– Потому что все, кто был тут тогда – наверное, все, кроме меня и Бориса – помнят, кем он был и чем занимался. Как он следил и всё докладывал. Его ненавидят за это. Даже Клебанов. Даже Борис, наверное.

Роза бросила взгляд на Минина и встретилась с ним взглядами. Через секунду он отвёл взгляд и провёл рукой по редким волосам, словно вовсе и не смотрел на них.

– Так, а теперь, – сказал Доктор, хлопнув в ладоши, – все выходите. Мне нужно в тишине и спокойствии осмотреть пациента и тело.

Это словно встряхнуло Розу. Беседуя с Екатериной, она почти забыла о лежащем в другом конце комнаты трупе под простынёй. И о девушке, чей разум опустел, а тело состарилось, тихо и беспомощно сидящей рядом с трупом.

Левин жестом показал своим людям выйти. Большинство он уже отправил патрулировать деревню и охранять базу, хотя и не понятно было от кого. Другие выносили из хранилищ базы оборудование.

Сергеев задержался возле дверей. Он обернулся на Джека, стоявшего возле Валерии.

– Кажется, капитан предпочитает женщин постарше, – сказал он другому солдату.

Они оба рассмеялись и повернулись выходить. Но Джек моментально догнал их, схватил Сергеева за плечо и развернул его. Его глаза сверкали гневом.

– Товарищ капитан? – спросил Сергеев. – Я ведь должен обращаться к вам по званию, хотя вы и из разведки?

В его голосе была нескрываемая насмешка, и в комнате зависла тишина. Роза сглотнула, надеясь, что Джек проигнорирует это, хотя и понимала, что он не сможет.

– Да, обращайтесь ко мне по званию, – сказал Джек угрожающе сдержанным голосом. – И относитесь ко мне с уважением.

Сергеев улыбнулся. Он осмотрелся – Роза предположила, что он убедился в отсутствии Левина.

– Ой, мне страшно, товарищ капитан.

Джек тоже улыбнулся. Но одними лишь губами, взгляд при этом не изменился.

– Знаете, чего я боюсь?

– Всего, товарищ капитан?

Джек проигнорировал.

– Раньше я боялся смерти. Или встречи со смертью в бою и неопределённости в исходе боя. Больше я этого не боюсь. Теперь я боюсь того, что могу постареть. Проснуться однажды утром усталым и дряхлым, неспособным даже пиво себе открыть. Мне могут понадобиться костыли, я не смогу самостоятельно одеваться. И если я когда-нибудь доживу до такого, меня будут поддерживать воспоминания. То, что я столько пережил, через столько прошёл, чтобы дожить до такого. Ты хочешь состариться? – спросил он, ткнув Сергеева в грудь. – Хочешь, чтобы у тебя остались только воспоминания в качестве компенсации утерянных сил? – он указал в другой край комнаты. – Посмотри на неё. Смотри! Она уже состарилась. Ей девятнадцать, а она едва может ходить. У неё должна быть целая жизнь впереди, а она уставилась куда-то и думает о том, что с ней случилось. Если вообще ещё может думать.

Сергеев не ответил. Джек ещё какое-то время посмотрел в его глаза, а затем отвернулся.

– Иди отсюда, – сказал он. – Иди и сделай что-нибудь толковое, пока ещё можешь.

Наступила неловкая тишина. Все медленно выходили из медпункта вслед за Сергеевым. Клебанов задержался и понимающе похлопал Джека по плечу.

– Пользуйтесь всем, что вам нужно, – сказал он Доктору. – Если понадобится что-то ещё – обращайтесь к Алексу, он поищет.

Вскоре остались только Доктор, Роза, и Джек. И Валерия.

Здание базы было построено из расчёта на пятьдесят учёных и их оборудование. Сейчас же, когда в нём обитало всего четыре человека, оно было практически пустым. Левин нашёл несколько больших хранилищ со стеллажами для документов, в которых, по словам Алекса Минина, содержались все записи со времен, когда база функционировала (и финансировалась) полноценно. Всё, начиная от счетов об оплате и заканчивая запросами на новое оборудование и исходными планами, по которым строилось здание.

Минин предложил военным использовать в качестве штаба актовый зал, поскольку это было самое большое помещение. Левин занял личный кабинет рядом с актовым залом. Правда, кроме рюкзака ему там положить было нечего. Но он взял у Минина писчую бумагу, карандаши, и крупномасштабную карту местности.

Доктор зашёл к нему через полчаса.

– Вы закончили? – спросил Левин, указывая Доктору рукой стул напротив стола. – Быстро вы.

– Я же не медик. Просто беглый осмотр.

– То есть, вы мне ничего не можете сказать.

– Я могу сказать, почему здесь нет шариковых ручек, – сказал Доктор, кивая на карандаш, которым Левин постукивал по своему пальцу. – Чернила зимой замерзают.

– Что же, я рад, что сейчас только осень. Я не собираюсь задерживаться тут до зимы.

– Надеетесь к тому времени закончить?

– Моя задача – исследовать энергетический всплеск. Что-нибудь обнаружим и сразу уедем. Ничего не обнаружим – тоже уедем. А эта смерть и бедная девушка к делу не относятся.

– Вы уверены?

– А вы нет?

Доктор откинулся на спинку и скрестил ноги. Странный он, – не в первый раз подумал Левин. Если бы работали телефоны, он бы позвонил в Москву и навёл о нём справки. Однако документы у него безупречные. Кто-то, должно быть, очень высокого о нём мнения. И Левин сказал:

– Рассказывайте.

– Мёртвый парень превращён в желе. Как мы и думали.

– Не думаю, что это медицинский термин.

– Зато он точный. Вся энергия изъята из тела, а кости растворены. Кальций, похоже, высосан, или что-то в таком духе. С девушкой то же самое, но в меньшей степени. Думаю, её кости слабые и хрупкие. Но в её случае процесс зашёл не так далеко. Что-то его прервало.

– Но что его вызвало?

– Я думал, что вам это не интересно.

– С профессиональной точки зрения – нет.

– А должно быть интересно.

– Да ну?

– О да. Подумайте. Из этих ребят высосали энергию.

Левину это начало надоедать.

– И что?

– То... – Доктор наклонился вперёд. – Подумайте. Куда она делась?

Теперь до Левина дошло.

– В тот энергетический всплеск? Но не может же человеческое тело – пускай, даже полтора тела – содержать столько энергии, чтобы вызвать такой эффект?

– Нет, её недостаточно.

– Значит, энергия была не из тела.

– Не вся. Должно быть ещё что-то.

– Как я и говорил – ещё один источник, не имеющий отношения к телу.

Левин откинулся назад, чтобы показать, что вопрос закрыт.

– Возможно. Но также возможно, что энергия этого тела сложилась с чем-то, что мы ещё не обнаружили.

Левин был безучастен, даже в большей степени, чем до этого.

– Например... – Доктор кивнул, предлагая продолжить.

– Например, другие тела, – сказал Левин.

На базе было два джипа, вернее два их неуклюжих русских аналога. Джек потребовал водителя, который отвёз бы его и Валерию к ней домой, в деревню. Он попросил, чтобы это был Сергеев, правда, не был уверен, почему он это сделал.

Ему было неприятно признать, что, если честно, он был бы рад избавиться от ответственности за девушку. Да, ему было жалко её. Никто не должен переживать то, что пережила она. Но, похоже, ей самой об этом ничего не известно. Её боль была уже в прошлом, и Джек не мог ничего изменить. Лучше будет отвезти её домой и предоставить родителям возможность переживать о ней и заботиться.

Возможно, он хотел, чтобы Сергеев увидел, как он умывает руки, увидел, что он такой же мужик, как и они. Затем Левин договорился, что Джек поможет организовать группу, проводящую измерения счётчиками Гейгера. Легко быть офицером разведки, – решил он, усаживаясь с неподвижной девушкой на заднее сидение джипа.

Софья Баринская согласилась отвезти Доктора к кругу камней.

– Мне нужно просто взглянуть, – сказал он. – А Роза хотела посмотреть деревню, да, Роза?

– Я?

– Ну конечно.

Софья везла их обратно к камням на утёсе по короткой, но ухабистой дороге; они сидели на заднем сидении.

– И почему я хочу посмотреть деревню? – спросила Роза.