Вряд ли мое участие в операции, по мнению Славы, заключалось только в этом. Прикрытие Горевски-Смолина? Вполне вероятно. Но насколько же рискованно!

Еще раз окинув внимательным взглядом свое отражение в зеркале и прихватив с тахты крошечную сумочку, широкой лентой крепившуюся к запястью, открыла дверь. Основная схема вырисовалась, все остальное должно было раскрыться на балу. Лучшее место для непосредственного контакта и передачи.

Остановиться пришлось резко, и не только мне.

– Будет весело, – усмехнулся Шаевский, сначала замерев, а затем отступив на шаг и не менее внимательно, чем я сама, осмотрев меня с ног до головы.

Кивнул удовлетворенно, словно я оправдала его ожидания.

Сделав вид, что не заметила столь явного намека, насмешливо приподняла бровь:

– Неужели?! Капитан третьего ранга Виктор Шаевский собственной персоной! – Я не отказала себе в удовольствии повторить его маневр и окинуть оценивающим взглядом. Сверху вниз. – И как же вы здесь оказались? Случайно проходили мимо?

Парадная форма Виктору шла, подчеркивая присущую ему мужественность. С таким и на балу показаться не стыдно, если бы не одно «но». Он мне мешал, лишая оперативного простора.

Тот нисколько не стушевался, словно я и не оттачивала на нем только что свою язвительность.

– Решил, что вам понадобится личный пилот.

– Вы и кар?! – В моем голосе было достаточно ехидства, чтобы счесть оскорблением. Но он предпочел проигнорировать и эту мою провокацию. – Вот бы не подумала.

Озорной блеск он от меня не прятал.

– Вы удивительно проницательны. Я – телохранитель. Пилот – Валанд.

Прозвучало как предупреждение. Мол, не стоит совершать необдуманных поступков.

– Танцевать со мной тоже вдвоем будете? – поведя открытыми плечами и легко двинув бедрами, невинно поинтересовалась я, поймав себя на мысли, что несколько разочарована.

Опыт Майского и досье, полученное Марком, должны были сделать его гибче, Виктор же продолжал эксплуатировать сложившийся на борту корабля стиль поведения.

С выводами не торопилась, эти парни не дилетанты, но на заметку взяла. Все, чего я не понимала, предпочитала держать под контролем.

– По очереди, – подтвердил мои опасения Шаевский, продолжая улыбаться с вызовом.

На мгновение прикрыла глаза. Другой возможности могло и не представиться. Я должна была оторваться от них любой ценой. Избавиться не получится, но даже преимущество в несколько минут, которое я могла получить, стоило того. Превращение условных союзников в противников оправдывалось целью.

Когда я их открыла, это была уже другая Мирайя. Та самая, которую он и ожидал увидеть в первый день на корабле.

– Управление каром я доверяю лишь себе, уж больно дорогая игрушка. А в услугах охраны не нуждаюсь. – Лишенный малейших эмоций голос… Проведенное со Штормом время не прошло для меня даром. В конце он был просто вынужден признать мои успехи. – Мне жаль, капитан Шаевский, но ваша инициатива бессмысленна.

Дожидаться ответа не стала – ощутив, как он внутренне вздрогнул, лишь мазнула равнодушно-холодным взглядом и направилась к лифту. Стоянка и взлетно-посадочная терраса находились на двадцатом, транспортно-техническом, уровне. Полетный коридор для постояльцев отеля начинался там же.

Ощущение, как Виктор смотрит мне в спину, преследовало, пока не скрылась за поворотом. Только там и позволила себе чуть расслабиться. Шаевский вполне мог пойти за мной или напомнить, кем являюсь я, а кем… он, но совершил ошибку, очень многое оставив в наших отношениях от мужчины и женщины и не успев перестроиться, когда я воспользовалась его оплошностью.

Вопреки опасениям, когда я вышла из лифта, Валанда поблизости не оказалось. Кого благодарить за помощь – я знала. Вано справился и с этой задачкой. По данным информационной системы «Сириаля», кар ожидал меня десятью уровнями выше.

Расслабляться я не торопилась, ситуацию они должны были контролировать, отследить остановку лифта – не проблема.

Проведя рукой с чипом у сканера-опознавателя и отметив подчеркнуто-равнодушный взгляд дежурного техника, проскользнула в узкий проход. Полного раскрытия я дожидаться не стала.

Еще несколько шагов, каждый из которых мог закончиться окриком, и я подошла к парковочному стапелю, на котором «лежал» ослепительно-белый гоночный болид.

Иллюзия, созданная специальным покрытием, и изменяемая геометрия. Трансформация на четыре весьма распространенные модели без потери полетных характеристик. Истинное чудо! Против систем поиска и опознавания вояк не устоит, но местным точно будет не по силам.

Висок кольнуло, когда я активировала управление. Вместо кода опознавания на возникшем в угловом секторе поля зрения экране защелкал обратный отсчет.

Задаваться вопросом о личности благодетеля даже не подумала. Единственным, кто на Зерхане мог достучаться до меня через полевой интерфейс, был Ровер. Причина контакта тоже понятна – кто-то очень сильно хотел быть рядом, когда я доберусь до дома губернатора.

Запуск антигравитационного генератора и команда на открытие внешней створы…

Девять…

Пространственная сетка, отметки разрешенных полетных коридоров, скоростные режимы…

Восемь…

Панели дрогнули, начали расходиться. Стапельная подушка плавно пошла вверх и вперед, задирая нос кара и готовясь к сбросу…

Семь…

Всем телом ощутила, как легкой дрожью в корпусе отозвался выход генераторов на взлетную мощность…

Шесть.

Полоска неба, сливающаяся на горизонте с глубокой синевой воды, увеличивалась слишком медленно…

Пять…

Вспыхнула панель виртуального захвата, бледно– зеленое свечение окутало ладони. Перчатки-вариаторы для этого типа управления не были нужны.

Четыре…

Обзорный экран выдал изображение спешащего к стапелю Валанда.

Поздно!

Плавным движением руки подняла машину, резко свалила ее на бок – отданная кем-то команда на блокировку заставила уже почти распахнувшиеся створы смыкаться, и бросила ее вперед.

Отсчет замер на двух. Кар рухнул вниз, чтобы уже через несколько секунд влиться в поток на самом сложном для полета нижнем ярусе. Грязно-серая машина была похожа на десятки других.

Про Левицкого я и хотела бы, но забыть не могла. Выяснив, что он в этой истории персонаж вполне себе положительный, я совершенно иначе воспринимала происходящее на катере во время посадки. Не будь расстроена его якобы предательством, заметила бы и раньше, что и Шаевский, и Валанд всячески пытались увести меня от этой темы. Не опровергали, но и не подтверждали его вины.

Им было известно, что я заблуждалась. Осталось понять, насколько они были уверены в этом теперь.

В очередной раз сменив уровень (установленная на каре система анализировала данные служб порядка, заранее предупреждая о возможности опознания), набрала код Иштвана Руми, моего аналога в местном антураже. Его контакт дала мне Вали, предупредив, что ради намека на сенсацию этот тип способен на неординарные поступки.

Как она говорила… беспринципность, возведенная на пьедестал основополагающего жизненного принципа.

Рассчитывать на Ровера в этой ситуации казалось мне бессмысленным, он должен был сдерживать Валанда и Шаевского, а без этого индивида ни одно значительное событие на Зерхане не происходило. Кроме репутации, у него наличествовало баснословное наследство, оставленное дядюшкой любимому племяннику.

Тот ответил не сразу – несколько секунд ожидания заставили слегка напрячься. Был у меня еще один вариант действий, но этот выглядел наиболее безобидным.

– Если не ошибаюсь, Элизабет Мирайя?

На экране появился импозантный мужчина лет пятидесяти. Элегантный костюм, роскошные темно-каштановые волосы, крупными волнами падающие на плечи. Острый, пронзительный взгляд.

Но самое главное, на заднем плане был тот самый Большой Дом, в который мне нужно было попасть, не оказавшись окруженной ребятами из спецуры.