Ник махнул рукой. Мол, ладно, договаривай уже, только поскорей.

- …вы также можете опробовать себя в разных видах спорта, присущих лишь нашей планете. Чего только стоит морской вотербол! Вы с головой окунётесь в мир нескончаемых возможностей и ни за что не захотите покидать эту планету!

— Я уже был здесь раза три, глупый компьютер, и всегда её покидал! Ты закончил?!

— Да. Вы можете задать любой интересующий вас вопрос.

— Наконец‑то. Где здесь ближайший робототехнический магазин?

— Положите однодолларовую купюру в купюроприёмник и дождитесь обработки информации.

Пилот громко выругался, да так, что на него стали оглядываться немногочисленные прохожие. Мысленно извинившись перед случайными свидетелями вспышки собственного гнева, Ник со злостью на информационный терминал опустил купюру в маленькое отверстие под экраном и стал смиренно ждать. Лишь спустя четыре минуты, что даже для устаревшего компьютера слишком долго, голос из динамиков вновь ожил:

— Извините, но по вашему запросу никаких данных не найдено. Возможно вы имели ввиду «магазин для обслуживания роботов»?

— Да! — с ненавистью в голосе выкрикнул Ник. — Да, мать твою, я именно это и имел в виду!

Спустя ещё несколько минут терминал всё же ответил:

— Данные обработанные, искомый объект найден.

— Ну?!

— Поверните направо и пройдите семь с половиной метров. Перед вами окажется магазин для обслуживания роботов.

Пилот медленно повернул голову направо и уставился в стоящее рядом с ним здание. Закрыл глаза, стал дышать медленно, успокаиваясь. Наконец, когда ярость спала, он расправил складки на своей куртке и отошёл от терминала в сторону магазина.

— Удачного вам дня! — радостным голосом заголосил компьютер за спиной.

— Пошёл ты, — угрюмо ответил Ник.

Магазин, скорее, напоминал Дирт Пул, только в миниатюре, но никак не высокотехническую торговую точку. Всюду лежали нагромождения исправных и не очень запчастей роботов — руки, ноги, головы; в углу мёртвым грузом томится кучка голов, по форме, но не по цвету, напоминающих человеческие. И в центре всего этого безобразия, прямо посреди магазина гордо возвышался письменный стол, заваленный стопками покрытой машинным маслом бумаги.

— Могу я вам чем‑нибудь помочь? — оторвавшись от сортировки документов, спросил продавец. Он оценивающе оглядел клиента из‑под круглых зелёных очков–микроскопов, и, кажется, удовлетворившись увиденным, широко улыбнулся всеми своими двадцатью двумя зубами.

— Можете, — кивнул Ник. — Мне нужно тело.

— О, сэр, вы зашли по адресу! Подберём вам нужную комплектацию за считанные минуты. Какое конкретно тело вас интересует?

— Женское.

— О–о-о! Обожаю собирать женские тела! — воскликнул продавец, и, ехидно улыбнувшись, спросил: — Половые органы необходимы? Какого размера грудь?..

— Так, уважаемый, — повысил голос пилот. — Просто соберите мне максимально качественное тело, без процессора — я вставлю свой. Ясно?

— Конечно–конечно. Сию минуту.

Владелец магазина достал из кармана грязный лэптоп и стал собирать макет виртуально. Через несколько минут образец был представлен Нику, и тот, мельком осмотрев ещё не собранного робота, одобряюще кивнул.

Видимо, мастером этот человек был неплохим, и своё дело знал на «отлично». Девушка, смотрящая на Ника с экрана лэптопа, была среднего роста, стройного телосложения, и с довольно аппетитными формами, если, конечно, не считать того, что формы эти были металлическими и пластиковыми. Миловидную голову оболочки для компьютерного разума покрывала причёска каре. Конечно же, волосы были ненастоящими; на самом же деле это был своеобразного рода шлем, умело замаскированный под декоративную часть механизма. По идее, он был способен выдержать даже попадание в себя танкового снаряда. Да, шлем‑то наверняка переживёт такой выстрел, но вот что станет с тем, что находится под ним — под большим вопросом.

И, конечно же, от человеческого тела механическое отличалось светло–серым, металлическим цветом, периодически переходящим в матово–чёрный, и сотнями «швов» на местах креплений шарниров. Ну, и, разумеется, глаза — совсем нечеловеческие, полностью зелёные, лишь с едва заметным красноватым блеском на месте предполагаемых зрачков.

— Сколько?

— Сейчас посчитаем. Так, корпус, плюс… лазерная ориентация… голосовые имитаторы… анализаторы… хм… прибавим это, вычтем ещё сотню… готово! Сэр, с учётом того, что сегодня в нашем магазине для всех покупателей действует скидка в двадцать процентов, вам это тело обойдётся в триста пятьдесят три тысячи долларов. Желаете взять кредит?

— Обойдёмся, — буркнул ник, протягивая продавцу кредитную карту. Тот, резво сняв с неё необходимую сумму, отдал её владельцу и задорным голосом отчеканил:

— Ваш заказ будет готов через три с половиной часа. Желаете присутствовать при сборке?

— Нет уж, спасибо. Увидимся вечером.

— Половые органы точно не нужны, сэр? — спросил из‑за спины продавец, когда Ник уже покидал помещение.

— Делайте, что хотите, только уложитесь в срок, — ответил пилот, прежде чем перед ним сомкнулись двери лифта.

Викторию колонизировали уже достаточно давно, чтобы местные могли смело называть этот мир высокоразвитым. Водная планета славилась сверхтехнологичной медициной, и именно здесь были изобретены нанохилеры, поддерживающие жизнь внутри Ника, восстанавливая повреждённые органы и заменяя собой полностью отсутствующие детали организма. Пилот был безмерно благодарен Виктории за то, что именно по велению местной медицины он всё ещё может ходить, дышать и даже водить космические корабли. Но в глубине души проклинал за пережитый во времена шоковой реанимации ту боль, что доставляли внедряемые в его тело микроскопические роботы–лекари. А ведь это был настоящий ад: температура поднималась до сорока четырёх градусов, но при этом не убивая сам организм. Слёзы текли рекой, Ник потерял почти десять литров жидкости, при этом находясь в сознании, пусть и «слегка» затуманенным болью. Да, это был ад. Четыре долгих дня подряд пилот боролся со смертью, искренне надеясь, что вскоре весь этот кошмар подойдёт к концу. И вот, когда боль всё же стала стихать, а его лечащий врач–шаркетт заявил, что Ник будет жить, пилот облегчённо вздохнул и решил начать жизнь заново.

Но сейчас новая жизнь ему совсем не нравилась.

Шаркетты — разумные существа, коренные жители Виктории. Раса, в своё время безропотно захваченная человечеством и почти полностью истреблённая, больше напоминала сухопутных акул. Тело гуманоида, покрытое серой толстой кожей, перепонки меж пальцами, ласты на ногах, плавник на спине, полное отсутствие волос и ушных раковин, жёлтые глаза и полный рот острых зубов — именно так выглядели шаркетты. Во время их принудительного истребления они едва–едва перешагнули отметку своих «средних веков», а теперь их жалкие остатки добровольно помогали человечеству во всех его делах. К примеру, отлично владея знаниями докторов, они с лёгкостью освоили курсы человеческой медицины и порою превосходили в этом плане многих известных земных медиков.

Но Ник всё равно их боялся. Точнее сказать, даже не боялся, а опасался — мало ли, что может взбрести в голову лишённым будущего людям–акулам?

А сейчас он стоял напротив шаркетта, что работал барменом в одной из местных забегаловок, и широко улыбался.

— Щ–щ-щто бут–тем с–сакасыфать? — гортань местных аборигенов, разумеется, не предназначалась для человеческой речи, но, тем не менее, шаркетты её худо–бедно освоили.

— Чай и пару бутербродов, — Ник положил купюру на стол и откинулся на спинке высокого стула.

— Тщай и пут–терпроты, сию минут–ту, с–с-сэр–р-р.

Шаркетт–бармен скрылся на кухне и пилот облегчённо вздохнул. Всё‑таки, в присутствии чужих он чувствовал себя словно не в своей тарелке. Но погрузиться в свои мысли и слегка отдохнуть от суеты ему помешал спешно вернувшийся бармен с тарелкой бутербродов и чашкой горячего чая в руках.