голове словно лопнул горячий пузырь и отключил все звуки. Несколько секунд Сат не мог сообразить, что произошло и где он находится. Потом взвыл, потому что стало больно. Где больно – он и сам не знал. Руки работали механически. Если бы не датчики, он уехал бы, куда глаза глядят.

Причина его боли, Серафима, в это время сидела на жесткой табуретке в пустой комнате, а напротив нее на такой же табуретке восседал Анджело Сайенс. Сима не дала начать разговор так, как нужно ему, и сразу перешла в наступление:

– Почему ты прячешь андроидов от людей? Только не говори мне об опасностях, я живу с ними на станции двенадцатый день и ровным счетом никакой опасности не вижу.

– Какую опасность ты ожидала здесь увидеть? Я увезу тебя на Землю, где ты будешь жить среди людей и не искать опасностей. Кое-кого из андроидов я заберу с собой, чтобы они постоянно были перед глазами. Я перестал им доверять и буду держать их в поле зрения.

– Но, Анджело, андроиды так же, как и люди, переживают, дружат, влюбляются. Здесь они только ждут смерти, как приговоренные. Им страшно. Да, они отличаются от людей, они довольно странные, но все эти странности вполне объяснимы. Почему ты держишь их здесь? Ты их боишься, что ли?

– Они здесь работают, потому что человеку в таких условиях работать очень сложно. Я всего лишь забочусь о людях.

– Ничего подобного. Станция создана с единственной целью: ссылать сюда старых андроидов. Ее можно построить и в другом месте, с более мягким климатом. А андроиды здесь только мучаются.

– Серафима, ты утрируешь. Во-первых, станция за полярным кругом действительно необходима для исследовательской работы. Во-вторых, андроиды для того и существуют, чтобы они могли заменить человека в тяжелых условиях.

– Ты создаешь их, чтобы они страдали и мучились?

– Кто здесь страдает, Серафима? Тебя послушать – так Станция состоит сплошь из мучеников. Когда-то в сложных условиях работали только люди, и никаких разговоров о мучениях не велось. С тем же успехом можно заявить, будто Господь создал людей исключительно для страданий. Человек – существо алчное, он много хочет, но мало получает, и страдает от этого. Я что-то новое говорю, а, милая Серафима? Человек сам себя наказывает мучениями, которые чаще всего создает себе сам.

– Это как-то неправильно. Все дело в том, что человек должен иметь в своей жизни цель, к которой надо стремиться. Без цели не смысла…

– Я и не подозревал, что ты философ, Сима, – прервал ее Анджело. – Я не о том хотел с тобой поговорить.

– Ты еще более непробиваем, чем «вратарь» за этой дверью.

– К сожалению, нет, – ответил Анджело, целуя ей руку. – Мне трудно дались последние двенадцать дней, моя девочка.

Только теперь Серафима присмотрелась к нему внимательно. «Анджело здорово сдал за несколько дней. Неужели из-за меня?» – искренне удивилась она. До сих пор она не слишком верила в его любовь. Анджело между тем и в самом деле чуть не сошел с ума, пока его возлюбленная жила на Станции под одной крышей с Сатом. Он не беспокоился о безопасности девушки в кругу своих подопечных, психику которых отлично знал, его беспокоил исключительно Сат. Сима об этом не знала.

– Когда мы улетаем? – спросила она, смягчившись.

– Сейчас мы отправимся на базу, а пятого октября возвращаемся сюда за андроидами и стартуем на Землю. Сима, хватит метаться из крайности в крайность, пора определяться. Юности свойствен максимализм, но когда-нибудь с ним придется проститься. Да, самое главное известие: нашлась Арина. Мы ее тоже заберем.

Сима подпрыгнула на месте:

– Нашлась? Что с ней? Где она? Уже сегодня я ее увижу?

– Она в замке какого-то феодала. Улетать оттуда отказалась наотрез. Она договорилась с братом, он заберет ее только пятого октября.

– Ничего не понимаю. Почему Сергей ее не забрал? Это странно. Я бы увезла ее силой. Может, ее чем-то напоили, загипнотизировали? Запугали?

– Ее никто не поил и не пугал. В замке находится уникальная библиотека, где она и работает. Феодал отказывается показывать библиотеку кому бы то ни было, кроме нее.

– Какой феодал? Как она к нему попала?

– Феодала зовут Каф Орх. Сдается мне, что вы знакомы.

– Ну, да… А где его замок?

– На юго-западе от базы, в ста двадцати милях от нее.

Сима прикрыла глаза:

– Как я по ней соскучилась, Анджело…

Анджело Сайенс наклонился к ней и заглянул в глаза.